Рейтинговые книги
Читем онлайн На краю одиночества (СИ) - Демина Карина

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 43 44 45 46 47 48 49 50 51 ... 86

– Не уверен.

Анна не спешила заводить мотор. Она положила обе руки на руль, прикрыла глаза, будто прислушиваясь к тишине, которая воцарилась на площади.

– Думаешь…

– Дом защищен, – Глеб мягко коснулся руки.

Кольца.

Светлая полоска металла на светлом же пальце. И смотрелась она вполне гармонично. Платина, золото… какая разница? На золото заклятье даже легче ляжет.

– В нем находятся четыре мастера Смерти. Это много, Анна… это больше, чем будет в пути или Петергофе. И это наш дом.

Она кивнула.

И сказала:

– Всем уезжать нельзя, верно?

– Верно.

– И мне особенно…

Глава 23

Анна никогда не любила людей.

И отец не любил.

Она это знала совершенно точно. Память сохранила и язвительные его высказывания о глупости пациентов, и нетерпимость к чужим грехам, которую теперь Анна вполне себе понимала, хотя и не разделяла. Но дело не в том.

Анна не любила людей.

Мирилась с чужим присутствием, отделяя себя от прочих, и люди, словно чувствуя эту незримую границу, редко решались нарушать ее. Они держались в стороне, даже когда граница существовала лишь в воображении Анны. Должно быть поэтому и не появилось у нее подруг, таких, чтобы сердечных, чтобы доверить им и тайны, и надежды… впрочем, и тайн-то особых не было.

А надежды…

Надежда одна, но такая, в которую самой-то поверить боязно.

Анна вздохнула. Коснулась пальцами губ, убеждаясь, что не стали они менее обветренными. Люди… люди были где-то вовне. Раньше. А теперь, выходит, они желают убить Анну?

Или нет, не ее, но Глеба.

Он спокоен. Притворяется, конечно. Как можно вовсе оставаться спокойным, если тебя хотят убить? И ведь… придут. Соберутся толпою. Сколько в городке живет? Пять тысяч человек? Десять? Двадцать? Прежде этот вопрос Анну не занимал совершенно, сколько бы ни было, лишь бы не беспокоили… побеспокоят.

И что делать?

Бежать.

Что-то внутри Анны сжималось, нашептывая, что в подобном бегстве не будет ничего позорного, что, напротив, одно – единственный разумный выход, и не след от него отказываться.

Ограда?

Остановит. Одного. Двоих. А если придет сотня?

Или две?

Что им та ограда… или вот тысяча… справятся ли мастера с тысячей разъяренных горожан? И как они справляться станут? Не уговорами же. Выпустят тьму? Поднимут тварей, про которых и сказочники-то шепотом говорят? И… и кровь прольется.

Много-много крови.

Анна обняла себя.

– А полиция? – спросила она не столько у Глеба, сколько у пустоты. Вот же, лето скоро, того и гляди городок наполнится незнакомым людом, на улицах станет тесно и пестро, шумно. Летом Анна предпочитала не выходить из дому.

И осенью.

И зимой.

И может, не зря.

– Полагаю, вмешиваться не рискнут. Но все же… – Глеб поднес ее ладонь к губам. – Замерзла?

– Это от нервов. Всегда пальцы коченели.

А дыхание у него горячее. И Анна оживает. Успокаивается разом. Она не желает кровопролития, но Глеб прав в том, что лучше остаться.

Ей так придется.

А дети…

Под домом подвалы. Здесь во всех старых домах есть глубокие подвалы, в них и пожар пересидеть можно. В доме относительно безопасно, а вот за домом… скажем, отправить детей в Петергоф, а там… там сложнее их удержать.

Пропадет кто…

…или если все? Если, скажем, кто-то, желающий убрать Глеба подальше от города, от самой Анны… это ведь проще всего, верно? Забрать детей… он не усидит, бросится искать…

– Я не думаю, что и вправду дело до погрома дойдет, – Глеб старался говорить уверенно, и Анна была благодарна ему за это. – Сама посуди, хорош курорт, на котором погромы устраивают. Это не выгодно. Выпроводить нас нужно, а вот убивать… убивать ни к чему. Тем более, его высочество приехать должны.

– Зачем?

– На бал.

– А он часто…

– Редко.

– Тогда почему?

И откуда у Анны эта безумная уверенность, что визит Его высочества связан с нею самой? Она стиснула очередной стеклянный камень с запечатанной в нем кровью. Горячий.

Что он должен подсказать?

Кому?

Скоро уже… ей обещали, что осталось немного, но хватит ли у Анны сил дождаться?

Земляной раскладывал жуков.

Он доставал их из бархатных гнезд щипцами, аккуратно выкладывал на стол, раздвигал натертые до блеска надкрылья, бережно касался каменного брюшка, активируя кристалл.

– Всего пять. Больше, извини, не успел…

Жуки оживали не сразу.

Несколько мгновений они просто лежали, будто и вправду неживые. Впрочем, в полной мере живыми их назвать было нельзя.

– И что это? – Глеб присел на корточки, благоразумно выставив между тварью, которая вяло шевелила золочеными усами, и собой щит. Тварь медленно двинула узорчатою лапой.

Поднялась.

– Это жук.

– Я вижу.

Второй.

И третий легли рядом. Отличались они лишь цветом эмали на лапках.

Первый поднялся, закружил, уперся в щит. Усы его мелко завибрировали. Выглядел жук донельзя возмущенным.

– Нам ведь кровь нужна? – Земляной пребывал в том меланхоличном настроении, которое свидетельствовало, что голову его посетила очередная, вполне вероятно, гениальная мысль. – Вот и добудут. Твоя задача – поставить их на ауру объекта. Дальше закрепятся. Сядут где-нибудь на шею… незаметно.

Для голема, конечно, жук выглядел вполне компактным, но Глеб вполне резонно сомневался, что кто-то не обратит внимания на золоченую тварь размером с грецкий орех, буде она приземлится на шею.

– Рассеивающий внимание полог. И локальная анестезия… в общем, в теории заметить не должны.

– А на практике?

– Они достаточно верткие и крепкие, чтобы выдержать удар… и вообще, не проверим, не узнаем. Или у тебя другая идея?

Других идей не было.

– Смотри, берешь, – Земляной подхватил ожившего жука под брюшко, – сжимаешь вот так…

…беспокойство усиливалось.

Бал.

Какой бал?

Куда ей на бал? АННА помнила те балы в Петергофе, присутствовать на которых она была обязана. И самый первый, к которому готовилась, втайне ожидая чуда.

Наивная.

Дорогое платье. Тогда оно казалось неоправданно дорогим. И комплект, взятый Никанором на время. Анна еще дико боялась, что с этим комплектом что-то случится, и тогда…

…она помнила лестницу, казавшуюся бесконечно.

Свет.

Огромную залу с сияющим паркетом. Множество людей, которые Анну видели, но не считали ее хоть сколько бы достойной своего внимания.

Собственную растерянность.

Никанора, который нырнул в это человеческое море, потому что его вело дело, а дело требовало действий, и Анна осталась одна. Она улыбалась. Так старательно улыбалась, что вскоре стала ненавистна самой себе, и еще лицо заболело от этой улыбки.

Она кивала кому-то.

Приседала неловко, вспоминая, чему ее учили на курсах. И все одно оставалась одна. Ее огибали, делая вид, будто не замечают, будто вовсе не видят, будто ее, Анны, даже не существует.

Алое платье льнуло к коже.

Утешало?

Ледяной шелк. И Анна ловит его пальцами, расправляя складки, которые возникают в другом месте. Платье больше не кажется столь уж удачным выбором. Напротив, оно будто подчеркивает неестественную Анны худобу.

А ожерелье глядится ошейником.

Безумно дорогим, словно вырезанным из цельного камня, но все же…

Успокоиться.

Волосы уложить. Надо было бы вызвать куафера, но… нет, Анна и сама справится. Толика ароматного воска. И мятное масло на виски, чтобы избавить себя от излишнего беспокойства.

Парные браслеты.

Тяжелые.

Камни в искусственном свете глядятся куда более темными, кровяными.

Анна ощутила за спиной движение и сказала:

– Я не уверена, что хочу туда идти.

– Я уверен, что не хочу, чтобы ты туда шла, – на Глебе черный костюм, и в этом Анне видится некая неуместная траурность.

1 ... 43 44 45 46 47 48 49 50 51 ... 86
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу На краю одиночества (СИ) - Демина Карина бесплатно.
Похожие на На краю одиночества (СИ) - Демина Карина книги

Оставить комментарий