и сделали. А гарантированно погибать — нет. За такой приказ отдают под трибунал.
— А ты сам что, стал бы камикадзе? Обогнал бы его и протаранил корпусом? Если бы были движки и время набрать разгон.
— Этого недоделанного «бин Ладена»? — японец опять слегка улыбнулся. — Хотя, скорее «Мохаммеда Атту». Ну да, протаранил бы. Почему нет? Подумай, насколько моя жизнь стоит меньше, чем многие жизни и благополучие всего земного шара.
Кто такой Осама бин Ладен — Эшли знала, потому что события 11-го сентября 2001 года в школах Британии изучали довольно подробно. Кто такой Мохаммед Атта, она не помнила, но догадалась, что это один из террористов, сообщников этого саудовского миллионера, организовавшего атаки на Башни-близнецы в Нью-Йорке и Пентагон.
— Но я не хочу умирать, — продолжал японец. — И собираюсь вернуться к моим аквариумным рыбкам. Они без меня пропадут. А ты должна вернуться живой к Максу. Как там он, кстати?
Эшли была рада, что в темноте при свете аварийного освещения нельзя было понять, изменилось ли ее лицо. А оно еще как изменилось. Исказилось, как от зубной боли. Впрочем, боль была несильной, а рана — почти зажившей.
В ее профиле не было данных о личном статусе, поэтому он и не мог знать, что они с Максом давно не вместе. Поэтому она ответила не сразу.
— Не знаю. Мы несколько лет не общались, — наконец, выговорила женщина.
И, конечно, у японца хватило тактичности не расспрашивать дальше.
Гарольд снова углубился в манипуляции с коммуникационным блоком, которые казались Эшли странным шаманством или священнодействием. Хотя у нее всегда были высокие баллы по техническим дисциплинам.
— «Наблюдатель-7», «Наблюдатель-7» говорит центр управления базы Рамштайн, — наконец, прорезал тишину знакомый голос одного из диспетчеров Башни.
Эшли вспомнила его. Его звали Мартин Гатц, и это был полноватый рыхлый, похожий на штрудель, немец из Дрездена. Сторонник бодипозитивизма и веганства, который пытался и ее обратить в свою веру. Мол, как она может жить, когда из-за нее погибают живые существа?
«А как он мог так растолстеть на соевых бобах и шпинате?». Эшли не знала. Наверно, что-то с обменом веществ. Она даже не знала, кем он себя считает и кого предпочитает в жизни. Вроде бы был не женат. Но люди такого типажа мало кого привлекают.
Потом связь снова пропала на полуслове. Корабль словно издевалась над ними. Видимо, включение коммуникационной системы вызвало перегрузку, и пришлось снова обесточивать лишнее оборудование.
Под монотонные звуки работы кибернетического паяльника ее снова начало клонить в сон. Гарольд что-то бубнил себе под нос по-японски. Оказалось — считал от одного до ста.
«Ич»
«Ни»
«Сан»
«Ши»
И вдруг он окликнул ее:
— Эшли! Слушай! — он протянул ей свои «очки». — Там новости!
Линзы у них обоих не работали, а мониторы они выключили сами, отдав всю энергию прожорливой пушке, а потом чуть менее прожорливым системам жизнеобеспечения и ретранслятору.
Эшли надела очки и одновременно с изображением услышала звук. Это была запись, которую транслировали все официальные новостные каналы. От агентства «Рейтер»
Она увидела бесформенные летящие обломки, которые пылали прямо на лету. А потом вспышку на фоне гористого ландшафта. Запись явно была поставлена в замедленном темпе.
— Он промазал! Обломки упали в сотнях километров от Женевы, в горах! То ли мы его так хорошо сбили с курса… то ли этот осел неправильно рассчитал координаты и нормально данные в навигатор заложить не смог, — проговорил Синохара с непривычным возбуждением.
Едва ли не впервые в жизни она видела Гарольда таким радостным.
— Погибло совсем немного человек, — заговорил он снова. — Там нет никаких сооружений, кроме нескольких кемпингов и одной лыжной базы. Район уже оцеплен спасателями.
«Так все-таки погибшие есть, — подумала Эшли, чувствуя навалившуюся усталость, теперь моральную. — Не очень комфортно будет жить, если мне будут напоминать… особенно перед завтраком, что мы не сумели сделать так, чтобы обошлось без смертей».
Какая чушь. Все-таки Брюса Уиллиса тут не было. И несколько сот убитых — это не то же самое, что разрушенная мировая столица и взрыв на пару мегатонн.
На бурно выражаемую радость не было сил. Гарольд подлетел к ней и похлопал ее по плечу той рукой, на которой не было бионического протеза. Что в его исполнении выглядело как бурное проявление эмоций.
— Поздравляю. Вы отличный пилот. И стрелок тоже неплохой.
А это уже тянуло на сердечную похвалу. Но стиль опять стал очень формальный. Видимо, опять они даже не сэмпай и кохай[1], а сэнсей и его непутевая, хотя в чем-то талантливая ученица.
«Какого дьявола я все это терплю?» — подумала она. Но, впрочем, подумала беззлобно.
— Интересно, что будет дальше?.. — Эшли имела в виду, конечно, политические последствия инцидента.
А он понял ее не так.
— С нами все будет нормально. Я вернусь к своим роботам, а ты… — он на какое-то время замолчал. — Будешь жить дальше.
— Но зато теперь мы будем героями. Звездами на всю оставшуюся жизнь. В такой истории тотального fuckup'а должны быть герои.
— Не будем, — спустил ее с небес на землю Гарольд. — Вся эта история будет засекречена от начала до конца. И это хорошо. Это в наших интересах.
Чего у него было не отнять, так это прагматизма.
— Нужно соблюдать режим экономии припасов и воздуха. Нам придется рассчитывать на наихудший сценарий — что мы проведем в корабле десять дней. Я уже рассчитал оптимальные рационы. Нам надо снизить потребление кислорода и еды. Поэтому никаких физических нагрузок. Упражнения не нужны. Мы в невесомости год не будем жить. Сидим, спим, перекусываем. И ждем спасателей.
Вдвоем на орбите, в тесноте, где места не больше, чем в одной спальне. Эшли вспомнила похожие фильмы. Романтично? Как бы не так. Могло бы быть что-то интимное в этой ситуации, будь с ней кто-то другой. Но Гарольд Синохара был не из таких. Он точно не был геем, и где-то в Японии была у него жена, хоть он и почти не жил дома. Возможно, эпизодические отношения с женщинами у него имелись, насколько она знала из сплетен еще в Бостоне. Корпус мира достаточно проницаем для слухов.
Но его принципы и моральные устои… про это тоже она знала. Скорее можно было ожидать неприятностей от промышленного ассемблера со сборочной линии завода “Sony” или от охранного бота той же компании, чем от него. Он был уравновешен, бесстрастен и предсказуем. Может и не самый приятный попутчик, но точно самый надежный. Правда, беспощадный к себе и требующий того же от других. Но, может, именно благодаря этому свойству они
