Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Простите. Я был дико нетактичен.
– А на самом-то деле я просто почувствовал, что вы не правы. Если бы она не вспомнила об оружии, оно и лежало бы на своем месте, в тумбочке под зеркалом. А оно было сверху, под раскрытой книгой, будто Наташа, услышав стук в дверь, достала его, но тут же постаралась спрятать – быстро, инстинктивно, когда в распоряжении всего дара секунд! Вновь открывать трюмо долго. Зато сверху лежит книга, которой можно накрыть…
Козакова мы Подозревали только потому, что он вел себя подозрительно. В девять утра явился к Кларовой с ранним визитом… Может быть, как-то успокоить: Нина Васильевна чувствовала вину – Даше накануне пришлось провести ночь в каморке вахтера. Козаков пробыл недолго: вскоре прибежали девочки-подружки. Света быстро ушла: засмущалась, почувствовала себя лишней и электронную игрушку напрокат не получила (Даша пожадничала-таки). Я спросил у Дарьи: в котором часу это было? Она ответила: в 9.20 – 9.25. Но почему тогда Света не встретила в холле Бориса Анченко?
– Он мог зайти к женщинам не в половине десятого, а раньше.
– Я тоже склонялся к такой мысли. Я подозревал Бориса и видел, какая сила грызла его… Только он мог войти к Наташе с Тамарой, не вызвав подозрения… Но тогда Наташа не стала бы прятать пистолет. Разгадку мне подсказала Нина Васильевна. Она с Козаковым раскладывала пасьянс…
– При чем здесь это? – удивился Ляхов.
– Сразу видно, вы не картежник. Я бы тоже прошел мимо, спасибо, друг детства просветил…
«И что же она тебе нагадала?» – «А что обычно говорят в таких случаях. Дама – любовь, король – муж дамы, надо полагать. Казенный дом, дальняя дорога… Хотя, пардон, казенного дома не выпало – ни в первый раз, ни во второй». – «Вы раскладывали карты два раза? И все время без казенного дома? Повезло тебе». – «А следователь-то меня подозревает…»
Я тоже попросил Нину Васильевну разложить пасьянс. Заметил по часам: ушло пятнадцать минут. Два раза по пятнадцать – это полчаса. Значит, Козаков ошибся, девочки пришли позже, около половины десятого, а часы у Даши отставали, поэтому они с мамой и опоздали на автобус до пристани.
– А у Светланы – тоже отставали? – недоверчиво спросил Ляхов.
– Нет. Светлана перевела их специально…
( – Почему ты не позволила Свете взять игрушку?
– Мама рассердилась.
– Света обиделась, как по-твоему?
– Не знаю. – Даша насупилась. – Я хотела её догнать.
– Зачем?
– Так просто… Прощения попросить.
– И что?
– Выглянула в коридор… Она посмотрела на меня, улыбнулась, помахала рукой – вот так, ладошкой от себя.
– Тебе виден был холл?
– Нет, стена загораживала. Но там кто-то сидел.
– Почему ты так думаешь?
– Бумага зашуршала. Будто книгу листали или газету.)
– Что именно услышала Наташа из-за двери – теперь уже никто никогда не узнает. Ясно одно: это был детский голосок. Может быть, ей померещился давно умерший брат? Ведь она не расставалась с фотографией – столько дет её терзало ощущение вины за его гибель, как же, оставила одного с пьяным отцом, хотя мать и предупреждала…
В руке был пистолет (оружие: кошмар возвращался!). Она не глядя сунула его под книгу на трюмо, чтобы не дай Бог не испугать ребенка. Открыла дверь – и получила стрелу.
Где-то у серо-коричневых скал горел костер. Туровский уже знал, что скалолазы и альпинисты предпочитают готовить на примусах – меньше возни и не нужно искать дрова. Видимо, решил он, костер развели в честь какого-то особого случая: день рождения, недавняя свадьба… Или просто – кончились выходные, подходит к завершению сезон. Лето отпылало, впереди возвращение в город-джунгли. А вершины опустеют, сиротливо и гордо оставаясь стоять где-то и ждать. Недолго – до следующего лета…
– Вам не кажется, что мы с вами выбрали не ту Профессию? – отстраненно спросил Ляхов.
(Маленькая раковинка-кулон зацепилась за ручку двери, позолоченная цепочка оборвалась, а Тамара, не в силах пошевелиться, смотрела на лежавшую на полу Наташу и видела её потемневшие зрачки. Яд на конце стрелы уже начал действовать, язык во рту распух, Наташа ещё пыталась что-то сказать, предостеречь… А убийца стоял в дверном проеме, не обращая внимания на тело у ног, глаза спокойно, без капли эмоций, остановились на следующей жертве, и Тамара поняла: она – не враг. Даже не живое существо, – просто объект задания… Инстинкт самосохранения все же взял верх, она умоляюще прошептала, сползая на пол:
– Пожалуйста… Ну пожалуйста! Скажите Олегу, я не буду выступать на суде! Я буду молчать, обещаю! Только не убивайте…
Но убийца уже поднес к губам флейту – ту, которую Сергей Павлович выловил из воды у старого причала.)
– У Светланы было две одинаковых флейты: одна – настоящая, другая – без отверстий на плоскости, которая использовалась в качестве духовой трубки. Из неё она убила Наташу и Тамару. Двое скалолазов – мужчина с девушкой – ждали её за пределами санатория, потом последовали за ней на пристань, якобы для её же безопасности. На самом деле Света, конечно, была обречена.
Ляхов с силой провел ладонью по лицу.
– Но как… – проговорил он с мукой в голосе. – Ведь девочка, ребенок… Как же так? Почему?
Мужчина, черноволосый, небольшого роста, сам едва не падая, все же поддерживал за руки женщину, лицо которой совершенно опухло от слез – горе, настоящее, не дающее мыслям ни малейшей передышки, никого не красит. Женщина едва переставляла ноги, и тяжелые шаркающие шаги становились все медленнее и неувереннее: они приближались к металлическому столику на колесах, стоявшему посреди ярко освещенного подземного коридора.
Санитар с могучими руками и в грязной маске на лице стоял спокойно и непроницаемо: палач поневоле. На столе лежало нечто продолговатое, докрытое белой простыней. Женщина попятилась – её пришлось взять за руки и чуть подтолкнуть вперед.
Туровский прокашлялся.
– Надежда Васильевна, Альфред Карлович. Я понимаю, как вам тяжело. Но это необходимая процедура. Посмотрите: это ваша дочь? Это Светлана?
Обратно, до низкой скамейки, её несли на руках. Одна туфля слетела с ноги, и муж нес её следом – осторожно, словно величайшую ценность.
Придя в себя, женщина расплакалась, и они с мужем долго сидели обнявшись, не говоря ни слова. Потом Надежда Васильевна подняла голову и улыбнулась сквозь слезы:
– Это не она. Не Светочка.
– А кто? – тупо спросил Туровский.
– Не знаем. Мы никогда её не видели.
Света отдыхала в лагере (бывшем пионерском: вывеску сменили, на все остальное махнули рукой. Стояли, как и прежде, гипсовые барабанщики и горнисты на своих пьедесталах – маленькие, беззащитные и гордые…).
Света настоящая долго разглядывала фотографию и хмурила брови – видно, что-то почувствовала, какие-то детали выдали, и спросила:
– Она что, умерла?
– Умерла, – кивнул Туровский. – Утонула.
– Жалко. Хорошо, хоть папа с мамой плакать не будут.
– Почему?
– А она то ли интернатовская, то ли детдомовская… Была то есть.
– Как её звали?
– Марина. Фамилию не знаю.
– А как вы познакомились?
– Да обыкновенно, на улице. Мы сидели на лавочке в сквере. Там наше место. Санька принес магнитофон, кассеты. Ну, сидим, балдеем. Вдруг подходит какая-то девчонка. Тоже встала, слушает… Санька её прогнать хотел, но я заступилась. А чего он в самом деле? Его сквер, что ли?
– Сколько вас там было?
– Гм… В тот день – пятеро, пожалуй. Если я никого не забыла.
– А Марина заговорила только с тобой?
– Ну да. Это же я заступилась за неё перед Санькой.
– А почему он её хотел прогнать?
– Не знаю. Они с первого взгляда друг друга невзлюбили. Он к ней постоянно придирался. Даже тогда, на пляже.
– Вы вместе ходили на пляж?
Света фыркнула.
– А что такого? Ну, ходили. Купались, загорали. То есть Марина сначала в воду не лазила, мы думали, она плавать не умеет. Санька над ней начал издеваться, представляете? Ни за что ни про что. Я ей однажды сказала: чего ты терпишь? Хочешь, я ему в морду заеду? Нельзя же с человеком так только потому, что он плавать не научился. Санька услышал, загоготал, дурак эдакий,
– А Марина?
Света улыбнулась.
– А она подошла к нему и говорит: видишь баржу у того берега? Давай до неё и обратно наперегонки, без перерыва. Мы думали, она сдурела. Туда из взрослых-то редко кто плавал, уж больно далеко, да и вода была тогда холодная. Санька и половины не проплыл, повернул назад. А Марина – спокойно, даже вроде и не устала. Ой!
Света вдруг испуганно прижала ладони к щекам.
– А ведь вы говорили, она утонула… Она же плавала как рыба.
На её глазах закипели слезы.
– Значит, она не сама, да? Ее кто-то утопил?
И она заплакала, тихо, без всхлипов, ещё понятия не имея, что совеем недавно, всего пару часов назад, её поседевшие вмиг родители вот так же плакали в объятиях друг друга – сначала от страха перед блестящей металлической каталкой и маленьким телом под простыней, а потом от облегчения: да, трагедия, ребенок… Но не наша дочь! Смерть промахнулась.
- Дорога без возврата - Марик Лернер - Боевая фантастика
- Последняя звезда - Рик Янси - Боевая фантастика
- Рубежье 4 - Николай Викторович Степанов - Боевая фантастика / Попаданцы
- Мир Отражений - Олег Короваев - Боевая фантастика
- Белое солнце Пандоры (На Пандоре только психи) - Сергей Александрович Давыдов - Боевая фантастика / Повести / Разная фантастика / Фанфик / Юмористическая фантастика
- Терминатор. Да придёт спаситель - Алан Фостер - Боевая фантастика
- Радиоактивный ветер - Алексей Колентьев - Боевая фантастика
- Поваренная книга анархиста Подземелья - Мэтт Динниман - Боевая фантастика / Героическая фантастика / Разная фантастика
- Время жатвы (СИ) - Свистунов Николай - Боевая фантастика
- Катакомбы (СИ) - Денисов Константин Владимирович - Боевая фантастика