Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чтобы убить время, он развернул газету и стал читать новости музыкального мира. Неожиданно он чуть не зарделся от удовольствия – «Серебряные молнии» заняли первое место в чартах и кантри, и поп-музыки. На соседней странице была огромная статья об альбоме.
Коул проглядел первую колонку, где через слово упоминалось имя Рэнди. Обычно в интервью, следовавших за выходом альбома, цитировали Фрэнка, Джэнет или «информированные источники». Статья заканчивалась упоминанием о полугодовом творческом отпуске Коула.
«Когда Рэнди Вебстера спросили о причинах, побудивших его брата искать уединения именно после выхода альбома, он ответил: «Коул боится только одного – потерять любовь своих поклонников. Но они ясно высказались по поводу его последнего альбома, достав кошельки и купив массу экземпляров. Уже две недели альбом занимает первое место по продажам».
Коул почувствовал себя странно. Обычно Рэнди оставался в тени, а юпитеры изо всех сил высвечивали фигуру Коула. У брата несколько раз брали интервью, но это всегда было прелюдией к статье о Коуле. На сей раз это было интервью именно с Рэнди. Он очень изменился. Здорово, но удивительно. Такого Рэнди Коул раньше не знал.
Он было перелистнул страницу, но тут заметил еще кое-что. В колонке светских сплетен мелькнуло имя Троя Мартина, набранное жирным шрифтом. Это явно была заказная заметочка, рассказывавшая об участии Мартина в благотворительном концерте. Все было рассчитано на то, чтобы подать Троя как певца, заслуживающего внимания. В нынешнем своем положении он легко мог оступиться и так и не добраться до вершины. У Коула даже мелькнула мысль, не организовать ли кампанию против Мартина, но он решил, что это лишнее. Такие рано или поздно прокалываются сами.
Отложив газету, Коул взглянул на часы у кассы. Его выступление начиналось через десять минут. Он заметил спешившую к кухне Холли и решительно пошел ей навстречу.
– Мне надо выполнять заказ, – произнесла она торопливо.
– Это может и подождать.
Она сделала попытку его обойти.
– Не может. Они и так уже давно ждут.
– Я займу всего минуту. – Он буквально вытащил ее в коридор. – Вот. – Он протянул ей желтую гвоздику.
Она посмотрела сначала на цветок, потом на него.
– Что это?
– Я хочу, чтобы ты привыкала получать от меня подарки.
После недолгой, но напряженной паузы она спросила:
– Это значит, что ты остаешься?
– Пока ты меня не выгонишь.
– Я подумала, что я, наверное...
– Что? Испугала меня до полусмерти? Она взяла гвоздику и сунула ее в петлицу.
– Что-то вроде этого.
– Я не знаю, что именно произошло между нами сегодня, Холли, не знаю, значит ли это что-нибудь. – Он дотронулся рукой до ее плеча. Она вздрогнула. – Но я бы очень хотел остаться на некоторое время, чтобы это понять.
Прежде чем ответить, она отступила на шаг в сторону.
– Вот как?! Будешь разбираться, – взорвалась она. – Это что, игра такая? Ты что думаешь, мой дом – это приют для усталых путников, где можно найти кров и компанию, так сказать, обрести то, чего не хватает мятежной душе? А потом можно спокойно собрать вещички и как ни в чем не бывало двинуться дальше, так, что ли?
Вот она снова нападает на него, и опять в тот момент, когда он решил, что у них все потихонечку налаживается. Непостижимо!
– Ты что, действительно считаешь, что я на такое способен?
– А почему нет? Ты ведь всего-навсего бродячий музыкант. – Она вдруг замолчала, поняв, как оскорбительно прозвучали ее слова, а потом сказала спокойнее: – Ты едешь туда, где может быть работа, мечтаешь о том, что тебя заметят, и тогда у тебя будет собственный автобус и ты сможешь гастролировать там, где хочешь. В этом нет ничего плохого. Я верю в мечты, понимаю мечтателей, но это твои мечты, и ко мне они никакого отношения не имеют. Меня однажды уже бросили. И я не хочу, чтобы это повторилось.
– Ну что мне надо сделать, чтобы ты наконец перестала видеть во мне Троя Мартина?
– Да мы бы с тобой вообще не вели этого разговора, если бы ты сегодня в неудачный момент не застал меня. – Теперь она говорила с ним до отвращения спокойно, как учительница с нерадивым учеником. – Мне было приятно тебя слушать, и я излишне расслабилась. Что мое, то мое. Ты здесь ни при чем. Обещаю, больше это не повторится.
– Так что же получается? Я могу здесь жить, но личные чувства должен держать при себе?
– Черт подери! Ты говоришь так, будто есть какой-то выбор! – Голос у нее сорвался, она запнулась и откашлялась. – Я не могу позволить себе рассчитывать на тебя, Нил. Если бы речь шла только обо мне одной, я бы рискнуть могла. – Она нервно провела ладонью по лицу, потом взглянула за дверь и закончила шепотом: – Но ведь я не одна, и ты это знаешь.
– То есть ты полагаешь так: я могу у тебя жить, ремонтировать дом, платить тебе немного и быть твоим другом только тогда, когда ты этого пожелаешь? – Они ходили вокруг друг друга, словно исполняя какой-то старинный танец – шаг вперед, три шага назад. – Ничего не выйдет, Холли. Я не позволю держать себя на расстоянии вытянутой руки. То, что произошло между нами днем, произошло не потому, что у нас был приступ жалости к себе, и не потому, что пошел дождь, а потому, что мы оба питаем друг к другу не то чтобы дружеские чувства. Ну, разумеется, и не враждебные. Впрочем, не притворяйся, ты меня прекрасно понимаешь.
Она вздернула подбородок:
– Не смей так говорить. Ничего не было. Ты все выдумал. Этим ты все равно ничего не добьешься.
– Трой вел себя подобным образом? – Ему надо было быть как можно осторожнее в выражениях, чтобы потом не раскаиваться. – Нам надо поговорить, Холли, о многом поговорить. И за завтраком, и во время грозы, и на закате.
– Мама всегда предупреждала меня, что поэтов надо остерегаться.
Он облегченно улыбнулся. Кажется, ее воинственный пыл угас.
– Да, и почему же?
– Потому что рано или поздно поэты разбивают чужое сердце, – сказала она тихо, – или оставляют в нем незаживающую рану.
– Похоже, твоя мама сама была в душе поэтом.
– Она многое пережила и знала, о чем говорит.
– Я не могу обещать, что никогда не причиню тебе боли, – сказал он. – В моей жизни много такого, над чем я не властен.
Она не потребовала никаких объяснений и вдруг заявила ни с того ни с сего:
– Наверное, не следовало бы в этом признаваться, но твой фруктовый салат, несомненно, пошел мне на пользу.
Это была капитуляция. Белый флаг выброшен, подъемный мост спущен, ворота открыты. Она снова впускала его в свою жизнь.
– Скорее всего период токсикоза заканчивается, но я все равно доволен.
– Опять читал? – спросила она.
- Гибель Тайлера (ЛП) - Довер Л.П. - Современные любовные романы
- Все разбитые осколки - Риа Уайльд - Современные любовные романы
- Все разбитые осколки (ЛП) - Уайльд Риа - Современные любовные романы
- Исход (ЛП) - Джеймсон Бекка - Современные любовные романы
- Любовь в твоих глазах (СИ) - Ти Эллин - Современные любовные романы
- Тэп (ЛП) - Джорджия Кейтс - Современные любовные романы / Эротика
- Золушка для миллионера (СИ) - Дмитриева Марина - Современные любовные романы
- Дейр (ЛП) - Лилли Р. К. - Современные любовные романы
- Жестокий Ангел. Книга 1 (СИ) - Леманн Анастасия - Современные любовные романы
- Мир в красном, Книга Первая - Триша Вольф - Современные любовные романы