— Хорошо-хорошо, — успокаиваю Еву. — Где и когда?
Чувствую руку Клима на левом плече. Он осторожно сжимает, будто одобряя.
— Послезавтра вечером. Я уже предупредила мужа, что иду к своему парикмахеру, — быстро шепчет Ева. — Она работает в «Леди Белл». Зовут Инна.
— Я буду. Во сколько?
— Спасибо вам! Спасибо огромное! Я записана на...
Должно было прозвучать время, но слышны короткие гудки. Ева прервала связь, так и не договорив.
— Положила трубку. — Повернувшись к Климу, растерянно протягиваю ему телефон. — Скорее всего, кто-то помешал.
— У нас есть название салона и имя мастера. Этого достаточно. Мои парни выяснят, на какое время она записана.
Он кладет телефон на тумбочку и сгребает меня в охапку. До этого момента и не осознавала, насколько напряжена. Просто волновалась. А сейчас ощущаю себя каменным изваянием.
— Что, если она хочет забрать Нику? — срывается с губ самое ужасное.
Умом понимаю, что нет никаких оснований лишиться дочки. Мой юрист клялся, что документы составлены идеально правильно, а заведующая домом малютки ни за что на свете не признается, что получила взятку.
Ника только моя. Без якорей в прошлом. И все равно не могу справиться с паникой.
— Ты слышала ее голос. — Клим накрывает нас одеялом и устраивается за спиной. — Ева чем-то напугана. Сомневаюсь, что ей сейчас есть дело до дочери.
— А если она решила сбежать от Исаева? С Никой! — Я уже сама на себя злюсь из-за этой паранойи.
— Исключено. Забудь вообще. Вы теперь мои.
— Усилишь охрану? Или посадишь нас под домашний арест?
— Мне больше нравится постельный арест. Запру тебя здесь и буду вышибать дурь старым дедовским способом.
— Ты вообще можешь думать о чем-нибудь кроме секса?
— После того как ты опустошила меня в ванной, я не способен думать ни о чем другом.
Горячий язык касается мочки уха и соскальзывает в раковину. Такой ласке невозможно сопротивляться. Я вздрагиваю, и знакомый табун мурашек бежит от затылка до самого копчика. Как на олимпиаде. Быстро и дружно.
— Хаванский, ты мне зубы заговариваешь?
С изумлением понимаю, что больше не боюсь. Этот роскошный мерзавец добился того, чего хотел.
— Самую малость, — признается он. — Хотя предпочел бы заговаривать что-нибудь более теплое... — Клим целует меня в шею и уже через мгновение повторяет этот поцелуй между лопатками. — Влажное. — Спускается ниже. Обжигает губами поясницу. — Отзывчивое.
Последний поцелуй по-настоящему пошлый. От прикосновения губ к тугому комочку мышц по мне словно ток пускают. Безвольно дергаюсь всем телом, и пока в очередной раз не улетела от умелых губ этого извращенца, успеваю спросить главное:
— Твоя новая цель — это Исаев?
На ответ, наверное, не стоит и надеяться: Клим никогда не открывал передо мной свои карты. Однако он удивляет.
— В том числе. Да.
Глава 51
Клим
До самого утра держу Диану в объятиях, целую, заставляю кончать от губ и рук. Не выпускаю, даже когда ненадолго выключаюсь.
Словно в награду за хорошее поведение, с рассветом я получаю в кровать сразу двойную порцию кайфа. Под правым боком сладко спит Диана, а под левым, укутанная в смешное детское одеяло, оказывается Ника.
Не заметил, как малышка пробралась к нам в спальню. Вероятно, в какой-то момент Морфей затянул-таки меня в крепкий сон. От пробуждения в этом розарии на душе сразу становится радостно.
— Как спалось, девочки? — Убедившись, что край одеяла надежно укрывает бедра, по очереди целую красавиц в щеки.
В ответ на это обе одинаково хмурятся и пытаются поглубже зарыться в свои одеяла. Лишь спустя минуту до старшей, видимо, доходит, что с комплектностью что-то не так, и черепашка высовывает голову из панциря.
— Ника? А ты что здесь делаешь?
Если бы не знал, как сильно Диана любит нашу дочь, подумал бы, что она ревнует.
— Плывет, мама, — сонно ворчит ребенок и ныряет носом ко мне под мышку.
— Не смотри так! — спешу оправдаться. — Для меня это такой же сюрприз, как и для тебя.
— И давно... она здесь? — с заминкой произносит Диана.
— С полчаса. Точнее не скажу. Слишком тихо подкралась, я не слышал.
— Нормально... — Диана переводит взгляд на дочку. — Как это понимать, молодая леди? — Она пытается быть серьезной, но сверкающие глаза выдают ее с потрохами.
— И я хоцу спать с папой.
Ника кладет свою маленькую ручку на мою грудь, будто обнимает.
— А как же твоя любимая комната и новая кукла?
— Папа тофэ новый.
— Папа старый, просто его долго не было, — не щадит меня Диана.
— Мофешь спать с Яей. — Щедрость нашей малышки знает границ.
— То есть ты предлагаешь мне спать в твоей комнате с твоей куклой, а сама будешь здесь с папой?
Диана грозно выгибает левую бровь, но уже в следующую секунду, не сдержавшись, начинает смеяться. Возвращается ко мне под бок.
— Видишь, какая она упрямая?
— Хорошие у Ники гены. Вся в папу. — Наклоняюсь и целую дочь в макушку.
— Иногда я жалею, что ей совсем ничего не досталось от тихой и спокойной мамы. — В голосе Дианы больше не слышно веселья.
— Зато ухажерам будет непросто, — стараюсь подбодрить я и тут же вспоминаю о ночном звонке.
***
После операции по эвакуации из кровати и сытного завтрака с трудом заставляю себя убраться за порог этого дома. Несмотря на шум, беготню и разбросанные игрушки, мне здесь лучше, чем у себя, в идеальном порядке и абсолютной тишине.
