бы мне пересказать законы господина Менделя в новых реалиях. — Вот ты говоришь, слабая кровь. То есть то, что кровь определяет очень многое, ты понимаешь?
— Это и дурак понимает. — Недовольно соглашается Ардига.
— А понимает ли любой дурак, что самое главное, что есть в крови, это память? — понимаю, что несу откровенную чушь, но тут про ДНК не расскажешь. — Вот даже я могу не знать о своих самых далёких предках, а моя кровь точно всё помнит. Просто о чём-то память сильнее, а о чём-то едва сохранилась. И вот допустим, что когда-то в глубине веков один из моих предков, имел какое-то слабое место, болезнь. И память о нём, точнее о его болезни, есть в моей крови. И в крови всех дроу, с кем у меня этот предок общий. И вот, допустим, беру я на ложе мужчину, с той же памятью в крови, соответственно у рождённого мной ребёнка, память о болезни будет сильнее. Если и мой ребёнок выберет для зачатия кого-то с сильной кровью дроу пятого дома, но с отголосками памяти, то уже у их ребёнка такая память проявится слабостью, а ещё через поколение и сама болезнь может возродиться, потому что память о ней в крови станет слишком сильной. Что бы этого не допустить многие даже списки ведут, родословную, кто от кого родился и от кого сам получил потомство. Но внутри одного дома такие линии быстро переплетаются.
— Да, и поэтому берём самцов из других домов. — Уже спокойнее и как-то задумчиво согласилась Ардига.
— Когда дроу принадлежал весь мир, это было спасеньем. Но не сейчас, когда нас так мало. Если смешение крови будет происходить только внутри домов, мы, пусть и не скоро, но просто выродимся сами по себе, станем нежизнеспособными. — Отвечаю ей. — А полукровки с явными чертами родителя не дроу, это просто те, у кого кровь очень сильно обновилась. Они дроу, это неизменно, но они получили в кровь память другого народа. И когда-нибудь, возможно, кто-то из детей такого полукровки, оставаясь дроу, получит например зверя! Представь себе, насколько сильнее будет дроу-оборотень? Полукровки, особенно с ярко выраженными чертами родителей не дроу, это лекарство для нашей крови и уверенность, что наши дети будут сильнее! Присмотрись внимательнее, женщины — дроу ведь не делятся на полукровок и нет.
— Подожди! — раздалось со стороны. — Это что получается, когда правящая запрещает кому-то из защитниц брать определенного самца на ложе для зачатия, то это не блажь, а ради того, чтобы не усиливать плохую память? Чтобы не получить слабое потомство?
— Ну, правящая-то точно знает кто из какой линии, правда? — обтекаемо отвечаю я.
— Конечно. У неё и книги есть с записями, как ты говоришь, кто от кого родился. — Подтвердила Ардига. — Вот же пещерный червь!
Я растерянно проводила взглядом Ардигу, что подскочила с пола, на котором мы расстелили свои лежанки, и буквально вылетела из комнаты.
— Что такое? — удивилась я такой реакции.
— Так её матери тоже запрещали, но она упертая, умудрилась сделать вопреки. Вот Ардига и родилась слабосилком. — Пояснила мне ближайшая из защитниц. — Она полжизни потратила на то, чтобы добиться сегодняшних умений и стать достойным соперником. Но чтобы её дочь не была такой же, как она, Ардига вообще отказалась от продолжения себя.
— Твою же… И я тут со своими разговорами! Душу травлю. — Я вышла вслед за Ардигой.
Дроу нашлась чуть в стороне от дома, где мы разместились, на большом валуне. Я, не долго думая, запрыгнула туда же и уселась рядом с защитницей.
— Лилит… Уже рассказали? — спросила она, не отрывая взгляда от звёздного неба.
— О том, что твоя мать нарушила запрет? Да. — Не стала скрывать я.
— А если… Если я выберу себе полукровку, то, что будет? — вдруг спросила она.
— Ну, это нужно узнавать, что там конкретно послужило причиной запрета. Но кровь в любом случае станет сильнее. — Осторожно отвечаю, думая о возможных последствиях.
— Вот скажи, получается, что правящие вот это всё знают? Так почему не расскажут нам? Неужели мы этих знаний не достойны? Это у нас в доме… Да я тебе говорила. А в других домах? — глаза дроу подозрительно блеснули. — Получается, что вот там, в пещере, сейчас лежат не просто погибшие самцы полукровки, которых кроме как для развлечений и не используют. Там уничтоженное будущее нашего народа. И кем? Нами же уничтоженное!
— Ардига, ты тоже пойми, может об этом и не все правящие сами знают! Ведь они живут, как привыкли в том мире! А там такой проблемы не было! — отвожу гнев дроу от правящей собственного дома. — Сама говоришь, что только мать правящей такое правило ввела! И то, его выполняют, потому что не привыкли оспаривать решения правящих.
— Так собери детей дома, и вот как ты объяснила, так и расскажи! — вспылила всегда сдержанная дроу. — А не просто запрети!
— Легко сказать… Ардига, сколько лет прошло с тех пор, как прабабушка уровняла всех мужчин дома? — ну не говорить же мне "мать правящей"? — а до сих пор даже ты говоришь, что обуза и только. А попробуй остальным объяснить? Сразу же крик подымется, что тогда дроу смешаются с другими народами и прочее. Да и вообще, нарушение устоев и традиций!
— Прабабушка значит? — улыбнулась Ардига. А мне захотелось дать себе по лбу! Совсем вылетело из головы, что наследница у дроу совсем не означает прямого родства. — Но с чего вот дроу должны с другими народами смешаться? В этом мире наги, оборотни, эльфы и маги сколько живут бок о бок? И браки заключают между собой. И как-то не смешались до сих пор?
— А теперь представь собрание всех дроу и себя с такой речью. Представила? И как? — дроу недовольно поджала губы. — Мало того, что придётся сообщить, что переход в другой мир не спас наш народ, а только отсрочил гибель, так ещё и заявить, что для того, чтобы спастись, придётся зависеть от тех, кого мы презираем из поколения в поколение. Кого считаем обузой, и средством развлечения! Представь реакцию! А ещё подумай, сколько дроу захотят сохранить свои убеждения и уклад жизни? Не проще ли будет уничтожить тех, кто несёт какую-то чушь, пытаясь уничтожить привычный порядок?
— Я об этом не подумала… Но я и не правящая. А ты наследница! Тем более, что получается, что и мать правящей уже начала потихоньку менять порядки внутри дома. — Сделала выводы Ардига.
— И как, заметный результат? Если при первой проблеме, вместо того, чтобы попытаться эту проблему решить, устраиваем прощание. — Напомнила я. — Не
