Но Стас перебил ее.
- Слушайте, - вдруг оживился он. – А если эту ягоду собрать да продать, это же выгодное дело! А ее там много?
- Да этой выгоды у нас – видимо-невидимо! – успокоила его Лена. - Сейчас началась скучника, потом пойдет злюква…
- Скучника – это земляника, потому что ее скучно собирать, злюква – клюква, - перевел Ваня. - А в остальном Ленка права! Ягоды в лесу, действительно, много. И на станции с проходящих поездов ее хорошо берут… Можно заработать!
- Так зачем же тогда дело? – обрадовался Стас. Он покосился на беседовавшую с Ником Нину, мстительно представил, как она заговорит с ним, когда он станет богаче Ника с его отцом, и предложил: - Давайте сегодня же и пойдем!
- А что? – подхватил Ваня. - Прямо после обеда!
И они побежали сдавать Григорию Ивановичу носилки, тем более что отец Тихон, несмотря на разрешение командира ОМОНа продолжать работы, объявил перерыв до следующего дня.
7
Отец недовольно взглянул на сына и укоризненно покачал головой…
За обедом Стас ел, как никогда быстро, захлебываясь и давясь первым и вторым с двумя добавками.
Мама не могла налюбоваться аппетитом сына, а папа все приговаривал:
- Надо тебя каждый день так работать заставлять!
Стас торопливо рассказывал о том, что было на субботнике: про отца Тихона, командира ОМОНа, о том, что он был заместителем самого Григория Ивановича, про Ваню и, вдруг вспомнив крестик у него на груди, спросил:
- Ма! Па! А я – крещеный?
Родители переглянулись и в один голос ответили:
- Не знаем!
- Как это не знаете? – заморгал Стас.
- Мы не крестили, - начала мама.
- Но это могла сделать бабушка, когда ты совсем маленьким гостил у нее. Она у нас – верующая! – докончил отец.
- Ну вот, - обиделся Стас. - Так напишите ей, или еще лучше, дайте телеграмму. А то вон Ванька носит крестик, а я – нет. И по ягоды он сегодня идёт… - осторожно приступил он, наконец, к самому главному. – Можно и я с ними?
- На болото?! – ужаснулась мама.
- Нет, на болотах злюква растет. А мы – в лес!
- Что растет?
- Ну, клюква, а мы за скучникой, то есть, земляникой, – поправился Стас, мысленно ругая Лену за то, что она заразила его своей болезнью ломать слова.
- Но в лесу могут быть волки! – еще больше испугалась мама.
- Да какие там волки - только кабаны, - вспомнив, что дядя Андрей говорил про охоту в здешних краях, поспешил успокоить ее Стас, но, увидев, как испуганно вытягивается лицо мамы, стал быстро исправляться, опуская руку все ниже и ниже: - То есть, не кабаны, а свиньи, даже поросята, вот такие маленькие! - заверил он, касаясь ладонью самого пола. – И то, сбежавшие из деревни!
- Даже не знаю, что с тобой делать… - явно сдаваясь, покачала головой мама.
- С Ваней даже Ленку пустили! - сделал жалобное лицо Стас, на этот раз благодаря девочку за то, что она так вовремя вспомнилась ему.
- Ну, раз даже Лену…
- Ладно, пусть идет! – разрешил папа. – Заодно и землянички нам принесет…
- Ур-ра!!
Стас, мигом допив компот, выскочил из-за стола и бросился бегать по дому, ища, во что ему собирать ягоды.
- Можно, я банку возьму? – крикнул он из кухни.
- Бери! – разрешила мама. – Но только обязательно принеси обратно! Они тут сейчас – на вес золота!
«Вот здорово было бы, если бы банки и, правда, были на вес золота! – мечтательно подумал Стас, выбирая подходящую банку. – Я бы тогда набрал их побольше и поменял на золотые слитки!..»
Он прикрыл глаза, представляя на своей ладони тяжелый, блестящий слиток, а когда открыл их, то недовольно сморщился, увидев в руке баночку из-под майонеза.
«Разве с такой много заработаешь?»
Пол-литровая и литровая банки тоже показались ему маленькими…
Вернувшись в комнату, Стас увидел, что отец наливает в стакан воду из трехлитровой банки, на дне которой позванивал его серебряный рубль.
- Хороша водичка! – выпив стакан до дна, похвалил он. - А главное – полезная!
- Почему? – с вожделением поглядывая на банку, спросил Стас.
- Потому что серебро все вредные бактерии убивает! – охотно объяснил отец.
- А полезные?
- Что полезные?
- Тоже убивает?
Отец с нескрываемым интересом посмотрел на сына и, обращаясь к маме, сказал:
- У него – ум ученого!
- И в кого бы то это? - улыбнулась ему мама.
- Как в кого? В меня!
У отца было такое настроение, что Стас понял - к нему сейчас можно обращаться с любой просьбой! Улучив момент, когда мама вышла из комнаты, он тихо шепнул:
- А можно я эту банку возьму?
- Да ты что? Мама нам, знаешь, что за нее сделает?
- А мы соврем что-нибудь, скажем – разбили!
Отец недовольно взглянул на сына и укоризненно покачал головой:
- Не слишком ли ты в последнее время стал лгать?
- Да нет, я немного, совсем чуть-чуть! Не больше других…
Стас умоляюще посмотрел на отца:
- И потом, если монету в ведро бросить, то у нас еще больше полезной воды будет!
- Ладно, хорошо! – шепотом отозвался тот, вылил воду в ведро, бросил туда рубль, показавший надпись «Не нам, не нам, а имени Твоему», и заговорщицки протянул банку сыну: - Бери!
- Спасибо! – радостно схватил ее Стас.
- Но только с одним условием! – предупредил отец. - Ты пойдешь только после того, как немного отдохнешь!
- Но…
- Ты вчера еще был болен, - уже громче напомнил отец. - И должен часок полежать! Обя-за-тель…
- …но, - со вздохом докончил Стас, понуро отправляясь к себе.
- И никаких «но»! – поднял указательный палец отец…
В своей комнате Стас сразу же лег на кровать, чувствуя, как и правда, с непривычки болит все тело. Блаженно вытянувшись, он поглядел на стену и остановился на фотографии генерала.
«Вот бы и мне стать таким!» – подумал он, вспоминая, как испугался командир ОМОНа одного только генеральского голоса. Еще он вспомнил, как хорошо было командовать ребятами постарше, и решил, что власть - это еще и наслаждение.
«Каково же тогда было самому Децию?» - Стас поднял глаза на портрет императора и, восхищенно покачав головой, потянулся к тетради с недочитанной повестью.
«А Криспу повезло… - вдруг с завистью подумал он. – Ни за что ни про что – и сразу помощник цезаря!»
Глава пятая
1
- Что? – в один голос воскликнули Сувор и Злата.
- Крисп, вставай!
- Ну, отец…
- Вставай, я знаю, что ты давно уже не спишь! Иди, приведи себя в порядок, умойся, а я пока соберу нам завтрак!
Крисп сладко потянулся, вскочил с лежанки и выбежал из каюты.
В глаза ему ударило яркое, не по-утреннему жаркое солнце.
На палубе было уже многолюдно. Матросы сновали туда-сюда. Юнга сидел высоко на мачте, всматриваясь в даль. Готовился завтрак. Отец Нектарий о чем-то переговаривался с пассажирами. Заметив Криспа, он приветливо кивнул и улыбнулся, словно говоря свое обычное: «всё хорошо… всё хорошо будет!»
Было по-прежнему безветренно. «Тень молнии» все также медленно шла на веслах, с зарифленными парусами.
Заспанный Гиллар что-то строго выговаривал келевсту. Тот виновато разводил руками и показывал на вконец измученных непосильным трудом гребцов. Крисп быстро плеснул себе в лицо несколько пригоршней воды из медного умывальника и покосился на нос корабля. Его рабы еще спали, сидя, прислонившись друг к другу. Они даже не подозревали, какая радость ждет их сегодня.
Когда он вернулся в каюту, на столике уже лежали сушеные смоквы, козий сыр и лепешки. Крисп с отцом молча принялись есть их: Марцелл, запивая разбавленным вином, а Крисп - водой из кувшина. Он ел не спеша, наслаждаясь мыслями, как объявит рабам о том, что они свободны.
«Сказать им сразу или сначала подготовить их?» - размышлял он.
- Хорошо спал, сынок? – первым нарушил затянувшееся молчание Марцелл.
- Да, – рассеянно кивнул Крисп и, припомнив что-то очень хорошее, с просветлевшим лицом добавил. – Всю ночь мама снилась!
- Я так и понял, – дрогнувшим голосом вымолвил отец. – Ты так хорошо улыбался во сне…
- А ты что – не спал до утра?!
- Да как бы тебе сказать…
Крисп замолчал, решив остановить самую больную для отца тему.
Но тот вдруг сам продолжил ее:
- Ты так долго шевелил губами… что - разговаривал с ней?
- Нет! - покачал головой Крисп, – я… молился.
- Молился? Кому?!
- Ты же сам знаешь, отец...
Марцелл поперхнулся и нехотя уточнил:
- И - о чем же?
- Как всегда: просил благословения у Бога на сегодняшний день, счастливого плаванья, здоровья тебе, знакомым, императору…
