время, не оборачиваясь, произнес Ал.
– А? – Шен вскинул голову, переводя взгляд с земли на его макушку.
– Вы можете рассказать мне, что вас беспокоит.
«Могу ли»
Шен с сомнением смотрел на его золотистые волосы.
«В этом мире нет никого, кому бы я мог доверять. Теперь даже себе». Однако он тут же усмехнулся и мысленно произнес: «Только не надо драматизировать, пожалуйста».
Так и оставшись в этих противоречиях собственных размышлений, он спросил:
– Как тебе поместье генерала Шуэра? Как тебе оно… ощущается?
– Это дом с богатой историей, – абстрактно ответил Ал, несколько разочаровывая Шена.
– Ты… Ты видел там что-нибудь необычное?
– Необычное? – переспросил Ал.
– Ну… – замялся Шен. – Призраков там…
Он сразу пожалел, что произнес это вслух. Звучало столь абсурдно, что самому тошно становилось.
– Учитель. – Ал развернулся и посмотрел прямо на него.
«Сейчас он скажет, что я свихнулся, – тоскливо подумал Шен. – Вот точно. Сейчас… сейчас…»
Ал продолжал внимательно смотреть на него. Он даже не моргал.
– Что? – не выдержал Шен.
– Вы… непостижимы для меня.
«Э?»
– Ты просто плохо пытаешься! – уязвленно заявил Шен.
Что значит «непостижим»? Вполне себе постижим! Во всех его действиях видна вполне себе прагматичная логика. Почему-то из-за статуса «непостижимого» стало грустно. Не то чтобы Шен когда-то мечтал, чтобы кто-то понимал мотивы всех его действий… Хотя да, мечтал. Пусть никогда не облекал эти ощущения в связные мысли, но кому бы хотелось всю жизнь оставаться непонятым? Правда, он никогда не думал делегировать Алу такие сложные полномочия.
«Я ничем существенным не отличаюсь от других людей! Почему я у тебя такой непостижимый, а?»
Это так раздражало! Потому что делало его еще более одиноким.
После его выкрика Ал стоял в оторопи. Похоже, Шен вновь сразил его своей «непостижимостью»!
«Нет, ну а что он ожидал услышать в ответ? “Спасибо”?!»
Разговор с главным героем снова не задался. Шен начинал думать, что в словах Системы крылось, к сожалению, горькое зерно истины. Только он пока совершенно не представлял, как с этим справиться.
– Пойдем. Сегодня был очень долгий день, – произнес Шен.
Глава 77.2. Четвертая ночь
Когда Шен вместе с Алом наконец вернулся в поместье, ночь перевалила за середину. Шен старался не думать о том, как глупо выглядел и что может думать Ал о великом учителе, потерявшемся среди ночных улочек столицы. Сильно клонило в сон и даже потряхивало от усталости, и он сосредоточился на шагах. Ал держал его под руку, помогая добраться до Зимнего павильона.
Они старались не издавать лишних звуков, столь отчетливых в ночной тишине, и медленно скользили к павильону по крытой галерее. Шен уже почти спал на ходу, но Ал вдруг остановился, заставляя тем самым учителя вновь проявить интерес к окружающей реальности.
Они увидели, как вдалеке по галерее пятится белый волкодав. Это большое животное проявляло несвойственный ему страх, тихонько поскуливая и оседая на задние лапы. Шен удивленно вгляделся в темноту, от которой пятился Девятый. Некто ступил в свет падающих на террасу лунных лучей, и они отчетливо осветили Риту. Девушка медленно скользила по деревянному настилу, словно ожившее привидение, а бедный пес, так любящий играть с ней в дневное время, пятился прочь.
– Она ведь говорила, что не выходит из комнаты после захода солнца, – негромко произнес Шен.
Ал ничего не ответил. Они приблизились к Риту, стараясь не издавать лишнего шума и вместе с тем быть достаточно заметными для девушки, чтобы случайно ее не напугать. Однако Риту продолжала свой размеренный шаг, будто никого совсем не видела, даже в тот момент, когда Шен с Алом вышли ей наперерез. Завидев их, волкодав вильнул хвостом и бросился наутек.
Девушка сделала следующий шаг, и Шен посторонился. Он увидел, что глаза ее широко открыты, но взгляд пуст.
– Барышня Риту, – позвал Ал.
Он протянул к ней руку, но Шен перехватил ее.
– Похоже на сомнамбулизм, – произнес он. – Лучше нам не пытаться будить ее в таком состоянии.
Ал не понял значения слова, которое использовал учитель, но больше не тревожил мерное продвижение Риту и воззрился на Шена в ожидании дальнейших указаний.
– Пойдем за ней, – решил тот.
Они пропустили девушку вперед и медленно пошли следом в ее темпе. Луна клонилась низко к горизонту, бросая на темные галереи резкие косые лучи.
– Учитель, в нее вселился злой дух? – спросил Ал.
– Не знаю, – отмахнулся Шен. – Просто идем следом.
Он предполагал, что в состоянии сомнамбулизма Риту может отправиться на кухню или в свою тайную комнату, но прошло минут десять, и он удивленно узнал укрытую сухой лозой галерею. Они остановились перед комнатой с белой дверью.
Риту просто стояла перед ней, не пыталась дернуть за ручку, толкнуть или еще как-то взаимодействовать с дверью. Казалось, она чего-то ожидает.
Прошло пять минут, ничего не менялось, Шен и Ал продолжали взирать на девушку. А затем Риту развернулась и медленно пошла назад.
Еще около получаса они следовали за ней, пока девушка не вернулась в свою комнату и не забралась в постель. Шен поправил ее одеяло и вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.
«Что это было?» – озадаченно призадумался он.
Ал стоял напротив и спокойно взирал на учителя.
– Я устал, – вздохнув, сообщил Шен.
Ситуация с Риту его на время взбодрила, дав крови небольшой всплеск адреналина, но сейчас уже все прошло, и он чувствовал себя вдвойне уставшим. Ал вновь взял его под руку и помог добраться до Зимнего павильона.
– Иди спать, – произнес Шен, остановившись перед своей комнатой. – И… спасибо за сегодня.
Ал молча ему поклонился.
Следующий день начался для старейшины Проклятого пика ближе к полудню, и, лишь открыв глаза, Шен понял, что настроение у него неважное. И причину столь скверного настроения тоже тут же осознал. Белобрысую причину, которая все никак не выходила у него из головы, несмотря на то что у него было достаточно много тем, о которых следовало подумать, не отвлекаясь на старейшину пика Славы! Шен встал с кровати и оделся, предпочтя черно-фиолетовый наряд под стать настроению.
На сей раз «хлопотливая служанка» Аннис притащила ему целый поднос еды.
– Что это такое? – спросил Шен, выйдя из своей комнаты и увидев подобное многообразие вместо ожидаемого чая.
– Тетушка Ци, кухарка, обратила внимание на ваш нездоровый цвет лица и то, что вы практически ничего не едите, и наказала мне отнести это вам, – ничуть не раскаиваясь, ответила Аннис.
– В самом деле? Ни с того ни с сего озаботилась моим питанием?
– Она еще ворчала, что, пока готовит для этого дома, не допустит, чтобы кто-то из домочадцев выглядел так, будто его неделями морят голодом.
Шен подумал, что уж слишком Аннис осмелела в последнее время.
– Ну и, возможно, мы с братцем Алом несколько раз обмолвились о вашем неважном здоровье, пока обедали на кухне… – отвернувшись и с превеликим интересом рассматривая сухие веточки растущего рядом куста, тише произнесла Аннис.
«Мелкие проходимцы!»
И все-таки было бы глупо начинать ругаться по этому поводу. Шен вздохнул и сел за каменный столик, стоящий в саду белых камней. Аннис поставила перед ним поднос.
Выпив чай и вкусив несколько блюд, Шен осознал, что еще сильнее злится на Муана. Нет, ему так сложно было хотя бы попрощаться с ним тогда в ордене, чтобы Шен сейчас не переживал, все ли с ним в порядке? Что за дела столь неотложные не дали ему ни минутки для встречи? Сколько будет идти письмо до ордена? Шен понял, что готов уже сдаться и написать, невзирая на мнимую гордость, просто для своего успокоения. Сидит там на своем пике небось и бумажки перекладывает! А ему просто приснился один-единственный сон, и он теперь места себе не находит. Это так глупо! Ведь очевидно, что связь между ними дала бы ему почувствовать, если бы с Муаном что-то случилось.
Но он хотел получить от него хоть какой-то ответ. Просто… Может, он что-то не так сказал или сделал? Шен уже в который раз в подробностях вспоминал их последнюю встречу и не мог припомнить ничего, на что можно было обидеться прославленному старейшине пика Славы. Тогда какого, мать его, черта?! Ему искренне хотелось убедить себя, что он совершенно не переживает по этому поводу. И несколько дней это, в принципе, удавалось. Но стоило прекратить врать себе. Очевидно, что его настроение ухудшается с каждым днем из-за гнетущих сомнений. В поместье и так происходит черт знает что, но более половины его мыслей занимает молчание Муана! Какой абсурд! Может, если бы не эта бессовестная зараза, он бы сконцентрировался на деле и уже давно распутал клубок недомолвок семейки Шуэра!
– Учитель, вас что-то тревожит? – спросила наблюдательная Аннис.
– Да… просто подумал кое о чем…
