Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С той прекрасной поры молодой любовник больше с ней не связывался, а она ему не писала и не звонила – видно, его страсть к пожилой женщине оказалась окончательно удовлетворённой.
Но эти приключения не прошли для супругов бесследно. Они их сблизили ещё больше, причём способом, который лучше всего пояснить цитатой из стихотворения:
Фантазии легко дают понять,насколько дух могущественней плоти[28].
Вот что стало происходить, когда супруги, в соитии, продолжали по-прежнему предаваться каждый своей фантазии: помимо живо воображаемой ситуации к мечтам добавилась существенная частица реальности, которая счастливым образом теперь замыкала круг на супружеской верности.
Когда муж воображал себя с двумя девушками, он уже представлял весьма конкретных двойняшек, а также вспоминал свою неспособность ими насладиться, пока он не стал фантазировать о соитии с женой. Теперь он, совокупляясь с женой, разражался оргазмом, грезя о реально случившемся, а именно – от воспоминаний о жене в процессе совокупления с двойняшками, то есть от фантазии в фантазии.
Подобное стало происходить и с женой, грезящей о насильниках, которыми теперь были два юноши, возжаждавшие её дряблого тела. Она, взывая к оргазму при совокуплении с мужем, вспоминала не только железные члены молодых любовников, но и свою неспособность спрыгнуть с высоты, пока она не начала представлять себе соитие с мужем.
Так муж и жена, слившиеся воедино, с закрытыми глазами, полными фантазий, словно слёз, мечтали друг о друге, вдохновлённые чужими телами.
Любовь торжествовала.
Поговорила поговорками, послал пословицей
Впервые опубликовано в General Erotic. 2003. № 93.
Девушка, которая взывала к себе, явно приехала из далёкой провинции. Она шла в уличной толпе, уверенная в себе, но явно не уверенная в новом окружении. Девушка была свежа, как весеннее утро, и красива, как летний день. Я нагнал её, заговорил с ней. И каково же было моё удивление, когда я услышал её ответы, произносимые чудным голосом.
Начал я издалека и изысканно, в попытке сразить провинциалку моим красноречием и деликатностью:
– Глядя на вас, любой атеист превратится в глубоко верующего.
Девушка снисходительно повернула ко мне свою головку высокохудожественных очертаний и выдала:
– Про пизду – ни слова.
Я обомлел от неожиданности. Однако, продолжая идти с ней в ногу, кое-как оправился и рискнул пояснить:
– Я имел в виду, что, глядя на вашу красоту, сразу уверуешь в существование Бога, потому как без его вмешательства такое чудо возникнуть бы не могло.
Девушка взглянула на меня уже теплее и вымолвила, как бы извиняя меня:
– Мир стоит на пизде и хуем подпёрт[29].
Я уж и не знал, как отреагировать на этот афоризм, и на всякий случай решил ещё раз извиниться:
– Вы ведь не сердитесь на меня за непрошеные разговоры?
– Бранить тебя – осердишься, бить тебя – обсерешься, разве обосрать и в Корсунь отослать, да и там обдрищут и назад вышлют.
Я обрадовался, что она перешла на «ты», близость, значит, возникает:
– Ну и как там у вас в Корсуни-то?
– В степных губерниях, что съешь, то и высрешь, а у нас, что насрёшь, то и съешь.
«Ну что на это скажешь?» – подумал я и спрашиваю:
– Как вас зовут?
– Наташка, – призналась она и тут же опять ушла в фольклор: – Своя Наташка ближе к телу.
Я понял, что пора уединиться с ней от уличной толпы, и предложил:
– Моя машина припаркована за углом, давайте покатаемся.
– Вокруг пизды три часа езды, – ответила Наташка с интонацией согласия.
Мы подошли к машине, и я открыл ей дверь. Наташка плюхнулась на сиденье, чем нисколько не навредила своей красоте, дрогнувшей в области её груди. Наташка поглаживала сиденья, руль и другие части машины, не скрывая своего восхищения.
Мы выехали на бульвар, заставленный тополями.
– Как вам нравится наш город? – попытался я продолжить светский разговор. Но я чувствовал, что вряд ли у меня с Наташкой выйдет равностильный диалог, и оказался прав. Наташка ответила:
– Этот город как собачья пизда: попадёшь, так не знаешь, скоро ли выпустит.
Мы катались с полчаса, Наташка вертела головой по сторонам. Я положил ей руку на ляжку, и девушка сказала без всякой угрозы в голосе:
– Языком хоть жопу лижи, а рукам воли не давай.
Но руку мою она не убрала, поэтому я воспринял это как высказанное предпочтение орального и анального секса.
– Небось приехала в город, чтоб замуж выйти?
Наташка кивнула, продолжая крутить головой по сторонам.
– А приданое у тебя большое? – решил я пошутить и тут же схлопотал фольклором по башке:
– Приданого две мельницы: ветряная да водяная – одна с пухом, другая с духом.
– Не понял, – сказал я, – я в сельской механизации ничего не понимаю, я человек городской.
Наташка с готовностью пояснила, глянув мне прямо в глаза:
– Приданого два гака: пизда да срака.
В этот момент я заметил идущего по тротуару моего друга Толика и захотел прихвастнуть моей деревенской красоткой. Я притормозил, гуднул, Толик обернулся, и я ему помахал. Я подрулил к нему, опустил стекло, и он подошёл к машине.
– Это Наташка, – представил я её. – А это мой друг Толик.
Толик стал есть девушку глазами и задал риторический вопрос:
– Где ты таких красавиц берёшь?
Наташка посмотрела на его жадные глаза и отвесила:
– Глазами трахаем, носом спускаем.
Толику потребовалось несколько минут, чтобы очухаться от впечатления и произнести обиженно:
– Почему ж только глазами?
Наташка с усмешкой посмотрела на шевелюристого Толю и произнесла громко:
– Таких друзей за хуй и в музей.
Толик распахнул глаза и рот:
– Да я тебя сейчас…
Наташка усмехнулась:
– Раздайся море – говно плывёт.
Тут я быстренько свернул церемонию знакомства, сказал, что нам нужно срочно куда-то ехать, и газанул, отъезжая от Толика.
– Ты чего моего друга так, совесть-то у тебя есть? – вопросил я и получил достойный ответ:
– Где раньше была совесть – там пизда выросла.
Тут я решил больше не тянуть и вкусить наместницу Наташкиной совести.
– Заедем ко мне чайку попить. Хорошо?
– И хочется и колется и матушка не велит! – резонно ответила Наташка.
– Ну, так как матушки тут нет, то следует делать как хочется, – сказал я и погнал к дому. Наташка не возражала.
У меня в гостиной стоят две небольшие абстрактные скульптуры. Я подвёл к ним Наташку и встал позади неё, прижимаясь к пухлому заду.
– Как тебе нравятся мои скульптуры?
Я ждал критической сентенции, и она не замедлила последовать:
– Как насрано, так и заморожено.
Тут я решил покончить с искусством и взяться за плоть.
Наташка целовалась жадно и любовно. Я медленно продвигался с ней к кровати и восхитился Наташиной красотой, на что всегда тянет перед совокуплением. Но Наташка была излишне скромна и ответила:
– Если есть пизда и рот, значит, баба не урод.
Я стянул с неё платье через голову, и мы оказались в кровати, голые и в лежачем положении. Я на всякий случай спросил:
– Ты не девственница?
На что получил вразумительный ответ:
– Кроме хуя и соломинки в пизде не бывало.
– Это я пошутил, конечно, у такой красавицы должны быть любовники, – сказал я, сжимая ей груди и целуя в шею.
– Тоже мне шутки: с босым хуем около голой пизды, – ответила Наташка, широко развела ноги и прошептала: – Подопри меня колышком до самого донышка.
Так мы и начали радоваться половой жизни.
Когда мы с восторгом расплескались, захотелось есть. Я показал Наташе на холодильник и предложил что-нибудь сварганить. Наташка поцеловала меня и бросилась стряпать.
– Что есть-то будем? – спросил я, раздумывая, какое меню она захочет приготовить из моих запасов, на что Наташка лукаво ответила:
– Не хочешь ли калача, в пизде помоча?
– Хочу, всё, что у тебя в ней помочено, – радостно согласился я. – Мы можем дня три из квартиры не выходить, запасов хватит, – обрисовал я наше ближайшее будущее. На что Наташка отреагировала так:
– Запас пить-есть не просит: монах хоть и не ебёт, а хуй в запасе носит.
Стали мы в кровати есть мясо с картошкой да вином запивать. Наташка капала на меня вином и слизывала, а я капнул ей на зад и тоже слизал, тут Наташка и сообщила мне:
– Ешь говно, да не капь, возьми ложечку да ешь понемножечку.
Мы расхохотались, отставили тарелки и снова слились.
Отлип я от Наташки и вздохнул:
– Эх, хороша у тебя пизда.
На что Наташка со знанием дела вставила:
– Пизда не бог, а помогает.
Я решил взбодриться и Наташку развлечь, включил на видике оргию. Там человек двадцать переплеталось. Наташка смотрела-смотрела и головой тряхнула:
– Кто кого ебёт – сам чёрт не разберёт.
– А ты девушка верная или тебе нравится групповуха?
- Мы – не рабы? (Исторический бег на месте: «особый путь» России) - Юрий Афанасьев - Публицистика
- Индийское притяжение: Бизнес в стране возможностей и контрастов - Павел Селезнев - Публицистика
- 2012. Год Апокалипсиса - Вадим Телицын - Публицистика
- Великая Отечественная. Хотели ли русские войны? - Марк Солонин - Публицистика
- Украинский футбол: легенды, герои, скандалы в спорах «хохла» и «москаля» - Артем Франков - Публицистика
- Универсальный журналист - Дэвид Рэндалл - Публицистика
- Европеец - Иван Киреевский - Публицистика
- Подлинная история России. Записки дилетанта - Александр Гуц - Публицистика
- В этой сказке… Сборник статей - Александр Александрович Шевцов - Культурология / Публицистика / Языкознание
- Свободная культура - Лоуренс Лессиг - Публицистика