Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако же события начали разворачиваться быстрее, чем я полагал.
Я сидел в воеводском доме, занимаясь своими делами. Постучав, ко мне в комнату, пригнувшись под косяком двери, вошел рослый парень. Я взглянул на него с любопытством: плотно сложен и из тех, о ком говорят «косая сажень в плечах»; по виду похоже – силы недюжинной. В двадцать первом веке таких называли «качками».
Он с поклоном сдернул шапку, и… рука его с зажатой шапкой застыла в воздухе. Парень воззрился на меня широко раскрытыми от удивления глазами. Однако изумление его длилось лишь мгновение. Справившись с охватившим его волнением, причина которого мне была пока неясна, он бодро сказал, улыбаясь:
– Боярин, я в ратной службе разумею. Возьмешь ли меня в воинство свое?
Я смотрел на парня с интересом. Был он молод, лет двадцати пяти, ладен собой, с небольшой русой бородкой, на ладонях – набитые оружием мозоли. Одно странно – что его так смутило? Я терялся в догадках. Неужели мое княжеское одеяние? Хотя что же здесь необычного? В боевых походах рядом со мной было множество воинов, знавших меня сначала как боярина малой дружины, потом – как воеводу Сводного полка, воеводу яртаула, Сторожевого полка. Видно, этот воин знавал меня прежде в ином качестве, а тут – княжеское корзно! Тогда все понятно, и удивление его вполне естественно. А такие молодцы мне нужны! «Надо будет расспросить поподробнее, – решил я. – Боевое прошлое сближает, и это обстоятельство пойдет на пользу службе».
– Откуда ты, хлопец?
– Из Нижнего.
– Где служил?
– В городской дружине.
– Отчего же ушел?
– Сеча была с татарами. А как они город взяли, все, кто в живых остался, и разбежались. Прослышал я от добрых людей, что в Коломне воевода дружину набирает, вот и подался сюда.
Я насторожился. Выйдя из сечи разгромной без единой царапины, парень бросает уцелевших дружинников, сотника, воеводу и в Коломну подается. Обычно служилые люди нового сбора ищут. Бывает, конечно, и бегут куда подальше, но то – трусы. Этот же – не таков.
– Так ты что, воеводу своего на поле боя оставил? – допытывался я.
Парень замешкался, собираясь с мыслями. «Эге, да был ли ты там, где сказываешь?» – мелькнуло у меня подозрение.
– Как там Харлампий? Неуж погиб?
Я специально назвал имя хорошо знакомого мне воеводы неправильно, чтобы проверить – был ли парень в сражении под Нижним.
– Был жив, когда я уходил, – не моргнув глазом ответил он, не заметив моего подвоха.
Я ничем не выказал того, что знаю и воеводу, и многих воинов из тамошней крепости. Говоришь ты, парень, складно, только вот воеводу своего не знаешь. Стало быть, в Нижнем ты не был, а если и был, в дружине не служил. Я сразу насторожился. Почему он врет, зачем в дружину вступить хочет? А не засланный ли он казачок? Кому-то очень хочется побольше знать обо мне и о моих действиях. Тогда вопрос – кому? Уж не наместнику ли Шклядину или, может, высокому покровителю его – Овчине Телепневу-Оболенскому? Но если здесь замешан московский князь, тогда понятно, что могло так ошеломить парня в первый момент: он знал меня прежде и никак не ожидал увидеть в кресле наместника, да еще в княжеском одеянии! Неужели щупальца князя дотянулись до меня в Коломне? Этого только мне сейчас не хватало!
Стараясь сохранить лицо невозмутимым, я предложил:
– Пойдем, парень, посмотрим, как ты оружием владеешь.
Мы вышли во двор, где занимались ратники.
– Поликарп, – обратился я к десятнику, – вот ратник в дружину просится. Поставь против него воина – хочу умения его увидеть.
Поликарп выставил ратника из новобранцев. Я его принимал сам и знал, что мечом и саблей он пока владеет неважно.
Дружинники образовали круг.
Новобранец сразу проиграл «нижегородцу» учебный бой.
– Поликарп, – бросил я с укоризной, – у тебя что – все такие?
– Сейчас, воевода, выставлю достойного мужа. – Поликарп указал на среднего роста жилистого мужика. На его лице было несколько шрамов.
Противники оценивающе оглядели друг друга и пошли по кругу, выбирая момент для первого удара. Поликарп шепнул мне:
– Лучший боец на саблях.
Но и этот бой мой дружинник проиграл. Сначала он с успехом отбивал атаки новобранца, но затем «нижегородец» сделал ложный выпад и, когда дружинник подставил свою саблю для защиты, ловко нырнул под руку и нанес легкий укол в бок.
Пристыженный дружинник затесался среди своих товарищей.
Что-то мне в манере боя было знакомо. Вспомнил все-таки, хоть и не один год прошел. Так Павел Орефьев, дружинник Ивана Телепнева, учивший меня сабельному бою, фехтовал. И как я сразу не вспомнил? Даже костяшки пальцев на кисти заныли, отбитые когда-то палкой Павла.
Теперь ясно, откуда «нижегородец» явился. Из гнезда птенцов Телепнева. Жив, стало быть, Павел, не сгинул еще.
– Хорошо, беру тебя, боец. Как звать-то тебя?
– Зосима, князь.
– Служи честно, не щадя живота своего.
Хлопец попрощался, и мне показалось, что на губах его мелькнула злорадная улыбка. Ах ты засранец! Плохо тебя, значит, готовили, коли в учебном бою второй раз прокололся, не сумев скрыть свои особые навыки.
Ладно, пусть служит пока, зато я теперь знаю, кто у меня в дружине глаза и уши Телепнева. Через него можно к Телепневу даже нужные мне сведения переправлять, на современном языке – дезинформацию.
С тех пор я примечал, что Зосима частенько старается недалеко от меня отираться.
Наступила осень с ее дождями и непроезжими дорогами. Возведение крепости остановилось, и итальянцы засобирались в Москву. Поскольку на подводе было проехать невозможно, они решили добираться верхом. А ко мне пришли оба – за охраной.
Выслушав их, я решил ехать сам: с Федором надо поговорить, заодно зодчих сопровожу. Не один, конечно – с ратниками. И Зосиму возьму с собой, о чем ему и объявил вечером. Боец неплохой, случись что в дороге – лишним не будет. А брал я его с собой еще и потому, что присмотреть в Москве хотел, куда он направится по прибытии.
Добрались до Москвы за два дня – с трудом, вымокшие, продрогшие, заляпанные с ног до головы грязью.
Поблагодарив меня, итальянцы откланялись да и сразу в Немецкую слободу направились. Мы же – на постоялый двор. Почистились, сытно поели.
За ужином я вроде невзначай сказал дружинникам:
– Все завтра свободны, можете отдыхать.
Я краем глаза наблюдал за Зосимой. Его лицо хранило спокойствие, он невозмутимо поглощал пищу. Как же мне узнать, будет ли он у Телепнева? Самому следить, куда Зосима подастся, не годится: обернется он случайно – и все, сразу поймет, что его раскусили. А людей своих в Москве у меня нет. Подожди-ка, а ведь есть! В Разбойном приказе – дьяк Выродов да служивый Андрей. И как я о них забыл? Только застать бы их в приказе!
Ратники отправились в комнаты – греться да отдыхать после трудной дороги. Я же накинул еще не высохший плащ – и на улицу. Благо до Разбойного приказа недалеко.
И вот знакомая дверь мрачного учреждения.
Уперся сначала стражник у входа, пускать не хотел.
– Я – воевода коломенский, к дьяку Выродову, по государеву делу!
– Нетути дьяка, один столоначальник только и есть.
– Тогда к нему и веди.
Второй стражник, стоявший уже внутри, за дверью, провел меня на второй этаж, постучал в дверь, потом приоткрыл ее и просунул в щель голову:
– Проситель к тебе. Пущать?
– Зови.
Стражник распахнул передо мной дверь и отстранился.
Войдя в комнату, я с удивлением увидел за столом своего давнего знакомого Андрея. Вот так удача!
– Андрей, рад тебя видеть!
– Никак ты, боярин! – Андрей привстал за столом. – Вот уж кого не чаял здесь увидеть, да еще в столь поздний час!
Он выбежал из-за стола и обнял меня. Я видел, что Андрей искренне рад нашей встрече.
Расслабив свои могучие объятия, он указал мне на стул:
– Садись, боярин, рассказывай, что тебя привело сюда, какая беда стряслась?
– Не просто «боярин», дружище, – князь уже и воевода коломенский.
– Поздравляю!
– Так и ты уже, как я вижу, столоначальник – растешь!
Мы посмеялись.
– Ну а если серьезно, чем могу помочь?
– Дело срочное у меня к тебе, Андрей. Только между нами.
– Обижаешь, боярин. Прости – князь!
– Есть в моей дружине коломенской ратник один. Человек он скользкий и выдает себя не за того, кто есть на самом деле.
– С чего решил?
– Сказывает – из Нижнего он, там служил, а воеводу тамошнего не знает.
– Сие подозрительно, – согласился Андрей.
– Я в Москву по делу приехал и его с собою взял – вместе с другими ратниками. Помог бы ты мне за ратником этим приглядеть – куда пойдет да с кем разговаривать будет.
– Это можно. Только не сам, конечно, – под началом моим людишки есть. Вот им и поручу. Сам, прости, не смогу – дел полно. А Выродов, дьяк наш, если ты не забыл – муж жесткий, спрашивает за службу строго.
– Да нет, я не в обиде, Андрей.
– Тогда так сделаем. Один мой человек к тебе раненько подойдет, ты ему незаметно покажешь своего ратника, а дальше уж – его дело. Скажи только, где остановились вы, на каком постоялом дворе. А вечерком в приказ подойди – не стоит на постоялом дворе встречаться. Тут мы тебе все и обскажем.
- Призраки прошлого - Олег Викторович Данильченко - Боевая фантастика / Космическая фантастика / Периодические издания
- Экстрасенс. Битва - Юрий Корчевский - Боевая фантастика
- Будущее в тебе. Лёд и пламя - Олег Кожевников - Боевая фантастика
- Алый флаг Аквилонии. Итоговая трансформация [СИ] - Александр Борисович Михайловский - Альтернативная история / Боевая фантастика / Попаданцы / Периодические издания
- В поисках утраченного - Владислав Глушков - Боевая фантастика
- Канонир - Юрий Корчевский - Боевая фантастика
- Мир Отражений - Олег Короваев - Боевая фантастика
- Тамплиер. На Святой земле - Юрий Корчевский - Боевая фантастика
- Военспец. Чужое лицо - Юрий Корчевский - Боевая фантастика
- Канонир (СИ) - Корчевский Юрий Григорьевич - Боевая фантастика