Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако трудно не прийти к заключению, что как для немцев, так и для англичан Крит был неправильным сражением, в неправильном месте и в неправильное время. В стратегическом отношении остров не стоил той цены атаки и защиты. Его потеря англичанами, во всяком случае, не изменила в корне ситуацию в районе Средиземного моря и Ближнего Востока; его захват немцами, как оказалось, имел в стратегическом плане небольшое значение для дальнейшего хода Второй мировой войны.
Для англичан, учитывая близость греческих островов и итальянских позиций в Додеканесе, а также завоевание немцами Балкан, Крит никогда не смог бы стать полезной базой или даже передовой позицией. Он был слишком близок к позициям противника и, следовательно, слишком открыт для возможной и чрезвычайной концентрации сил; англичане просто не могли позволить себе такой ужасный поток потерь кораблей и самолетов, который был бы неизбежен при удержании Крита. В отличие от Мальты Крит был бесполезен для англичан, и это следует отчетливо понимать [138].
Для немцев Крит после завоевания оказался скорее местом обороны, а не трамплином для дальнейшего наступления. Он имел определенную естественную пользу, представляя собой фланговую угрозу для английских морских путей в восточной области Средиземного моря и как база для бомбардировщиков и минных заградителей для Суэцкого канала. Однако обе миссии фактически осуществлялись с материковых баз, которые было легче снабжать и содержать, чем базы на Крите. Крит, как ступенька по пути к Кипру (амбиции Штудента), и Левант могли бы сформировать часть стратегии в восточной области Средиземного моря. Но взоры Гитлера были обращены на Россию, и в любом случае главный путь в Левант находился в Северной Африке, где Роммель уже одержал ряд своих первых побед. В Критской кампании немцы не закрепили успех, но еще больше рассеяли свои силы. Если бы Гитлер поставил важнейшие задачи на первое место, то Мальта, а не Крит оказалась бы ключом к Центральному Средиземноморью и тем узким местом, где происходило все морское движение англичан с востока на запад и наоборот, и все немецко – итальянские пути снабжения между севером и югом. Роммель и африканский корпус зависели прежде всего от снабжения по морю. При окончательном анализе видно, что именно британские корабли, самолеты и подводные лодки, базирующиеся на Мальте (а также в Северной Африке), определяли очень малую разницу между Роммелем в дельте Нила и на берегах Суэцкого канала и Роммелем при полном отходе в Тунис.
Ближе к концу в Северной Африке немцы использовали все виды бесполезного военного оборудования, включая специально созданные конвойные зенитные установки, чтобы попытаться защитить свои конвои, идущие в Тунис. Даже в 1941 году, в первые пять месяцев до и во время Критской кампании, итальянцы и немцы потеряли 31 корабль, при этом затонуло в общей сложности более 100 000 тонн грузов на пути между итальянскими и североафриканскими портами. Корабли, подводные лодки и самолеты, а также устанавливаемые ими мины несли разрушение, и Мальта вместила много того, что медленно вело к поражению Роммеля.
Мальта, несомненно, была правильно выбранной целью немецких военно – воздушных сил. Действительно, генерал – полковник Ганс Ешоннек, начальник штаба немецких ВВС, на совещании у Гитлера 3 февраля 1941 года предложил сделать захват Мальты первоочередной задачей 10–го воздушного корпуса. В результате были подготовлены планы ее захвата в середине марта, а военно – морские силы поддержали их. Планы предусматривали применение крупных подразделений, позже использованных на Крите, с некоторой помощью итальянского флота. 1–я авиабригада пикирующих бомбардировщиков «Штука», базирующаяся на Сицилии, все же осуществляла нейтрализующие атаки на Мальту в начале 1941 года до тех пор, пока ее внезапно не перевели в Грецию после начала Критского сражения для укрепления там немецких воздушных частей.
Генерал Вальтер Варлимонт, шеф отдела национальной обороны штаба (заместитель начальника штаба по операциям) верховного главнокомандования вермахта (Oberkomando der Wehrmacht – Wehrmahtfuhrungsstal), вспоминает: «В разгар Балканской кампании отдел L должен был сделать прогноз с целью показать, насколько важной для дальнейшей стратегии на Средиземном море является оккупация Крита или Мальты.
Все офицеры отдела, и я вместе с ними, единогласно высказались за захват Мальты, так как это казалось единственным путем обеспечения постоянного морского пути в Северную Африку. Однако события перечеркнули наши мнения, которые еще не дошли до Йодля [генерал – полковник Альфред Йодль, начальник штаба главнокомандующего сухопутными войсками, или начальник оперативного отдела штаба вермахта]. Гитлер твердо был уверен, что Крит не должен оставаться в руках англичан из – за опасности их нападения на румынские нефтепромыслы, и он вновь согласился с люфтваффе, что с базы на Крите открываются хорошие перспективы наступления в восточной области Средиземного моря» [139].
Варлимонт, Ешоннек, профессионалы военно – морских и сухопутных сил, были подавлены Герингом и Штудентом, которые воспламенили воображение Гитлера перспективами легкой победы на Крите. Йодль, как обычно, поступал в соответствии с желаниями Гитлера; он был катализатором, промежуточным человеком, а не плановиком.
Поэтому было решено завоевать Крит, а не Мальту – ключевой стратегический объект в Средиземном море. Возможно, поэтому Крит – неправильное сражение в неподходящем месте и в неподходящее время был, в отрицательном смысле, решающим; возможно, он спас Египет [140].
Остается только один вопрос: отсрочила ли Критская кампания (или Балканская кампания) начало осуществления «плана Барбаросса»? Немецкие армии должны были быть полностью подготовленными к вторжению в Россию к 15 мая; фактически же они пересекли советскую границу 22 июня. Спасла ли эта задержка Россию? Было ли достаточно пятью месяцами позже, когда гитлеровские легионы были так близко и в то же время так далеко от луковицеобразных куполов Москвы, позволить сильному морозу русской зимы помочь свежим сибирским частям отвратить массивный натиск Гитлера и превратить триумфальную молниеносную войну немцев в медленную изнурительную смерть?
На эти вопросы обычно отвечали утвердительно; действительно, английским историкам было свойственно вытягивать из поражения в Греческо – Критской кампании утешительную мысль о том, что эти отважные сражения оказали задерживающее действие такого значения, что они в конечном счете привели к разгрому Германии.
В пользу этого утверждения говорят некоторые исторические факты; Варлимонт прямо говорит в своей книге, что «из – за кампании на Балканах нападение на Россию пришлось отложить с середины мая до 22 июня» [141]. Другие немецкие генералы соглашались с тем, что Балканская кампания вызвала задержку исполнения «плана Барбаросса»; в действительности уже 28 марта после югославского переворота разработчики генштаба сухопутных войск согласились, что «план Барбаросса» следует отложить на четыре недели.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Оружие Возмездия - Олег Дивов - Биографии и Мемуары
- Дипломатия Второй мировой войны глазами американского посла в СССР Джорджа Кеннана - Джордж Кеннан - Биографии и Мемуары
- Мысли и воспоминания. Том II - Отто фон Бисмарк - Биографии и Мемуары
- Мемуары «Красного герцога» - Арман Жан дю Плесси Ришелье - Биографии и Мемуары
- Белые призраки Арктики - Валентин Аккуратов - Биографии и Мемуары
- Рядом со Сталиным - Иван Бенедиктов - Биографии и Мемуары
- Танковые сражения 1939-1945 гг. - Фридрих Вильгельм Меллентин - Биографии и Мемуары
- Саддам Хусейн - Робин Апдайк - Биографии и Мемуары
- Сергей Эйзенштейн - Майк О'Махоуни - Биографии и Мемуары
- Десять великих экономистов от Маркса до Кейнса - Йозеф Шумпетер - Биографии и Мемуары