Кхе, в смысле, нам бы это разделить, да. И разместить. Так что не торопитесь.
— Как скажете. Куда выгружать?
— Никуда, сейчас все сделаю сам.
Так, у меня в «кармане», появилась небольшая пустыня, которую еще предстояло куда-то пристроить. Выкидывать жалко, а девать некуда. Н-да. С этими мыслями и возвращаюсь обратно в трактир.
— Привет, сестренка, — здороваюсь со сходу обнявшей меня Рисой. — Долго меня не было?
— Целый час.
— Это по-твоему «Долго»? — улыбнувшись, вопросительно поднимаю бровь.
— Да!
— Ладно, идем, — приобняв сестру, иду с ней по полупустому залу, как замечаю некую странность. Остановившись и повернувшись, смотрю на целый столик, заставленный кружками и бухими феями, лежащими на столе словно полудохлые мухи. — И куда в них столько лезет? — качаю головой.
— Ик. В… в нас еще больше влезет! — услышала меня Ю-ю, закопошившись в лежачем положении на ребре кружки. — До… ик! Добавки! Бульк, — занырнула в кружку фея, буквально в той утонув.
— Кажется, с вас уже хватит, — хмыкаю. — Вы только моих не спаивайте.
— Да эти ва-а-а-аще не пьют! — высунулась мордочка из кружки. — Ик! Ой…
— К слову. А где Ная и Мая?
— Наверху с Госпожой.
— Ага. Ну ладно, я тогда к ней, а ты давай тут за главную. Если что зови.
— Хорошо, — покладисто кивнула сестренка, возвращаясь за стойку.
Поднявшись наверх, застаю такую картину: Ная и Мая сидели на столе поджав ножки и внимательно слушали как госпожа рассказывает о какой-то там квантовой запутанности и способах с ней взаимодействовать. Сказал бы «идиллия», если бы не понимание, куда эти знания могут пристроить мои девочки.
— Развлекаемся? — усмехнувшись, прерываю лекцию.
— Папа!
— Ты только послушай!
— Нам… нам…
— Нам такое рассказали!
— Целые миры можно вот так, так, и так, — прыгая и ярко жестикулируя пыталась передать переполнявшие её чувства Мая.
— Мая, ну что ты такое говоришь?
— А что?
— Папа ведь может неправильно понять! — подняла пальчик пикси. — Правильно говорить, что можно менять целые миры местами, как и создавать случайные аномалии, перемещать объект А на место объекта Б а тот наоборот.
— Девочки, это конечно здорово, но на практике проверять не надо.
— Почему?!
— Хаос одобряет! — возразили пикси.
— Вот именно. Хаос. А мы не хаоситы, мы создания Тени! — при этом, косо смотрю на свою госпожу. — Так что смотрим, наблюдаем, иногда тыкаем палочкой… но менять местами планеты не надо. И полюса двигать тоже. И вообще, устраивать глобальный хаос.
— А…
— …даже если он сам попросит! — добиваю пикси, но, зря я наверно это сделал. Обе опустили ушки, и сделав жалобные-жалобные моськи с отставленной губой и большими глазами, так умоляюще на меня посмотрели, что я чуть инфаркт не словил, ей богу. Я прямо нутром ощутил себя вероломным злодеем, отобравшим у беспомощных детей любимую игрушку.
— Дазе за пеценьку? — грустно-грустно посмотрела мне прямо в глаза Ная.
— Ладно. За печеньку можно, — сдаюсь, не выдержав такого накала милоты. — Но максимум аномалии! Планеты, и континенты на них, должны оставаться на своих местах!
— Спасибо! — сразу же оживились пикси. Взметнулись вверх ушки, сами заулыбались. Подлетев, мелкие разом поцеловали меня в щеки.
— Спасибо папочка!
— Мы полетели.
— Ненадолго!
— Да-да.
— Не переживай, сильно шалить не будем.
— Только посмотрим, как будет действовать организм в чужих для него условиях.
И смылись. Хмыкнув, и некоторое время посмотрев на дверь, поворачиваюсь к Госпоже.
— Ну и зачем?
— Не вижу проблемы. Пусть исследуют. И мне есть за чем новеньким понаблюдать. Попаданец — это ведь всегда необычно.
— И ты решила увеличить масштаб до целой планеты?
— Нет. Я просто рассказала, как работают квантовые аномалии, и привела ряд примеров.
— Нашла кому рассказывать, — вздыхаю, глянув на закрытую дверь.
— Ты ревнуешь?
— Что? — удивленно вскинув брови, смотрю на как обычно спокойную Госпожу. — Нет! Просто я знаю, что вот так просто фаворитками Хаоса не становятся.
— Хм…
— Слушай, ты все чаще проводишь время со мной, — решаю сменить тему. Пройдя до барной шкафа, вынимаю из него новую пачку сигарет и закурив, оборачиваюсь к госпоже. — Почему?
— Встречный вопрос. Почему если в первое время ты от меня шарахался, потом избегал, затем принимал за данность и общался не больше нужного, а сейчас сам идешь на контакт? Раньше я приходила сюда, так как ты не желал идти ко мне. Сейчас, мне не обязательно тебя приглашать, чтобы увидеть у себя. Я не понимаю этого…
— Может потому, что смог узнать тебя и привыкнуть? Неизвестность ведь пугает. А пообщавшись с тобой, стал привыкать. Сейчас мне даже нравится твоя компания. К слову, если ты знала, что я от тебя, мягко говоря, в шоке, то почему ничего не делала?
— Зачем? В каком бы ты виде не оказался, мне нет до этого разницы, ведь безликий будет необычным в любой форме кроме стандартной.
— Ага, то есть если я сойду с ума, свихнусь и буду нести чушь и делать бред, тебя это не смутит?
— Именно.
— Хах, ну спаси-и-ибо, — подойдя к столу, аккуратно присаживаюсь на край. Госпожа сидела в моем кресле, и не сводила с меня взгляда. Поначалу это напрягало, потом привык. В самом деле, это меньшая из её странностей.
— А что не так?
— Я нравлюсь себе таким, какой есть и другим быть не хочу. Щелкни в голове отклонения, начни я делать то, за что в своем нынешнем состоянии никогда бы не взялся, то предпочел бы забвение. Ну или в моем случае обнуление и сброс до «базовых настроек», — договорив, затягиваюсь сигаретой. Интересно, а трава будет оказывать на меня эффект? Сомневаюсь…
— Не позволю, — странно. Мне показалось, или тон изменился? Да вроде нет.
— Хех, в данном вопросе твое разрешение мне не потребуется. Риса отлично показала, что при желании можно самостоятельно стать овощем, а там ты сама обнулишь.
— Хм…
— Вот только не надо меня прятать в мире теней!
— Даже не собиралась.
— Может сменим тему?
— Хорошо. Люди.
— Что люди?
— Почему ты так стремишься им помочь? Ты ведь не альтруист. Тебе безразличны их жизни. Я знаю.
— Ты не совсем права. Да, я не альтруист. Но на чужих мне не плевать.
— Тогда почему?
— Дело в том, что все мы живем в этом огромном мире. Жестоком, кровавом, где сильный ест слабого. Этот трактир, это место, где совсем другие правила. Демон, ангел, дух, человек, здесь это не важно, все равны. А главное, здесь есть чудеса. Мне всегда говорили, что чудес не бывает. А я отвечал…
— Тогда я сам их сделаю, — договорила Госпожа. — Я знаю.
— И я их делаю. Вот здесь. Вот сейчас. И пусть это ерунда, ничто в мироздании, но, чтобы начать лавину, достаточно
