себе, что она моложе на десять лет. Не говоря уже о том, что она вышла за меня замуж, чтобы ее не депортировали. Не говоря уже о том, что она думала, что я не могу позволить себе ее.
Тот факт, что у нее вообще был ценник, должен был сделать ее нежелательной для меня.
Я старался быть хорошим. Неделю назад, когда мы чуть не поцеловались в ее квартире, я остановил ее, пока мы не наделали глупостей. Но сегодня, когда свидетельница дала мне зеленый свет, а Даффи стояла, нахмурившись и надув губки, в шикарном наряде и с фиолетовыми глазами, я не смог сдержаться. Я потакал.
Потакал? Поцеловав ее, ты перечеркнул все границы, на которые когда-либо соглашался.
Смущение и возбуждение уступили место гневу. Неужели я только что сексуально домогался собственной жены? Через десять секунд после заключения нашего брака?
— Похоже на то. — Арсен, словно темная тень, скользнул на место рядом с моим на барной стойке.
Черт. Я сказал это вслух.
— Так и есть. — Кристиан сел по другую сторону от меня. — И последнее предложение тоже.
Я опрокинул в себя виски и попросил налить еще. Кристиан хихикнул, покачав головой. Арья и Винни исчезли в уборной, вероятно, чтобы подготовить план моей казни.
— Вернемся к теме. Ты не домогался своей жены, — пробормотал Арсен и тоже заказал виски. — Привязанность к языку была взаимной, — размышляет он. — И это было неуместно. Я планировал сегодня поесть.
Женщины присоединились к нам и заказали фруктовый шнапс и картофель фри с трюфелями.
— Ты должен вернуться к ней. — Арья положила руку мне на плечо. — То, что ты сделал сегодня, было глупо для тринадцатилетнего подростка и катастрофично для тридцатисемилетнего.
— Она это переживет, — сказал я. Даффи было наплевать на меня. Она все еще была одержима идиотом, который бросил ее.
На всякий случай я достал телефон, чтобы проверить, нет ли у меня пропущенных звонков или сообщений от нее. Не было. Возможно, в этот самый момент она блевала в мусорный бак, чистила зубы раскаленным углем и надеялась, что не подхватила ничего смертельного.
— Почему ты сбежал? — Кристиан склонил голову набок.
— Потому что она ему нравится, — пояснил Арсен.
— Как друг, — поправил я, хотя уже не был уверен, что это правда. Даффи мне действительно нравилась, как ни странно. Но я также хотел ее трахнуть. И как бы это называлось?
Брак, придурок.
— Конечно! — радостно сказала Винни. — А Арсен мне нравился только как начальник.
Она ненавидела Арсена, когда он был ее начальником. На самом деле, она проделала весь путь назад в Теннесси, когда работала актрисой в его театре.
— Нет, на самом деле она мне нравится только как друг. — Я сузил глаза, бросив на Арсена взгляд «не будь мудаком». — Ты знаешь мои мысли о моногамии.
— Я знаю, что ты никогда не задерживался в одном месте достаточно долго, чтобы привязаться к чему-то. — Арсен перекинул руку через плечо Винни. — Теперь все меняется, и ты тоже. Если ты так целуешь своих друзей… — Он прервался, его взгляд переместился на женщину под его рукой. — Держись, блядь, подальше от моей жены.
Спустя бесконечное количество выпивки я решил посмотреть правде в глаза.
Я уже собирался открыть дверь в дом Даффи, как зазвонил телефон. Это был Эмметт, придурок мирового класса. Обычно я не выбираю себе собеседника, но это был тот самый случай, когда мне захотелось с ним поговорить. Я пролистал экран, поднимаясь по лестнице по двое.
— Эммет. — Я произнес его имя тем же тоном, что и слово «придурок».
— Отлично. Значит, свадьба все-таки состоялась, — хмыкнул он на другом конце провода. — Я дам тебе это.
— И тебе привет. А что мы говорим, когда ошибочно обвиняем наших сотрудников в подделке свадьбы…?
— Извини, — проворчал он, и хотя мой брак был ненастоящим, удовольствие от того, что этот урод отказался отправить меня на Аляску, было очень искренним. — Как все прошло? — бесстрастно спросил Эммет. Видно было, что ему стоило немалых усилий позвонить мне.
— Отлично. — Я добрался до этажа Даффи и остановился у ее двери. Мне не хотелось отвлекаться на что-то или кого-то еще, пока я стоял перед ней. — Как жизнь в аквариуме?
— Перестань называть мой кабинет аквариумом.
— Это не только твой кабинет. — Я зевнул. — Это любой офис.
— Мне нравится мой аквариум, — продолжал он.
— Мне нравится моя свобода, — ответил я.
Он рассмеялся.
— Ну, ты просто отдал ее, когда женился.
— Забавно, — сухо сказал я. — Так вот почему ты позвонил? Чтобы поздравить меня? — Мне было трудно в это поверить.
— Вообще-то я позвонил, чтобы сказать, что все еще не верю в твой брак и буду внимательно следить за тобой. Не люблю, когда мне лгут. — Наступила пауза. — Кроме того, тебе будет приятно узнать, что теперь, когда Аляска отпала, у меня есть для тебя новое, местное задание.
— Дай мне его.
— Заброшенные тюрьмы.
— Сколько их в штате Нью-Йорк?
— Две, — ответил он. — Еще одна в Нью-Джерси и одна в Коннектикуте.
Я старался не обращать внимания на клаустрофобию, стягивающуюся вокруг моей шеи. Я собирался остаться в Нью-Йорке на некоторое время.
Я прочистил горло.
— Звучит неплохо.
— Я пришлю тебе детали по электронной почте сегодня вечером, — щебетал Эммет.
— Так и сделай.
— О, и Риггс? Мы все еще хотим встретиться с этой твоей женой. — Затем он добавил, чтобы уточнить: — Со всей семьей Discovery.
Я широко улыбнулся, чтобы он мог это услышать.
— Она тоже будет рада вас видеть. Просто назови время и место.
После того как мы наконец повесили трубку, я вставил ключ в отверстие. Я уже собирался повернуть его, когда меня остановил голос.
— Привет, Риггс.
Проклятье. В тот единственный раз, когда я хотел поговорить с женой, весь мир и его дядя решили поговорить со мной.
Единственный раз? Правда? А как насчет того, когда ты прокрался к ней, когда она проигнорировала тебя после того почти поцелуя? Ты на цыпочках пробрался наверх, чтобы она не услышала, как ты пришел.
Это был первый и единственный раз, когда я действительно думал о том, чтобы трахнуть кого-то еще за все время нашей помолвки, и, как ни жалко, я даже не смог этого сделать. В итоге я заснул на диване у этой цыпочки, а на следующий день совершил позорный марш-бросок до вокзала, только чтобы побрюзжать, обнаружив у Даффи вкусные вафли.
Я обернулся и натянуто улыбнулся Чарли, который вышел из своей квартиры в гавайской рубашке и бермудских штанах. Он выглядел так, будто не
