Шрифт:
Интервал:
Закладка:
При этом новая сфера, как это и следовало ожидать, сначала видится изнутри, и выглядит почти плоской «твердью», но, по мере приближения, ощущение ее твердости делается все менее уверенным, пока не исчезает вовсе, когда взгляд пронизывает ее как самолет встретившееся облако.
Вырвавшись из этой «газообразной тверди», луч зрения уже не встречает при удалении от нее ничего примечательного. Окружающая дымка все более редеет, не исчезая, тем не менее, полностью.
И вот, при значительном удалении от исходной точки, поле зрения претерпевает метаморфозу. Она похожа на ту, которую можно ощутить при разглядывании известных «волшебных картинок», когда зафиксированный, но «расслабленный» взгляд из специально подобранной мозаики цветовых пятен выхватывает вдруг прекрасные объемные изображения разных телесных сущностей – цветов, зверей, чайных чашек и других сюрпризов, придуманных художником.
Ушедший вдаль от второго сферического слоя взгляд начинает различать какие-то силуэты. Сначала это просто туманные пятна, быстро превращающиеся в точки и исчезающие из поля зрения, потом появляются некие волокна, кристаллы и, наконец, картинка, знакомая всякому, кто смотрел в окуляр микроскопа.
Сейчас мне показалось, что если приложить ещё одно усилие воли, то откроются передо мной космические бездны с их планетами, солнцами и галактиками…
Но предшествующее движение, как оказалось, было столь трудным, потребовало от меня такого напряжения, что в какой-то момент я не удержал луч своими мысленными усилиями, и мой взгляд, как натянутый до предела резиновый жгут, вырвавшийся из растягивающих его рук, начал стремительно сжиматься, и все картинки замелькали в обратном порядке…
Глава 23
...Об ответе Эверетта на мой третий вопрос, статье академика Маркова, демиургическом землекопе, реакции сослуживцев на мою книгу, пользе лазерного сканнера-переводчика, причинах интереса Эверетта ко всему «русскому», а также о роли мальчишки, выпавшей бородатому дяде. Первый светлый морок.
Заштопать для царя мундир
Один портной взялся.
Сел шить; но над одной из дыр
Вдруг дух в нем занялся.
Уф! Несколько мгновений головокружения и сосания под ложечкой почти не прервали течения моих мыслей. На сей раз отключка оказалась весьма краткой и совершенно бессодержательной, как бессодержательна любая последовательность абстрактных образов и символов для всякого, кто не посвящен в их смысл. Сфера, гантель, бублик… 1s, 2s, 2p… Пустые абстрактные множества для 99 % представителей рода Homo Sapience…
И нечего терять драгоценное время, которого Бог создал достаточно лишь для себя, узурпировав при этом роль распределителя этого дефицита для нас, «смертных». Сегодняшняя моя квота уже близка к исчерпанию, так что не мешкай, Цигнус – скорей к экрану!
Мой третий вопрос был посвящен работам академика М.А.Маркова (в частности его трактовке теории Эверетта в статье «Классический предел в квантовой механике и предпочтительный базис», написанной совместно с В.Ф. Мухановым) и, в связи с ней, той гипотезе о склейках эвереттовских ветвлений, о которых я писал в посланной ему в Уошингтон моей книге «Неодномерное мироздание».
Вопрос я сформулировал так: «Известны ли Вам работы рассейского академика Маркова о принципиальной возможности взаимовлияния различных ветвлений мультиверса и что, в связи с этим, Вы могли бы сказать о моей идее „склеек“ этих ветвей при определенных обстоятельствах?»
Я надеялся, что о статье Маркова и Муханова он что-то слышал – все-таки известный физик Марков, настоящий рассейский академик, не чета многим нынешним! Но статья была опубликована на рассейском языке и, если Барбур не обратил его внимания на нее специально, Эверетт мог и пропустить – читать рассейскую периодику на Западе никогда не считалось обязательным для ученого, а рассейскую периодику советского периода – и подавно.
Хотя мировая наука и «недобирала мощности» при таком отношении к «рассейским Невтонам», но в целом это была прагматичная позиция – то, о чем наши ученые хотели оповестить мировую научную общественность, как правило, переводилось на аглицкий и печаталось «там». А то, в чем сомневались – печатали здесь по-рассейски, чтобы в случае успеха идеи потом ссылаться на приоритет, а в случае ее провала было не так стыдно за «допущенную оплошность».
Конечно, бывали и исключения из этого «взаимоудобного» правила. И работу Маркова и Муханова, где впервые ставится под сомнение абсолютный запрет раннего эвереттизма на взаимодействие «параллельных вселенных», я отношу именно к таким исключениям.
Другой разговор о моей книге. Разумеется, Эверетт совершенно не представлял себе, ни того, каких внутренних усилий потребовала от меня эта работа, ни того удовлетворения, которое я получил, когда стало ясно – у книги будут читатели!
Впрочем, мы были «квиты» – ровно настолько же я не был осведомлен о его эмоциональных взаимоотношениях со своей знаменитой статьей. И это нормально: состояние ученого, писателя, да вообще любого творческого человека в момент демиургического делания – это совершенно особое, «закрытое», глубоко личное состояние. Даже сам творец, находясь в этом состоянии, не осознает, сколько пластов его личности задействованы в нем.
Профессия тут совершенно ни при чем – я знавал потрясающе творческого и артистичного в своей работе землекопа, который при внешней щуплости и реальной болезненности так ловко управлялся со своей штыковой лопатой, «выдавая на гора» смерзшееся глинистое крошево, что опережал по его «производству» здоровенного бугая с совковой, стоявшего с ним в паре на подчистке!
А «во внешний мир» уходят только общественно-значимые результаты такого труда – новое знание, новые книги, да хоть и кубометры сибирской глины! И для «потребителя» все эти «муки творчества» – совершенно чуждый и, главное, бесполезный, а потому совсем неинтересный продукт.
Моя книга для Эверетта – это просто очередной информационный источник. И он либо полезен для него, и тогда мои «пот и слезы» были оправданы результатом, или – нет, а в таком случае Эверетта совершенно не должно волновать происхождение этой побочной «воды» – моего трудового пота и слез от упоения ею…
Другое дело – близкие, друзья и сослуживцы! Реакция друзей – отдельная тема. А вот сослуживцы…
Моя книжка стояла на почетном месте в шкафу кабинета Василия Васильевича, хотя и в неразрезанном, думается, виде. Вряд ли он стал ее читать и даже просматривать. Совсем по другому поводу он однажды сказал мне, что вообще читает мало, руководствуясь здоровым принципом: «жизнь коротка, в ней и без книг хватает выпендрёжа».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Моя карма - Валерий Георгиевич Анишкин - Детективная фантастика / Попаданцы / Социально-психологическая
- Тайна «Libri di Luca» - Миккель Биркегор - Детективная фантастика
- Нектар Полуночи - Ева Гончар - Детективная фантастика
- Кровавая прогулка дьявола - Дэвид Грин - Детективная фантастика
- Нулевой пациент. Книга Первая (СИ) - Эльто Эра - Детективная фантастика
- Компьютерный вальс - Александр Лонс - Детективная фантастика
- Жизнь номер два (СИ) - Казьмин Михаил Иванович - Детективная фантастика
- Встреча тиранов (сборник) - Кир Булычев - Детективная фантастика
- Пурпурный занавес - Всеволод Глуховцев - Детективная фантастика
- Ва-банк (ЛП) - Дженнифер Линн Барнс - Детективная фантастика