Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Совершать вторую ошибку расер не спешил. Он упорно шел впереди меня, по-прежнему не пытаясь оторваться, но и не давая обогнать себя. За окнами пролетали знакомые улицы — он снова вел меня на кладбище. Зачем? Вопрос хороший. Уж не хотел ли он на этот раз оставить меня там? Думать об этом очень не хотелось. Пока еще никому не удавалось убить меня, но всегда бывает первый раз. Приближать этот первый раз не было никакого желания, поскольку есть вещи, которые случаются лишь единожды.
Гонщик входил в повороты с потрясающей точностью, "обгладывая" углы и избегая провалов в мощности. Грамотно настроенный двигатель пел свою песню в достаточно широком частотном диапазоне. Интересно, кто же собирал это ведро?
Устав любоваться задней оптикой Черного Расера, я попросту прошел прямо в следующем повороте, на котором гонщик, плюнувшись огнем из прямотока, ушел вправо. Что он сейчас намерен предпринять?
Пролетев пару сотен метров, я дернул ручник и резко крутанул рулем. Перед глазами пролетели смазанные образы домов, деревьев, фонарных столбов, и зайка, чертя каучуковыми чернилами колеи на асфальте, развернулась на сто восемьдесят градусов, мгновенно поменяв направление движения.
Через секунду раздался душераздирающий визг тормозов. Видать, кошка весьма удивилась, когда мышка превратилась в голодного пса с оскаленной пастью, полной острых зубов. Кстати, на тему голода: я с самолета ничего не ел, а прошло почти двое суток. Плюс-минус час…
Вот засвистела резина стартующего тюнинг-кара. До Черного Расера окончательно дошло, что правила игры поменялись, и теперь веду я. Вжавшись в кресло, я застегнул ремень безопасности, нащупал в боковом кармашке панельку от проигрывателя и вогнал ее на место. Из динамиков полились миксы DJ Tiesto. Подумать только! Этот CD, сидя в чреве плеера пять лет, пришелся именно в тот момент, когда он больше всего нужен. Жизнь — это череда совпадений. Порой — самых необычных.
Положив одну руку на штурвал, вторую — на рукоятку КПП, я ждал секунды, когда лже-киска появится из-за поворота. И она появилась! Только не из-за того поворота, из-за которого я ее ждал. В зеркале заднего вида, слепя меня, отразились лучи ксеноновой оптики. Обалдеть можно! Он обогнул квартал меньше, чем за полминуты! Три километра, с поворотами — меньше, чем за полминуты! Для сравнения — король суперкаров, Lamborghini Diablo SV делает первый километр за двадцать пять секунд, а этот — три за тридцать! Бред!
Не желая вновь оказаться в проигрышной позиции, я включил сцепление и утопил гашетку до предела. Дифференциал мгновенно перенес все сто процентов нагрузки на заднюю ось, на которую при таком бешеном старте приходилось давление тонн в двенадцать. Автомобиль, окутанный вонючим дымом паленой резины, начал разворачиваться кормой вперед. Когда моменты трения и инерции уравнялись, и дикий расер был в считанных сотнях метров, 2110, на тысячную долю секунды оторвав от асфальта передние колеса, со скоростью пули сорвалась с места.
Следующие две и три десятых секунды ушли на разгон до сотни. Через семь и семь две сотни. Через десять и девять — уже две с половиной сотни. Через одиннадцать и две миновали полкилометра. Неплохо, да? С закисью я бы сделал сотню за одну и восемьдесят пять секунды, но торопиться пока некуда.
Болид Черного Расера тоже не топором был сделан, и его фары, на время потерявшиеся в клубах дыма, вынырнули из стены копоти на уровне моего заднего колеса. Что за человек собрал этот автомобиль? Не человек — а сатана! Не знаю, как на счет адского пламени, но без сделки с дьяволом здесь точно не обошлось. К тому же сказывались полтонны музыки в багажнике моей малышки. Хотя, именно благодаря сабам с кроссоверами развесовка стала бесконечно близка к идеальной.
Преследователь сдаваться не собирался. Во всяком случае — так легко. Гремя двигателем, словно собираясь разбудить весь район, он повис на колесе, точно приклеенный. Полный беспредел! Мой выхлоп спроектирован так, чтобы звуковое давление не превышало ста децибел. Как же орет "десятка" расера, если перекрывает полторы сотни децибел моей акустики? Беспредел, однозначно.
— Сученыш, — прошипел я, втыкая шестую.
Новые ряды отбросили стрелку тахометра на несколько тысяч оборотов. Но и преследователь клюнул носом, переключая передачу. Остались два средства. Одно — абсолютно "законное" в виде смешного газа, второе — то, что я выбрал. А именно — на четверть миллиметра повернул руль, смещаясь влево и прижимая блудного расера к разделительному ограждению. Ему это не понравилось — факт.
Чуть приотстав, гонщик попытался обойти меня справа. Но я сократил до минимума расстояние между юбкой и бордюром. Роли поменялись. Шашка стала дамкой, а дамка — шашкой. Двигатель чертенка, горланя свою песню, буйствовал позади моей киски. Хотя расер и находился в вакуумном "мешке" за моим антикрылом, обойти лучший в мире автомобиль на дороге, ограниченной бетонными блоками с одной стороны и гранитным бордюром с другой, ему было не дано.
Теперь уже я наслаждался жизнь, скоростью, силой. Я — номер один, что и требовалось доказать. Несясь под огнями фонарей, слившихся в один светящийся луч, я изредка бросал взгляд в зеркало, заботливо подставляя свой зад перед носом преследователя, когда тот пытался вклиниться в образовавшуюся щель. Что, не нравится?
Где-то мы с расером были похожи. Проигрывать он тоже не любил. Вильнув несколько раз из стороны в сторону перед очередным перекрестком, раскачав автомобиль, едва не опрокинув его, гонщик вошел в поворот.
Эх, жаль, я не сразу сообразил, зачем он раскачивает свое корыто! Проскользив на тормозах метров двести, повиснув на ремне, жадно хватая ртом воздух, стараясь унять жжение в легких, я остановил свой болид. Кровь в висках пульсировала с такой силой, словно кто-то бил по голове кувалдой. Перед глазами все кружилось, в горле застрял соленый привкус. Черт! Сидя в кресле в этом треклятом Манчестере я совсем отвык от скорости!
С другой стороны — ускорение замедления в три g — это не шутки. Меня чуть не размазало по рулю, каково же пришлось водителю того болида, на которого, кроме всего прочего действовала и центробежная сила? Он дверь-то не вынес? Там точно человек? Признаться, я снова начал сомневаться в этом.
Несколько раз тряхнув головой, восстановившись в рекордный срок, я на реверсе вернулся к перекрестку. От Черного Расера осталась только угольная дуга. Одна дуга. Значит он вошел в поворот на двух колесах. На двух колесах! Других же следов не было, будто он растворился в воздухе.
Я заглушил Ванкеля и вылез из машины. Такой мотор, как у этого настырного гонщика, должен грохотать километра за три-четыре, но единственный звук, который я слышал — треск остывающих тормозных дисков. Да правда, не растворился же он в воздухе и не провалился же сквозь землю! Должен же он куда-то ехать! Согласно элементарным законам физики для этого необходим работающий двигатель, а в данном конкретно взятом случае — громко работающий. Чертовщина какая-то. Бред.
По спине пробежал знакомый холодок, стало немного не по себе. И "немного" — еще слабо сказано. А не пойти ли мне домой? Там как-то по спокойнее, и кстати… кстати Маша меня, поди, заждалась. Вытерев со лба пот, я начал медленно отступать к машине. Наткнувшись спиной на пыльный бок, я сел в автомобиль, хлопнул дверцей, с юзом развернулся и помчался в родную крепость.
Глава четвертая.
— Не потеряла? — заявил я с порога.
Желтых уже успела навести свои порядки. С мокрыми после душа волосами, в Танином халате, она сидела, поджав ноги, на диване перед телевизором. Что за существа эти бабы! Везде наводят свои порядки. Была бы моя воля — посадил бы всех в одну клетку, и волю выдавал по талонам.
— Ты в Армению за коньяком ездил? — осведомилась она, не оборачиваясь.
Вот те два! С этим Чертовым Расером совершено из головы вылетело. Нетрудно догадаться, что бутылка по прежнему находилась в бардачке моего авто.
— Ох, Машка, — вздохнул я. — Совсем забыл. Сейчас принесу.
— Что? — девушка обернулась вполоборота. — Чем же ты занимался эти полчаса…
Чем? Наверно, она очень удивилась бы, узнав, что за эти полчаса я пересек город из конца в конец, и не на один раз. Тут я заметил, что путана как-то странно на меня смотрит. Не то с удивлением, не то с сочувствием.
— Саш, что с тобой?
— Что не так? — забеспокоился я.
Подойдя к зеркалу, я обнаружил тонкую полоску крови, застывшую на подбородке. Ну, это — фигня. Такие ускорения вообще не проходят бесследно для человека. Как для легких, так и для мышечной ткани, но особенно — для сосудов головного мозга. Пилоты реактивных истребителей, которые испытывают на себе куда большие нагрузки, маются головной болью уже через пару лет полетов.
- Настоящие программисты не используют Паскаль - неизвестен Автор - Прочий юмор
- Клиника Мозга - Самуил Бабин - Русская классическая проза / Прочий юмор
- Развесёлые статьи и юморески на любой вкус - Андрей Арсланович Мансуров - Историческая проза / О войне / Периодические издания / Прочий юмор
- Из жизни людей. Полуфантастические рассказы и не только… - Александр Евгеньевич Тулупов - Периодические издания / Русская классическая проза / Прочий юмор
- Одно желание на двоих… - Мари Мишель - Городская фантастика / Короткие любовные романы / Прочий юмор
- Джентельменский набор - Константин Мелихан - Прочий юмор
- Рассказы - Константин Мелихан - Прочий юмор
- Три эссе - Гилберт Честертон - Прочий юмор
- Сказка о новом шуте - Татьяна Культина - Драматургия / Прочий юмор / Юмористические стихи
- Записки старого дурака. Тетрадь шестая - Святослав Набуков - Прочий юмор