Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты врёшь. Снова. Всегда!
Рванулась прочь, но он не отпустил.
— Нет.
Я умирала в его руках. Это была ненормальная, сладкая боль мотылька в паучьих лапах. Он давно уже меня высосал: мои страхи, одиночество и недоверие к людям, и незаметно наполнил самым сильным наркотиком для души — предчувствием любви. И моя новая зависимость была так сильна, что, даже понимая, что всё это лишь дурман, я хотела обманываться снова и снова.
— Тогда почему ты сразу не сказал мне правду?
— Потому что это не так. Это не он их убил.
Я резко развернулась.
— То есть… А кто?
— Я. Это я нажал на курок. Сам.
— … В смысле? — выдохнула я.
— В прямом. Один выстрел — две жизни. Я же всё-таки… профессионал.
Уронил с меня руки, отступил. Лицо очертилось тенями и словно резко постарело. Я не знала, что сказать, просто чувствовала всю глубину приоткрывшейся вдруг бездны и волосы шевелились от ужаса.
— Я не верю. Ты не мог!
— Это лишь подтверждает, что ты даже не представляешь, на что я способен.
— На такое точно нет, — упрямо, словно в полубреду, повторила я. — Значит, есть что-то, о чём ты всё ещё молчишь.
Он вдруг дёрнул меня к зеркалу, поставил перед собой.
— Что ты видишь? — Тряхнул: — Что видишь?!
— Н… не знаю… Нас?
— Кого нас?
— Тебя, себя…
— И что? Кто мы по-твоему?
— …Люди?
— А вот и нет! — Лицо его исказилось, дрожала в яростном оскале губа. — Здесь только один человек, Слав. Один замечательный светлый… ребёнок в лапах мудака, который давно забыл, что значит быть человеком. Которому лучше одному, для которого вся эта… житейская возня — досадные помехи на пути к цели. Терминатор без души и жалости, с одной лишь оценкой целесообразности в ответ на любой раздражитель. Ну и как ты думаешь, может у этих двоих быть хоть что-то общего?
Я молчала, уже практически не видя нашего отражения за пеленой слёз.
— Со мной может быть только больно, девочка. Любовь — это не про меня, понимаешь? Я просто не умею. Я сожру тебя. Искорёжу и выкину на обочину — до конца жизни собирать себя по кускам. Вспомни об этом, когда начнёшь фантазировать о любви со мной в следующий раз. И просто наслаждайся моментом. Без иллюзий.
Только теперь я вдруг почувствовала, как безумно больно моим судорожно стиснутым в его железных ручищах плечам. Перенапряжённые пальцы впивались в них, словно стальные крюки, и чтобы ни говорил сейчас Игнат о нашей несовместимости, эта мёртвая хватка кричала об обратном.
— Ты говорил, я должна верить тебе, несмотря ни на что, вот я и верю. А ещё — потому что ты остался совсем один, и я… — Слёзы сорвались с ресниц, потекли сразу по обеим щекам. — Я так за тебя боюсь!
Игнат со стоном ткнулся лицом мне в волосы. Мучительная хватка рук превратилась в трепетные, выжимающие душу объятия:
— Какая же ты ещё наивная, Слав…
— Просто ужас, какая дура, да, — попыталась улыбнуться я. — И раз уж с этим мы разобрались, может, ты всё-таки… сделаешь мне ма-а-а-аленький шрамик? Просто на память?
Встретились взглядами через зеркало. Глаза Игната потемнели, стремительно разгораясь глубокими хищными огнями.
— Пожалеешь ведь, дурочка…
— Пфф!
Доля секунды — и мои волосы на его кулаке. Заставляя со стоном прогнуться назад, впился в губы бесцеремонным поцелуем и рванул платье на груди. Шёлк треснул, оставаясь в его руке длинным лоскутом.
— Видит Бог, — глухо прорычал Игнат, — ты сама напросилась…
Накинул обрывок платья на глаза, стянул жёстким узлом на затылке. Я задохнулась от неожиданности, но безропотно замерла, ожидая что дальше. А Игнат подхватил меня на плечо и почти сразу же швырнул — уже на кровать, ничком в покрывало. Распластав под своим весом, звякнул пряжкой, вырывая ремень из брюк…
Подумалось вдруг, что он меня сейчас просто выпорет за дурость, и на этом всё закончится, но нет — Игнат, заломив руки за спину, накрепко стянул мои запястья ремнём. Потом тихонько щёлкнуло… и спины вдруг коснулось что-то холодное. Я обмерла: нож! И я даже знала какой — тот складной, с костяной ручкой и коротким треугольном лезвием, острым, как самурайский меч. И сейчас он скользило по моим голым плечам, вычерчивая кончиком царапины-вензеля — легко, почти невесомо, но заставляя задыхаться от предчувствия настоящей боли.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})— Скажи хватит, — склонившись к уху, потребовал Игнат. — Откажись, пока не поздно!
— Нет, — немеющим языком пролепетала я. — Нет. Я хочу!
Мне было не просто страшно — жутко. Я не была готова такому повороту. Я ведь думала — будет анестезия и тонкий хирургический скальпель, возможность морально приготовиться и вообще — заботливая нежность со стороны Игната… А получила лишь его грубую силу и ярость.
Но отступать всё равно не собиралась!
Нож с треском рванул тонкий шёлк платья от низа до верха. Я взвизгнула. По оголившейся коже хлынули высоковольтные искры-мурашки. А нож, царапая, заставляя вздрагивать и обмирать, уже пополз вдоль позвоночника вниз. Замер между лопаток… и ещё ниже, опасно проскальзывая между ягодицами, с болезненным уколом подцепляя и вспарывая перемычку стрингов.
Я дёрнулась. Игнат властным тычком в спину впечатал меня обратно в постель и вложил в руки нож — так что острый кончик легонько кольнул поясницу. Сжал пальцы поверх моих:
— Не хочешь больно — держи крепко.
Рывком под бёдра сменил мою позу: на коленях, ничком в постель. Завозился. Я не видела, что он делает, завязанные глаза словно отрезали меня от реальности, заставляя теперь только чувствовать. И я стояла перед своим хищником, голая и беспомощная, и с замиранием сердца ожидала чего-то пугающего… но такого влекущего!
Руки, кстати, быстро устали, и я сразу поняла о чём говорил Игнат: кисти расслабились, и жалящий кончик ножа ощутимо упёрся в спину. Воображение тут же нарисовало кровящий прокол. Хлестнула по мозгам паника… Но я лишь закусила губу и, упрямо не показывая слабости, с новой силой стиснула кисти, приподнимая нож.
Кровать мягко спружинила, принимая вес Игната.
— Один вопль без моего разрешения, — предупредил он, — и можешь идти к чёрту со своими шрамированными бреднями. Но пока ещё можно передумать. Прямо сейчас.
— Нет, — зажмурившись, просипела я. Было какое-то мазохистское удовольствие в том, чтобы несмотря на дикий ужас и предчувствие боли, доверяться ЕМУ. Он знает, что делает. Он не сделает мне плохо. Аминь.
И моей пятки коснулось вдруг что-то невесомое, поползло по стопе. Я задёргалась, хихикая и поджимая пальцы, и в спину тут же с удвоенной болью ткнулся нож. Пришлось выбирать что терпеть — щекотку или боль…
И вот я измождённо скулила в покрывало, а перо гуляло по моему телу: бёдрам, ребрам, спине и животу, по пяткам и вокруг ощутимо жалящего поясницу кончика ножа. Подумалось вдруг, что я ведь могу просто разжать пальцы, и нож упадёт… Но Игнат сказал: «Держи крепко», и я упрямо держала. А перо вдруг невесомо скользнуло по промежности.
Ох, как это было… странно! Изнуряюще страшно и возбуждающе. С каждым мгновением всё жарче. Я изнывала, пытаясь угадать, куда двинется пёрышко дальше, предвкушая его волнующую наглость и желая, чтобы эта мучительная невесомость сменилась наконец чем-то бо́льшим — до боли и темноты в глазах. Никогда ещё со мной такого не бывало! Игнат словно содрал с меня покров, обнажая что-то звериное, что-то, что проглядывало в сексе из него самого.
Нож я так и не бросила, но давно уже про него забыла. И что странно — боли от него тоже больше не чувствовала. Меня теперь томило одно лишь мучительное ожидание — сорвавшейся с узды самоконтроля Игната и страсти его проникновения.
Но он не спешил. Касался, ласкал, доводя до грани… но не давая кончить. Он словно изучал меня. А может, приручал. Или даже пытал?
— Ну пожалуйста… — не выдержала я, — пожалуйста!
И он пожаловал — такой каменно-перевозбуждённый и жадный. Я долго застонала, пытаясь податься ему навстречу, но лишь беспомощно виляя задницей… И невольно раня саму себя стиснутыми в занемевших запястьях ножом. А когда до оргазма остались считанные мгновения, Игнат вдруг остановился. Я разочарованно заскулила, он рассмеялся и заботливым тёплым касанием вынул из моих пальцев нож. Развязал руки и, уложив меня на спину, прижался губами к уху:
- Как целует хулиган - Стася Андриевская - Современные любовные романы
- Просто секс и ничего личного - Стася Андриевская - Современные любовные романы
- Все разбитые осколки - Риа Уайльд - Современные любовные романы
- Все разбитые осколки (ЛП) - Уайльд Риа - Современные любовные романы
- Игры жизни... - Анастасия Артемьева - Современные любовные романы
- Измена. Нагадать семью (СИ) - Кисленко Виктори - Современные любовные романы
- Измена. У предательства есть имя (СИ) - Воронцова Таня - Современные любовные романы
- Он изменил мою жизнь - Ронни Траумер - Короткие любовные романы / Современные любовные романы / Эротика
- Много нас - Ана Кох - Периодические издания / Современные любовные романы
- Темное наследие - Трейси Лоррейн - Современные любовные романы