Форма входа
Читем онлайн Ранняя печаль - Рауль Мир-Хайдаров
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Нет теперь уже ни универмага, ни гастронома с его шоколадно-кофейным запахом за квартал, нет ни "Москвы", ни "Ферганы" с винными автоматами, ни кинотеатров "Арс" и "Солей", нет ни 1-ой аптеки, где работал Нариман и где начинался и заканчивался "Бродвей", как нет и самого "Бродвея" и двух замечательных комиссионных магазинов на углу, между кинотеатром "Искра" и кафе "Фергана". Все они исчезли после сильного землетрясения 26 апреля 1966 года.
С землетрясением в Ташкенте изменилось многое. Прежде всего, пропал его дух, своеобразие, свойственное восточным городам, где органично прижилась европейская культура.
Навсегда, безвозвратно сгинул "Бродвей", бывший чем-то вроде престижного клуба, доступного для всех, и где всегда можно было отыскать исчезнувшую из поля зрения девушку. Девушки того времени на вопрос о том, где можно их увидеть, так и говорили шутливо: "Ищите на "Бродвее"".
Вместе с кинотеатрами "Искра" и "Молодая гвардия" безвозвратно исчезли и оркестры, игравшие в них перед началом сеансов, в одном из них пела Седа Бабаева, мать известной ныне певицы Роксаны Бабаян. Новому поколению зрителей трудно представить себе подобное действо в заплеванных фойе нынешних кинотеатров. Но они были молоды, самоуверенны, и не сомневались, что построят город краше и лучше, чем был. Так оно и случилось, но это уже был другой город для других людей.
А тогда они встречались почти каждый день на "Бродвее", ужинали на открытых верандах бесчисленных кафе и столовок, пили невероятной дешевизны прекрасное белое вино "Ок мусалас", "Баян Ширей", "Хосилот", спорили о новой программе государственного эстрадного оркестра Узбекистана, где пел в те годы популярный Батыр Закиров, прославившийся неповторимым исполнением "Арабского танго", и где работал знаменитый джазовый аранжировщик, композитор и дирижер Анатолий Кролл, разъезжавший по Ташкенту на странной, черно-белой окраски, "Волге".
Или предвкушали предстоящую игру "Пахтакора" с грозным тандемом Красницкий -- Стадник, с блистательным Колей Любарцевым в воротах и цепким правым защитником Ревалем Закировым, вспоминали, какой шумный поэтический вечер устроил на днях в парке Горького тогда еще молодой поэт Александр Файнберг.
Как-то в компании Рушан познакомился с балетмейстером Ибрагимом Юсуповым, который заканчивал ГИТИС и в местном оперном театре готовил дипломную работу -- балет на музыку Кара-Караева "Тропою грома". Дружба с Ибрагимом, сразу ставшим ведущим танцовщиком балетной труппы и одновременно постановщиком, позволила Рушану ходить в театр со служебного хода, такое в то старое и строгое время мало кому удавалось. Он видел многие репетиции, прогоны, сдачи спектаклей, не говоря уже о премьерах. Нельзя сказать, чтобы он ходил на репетиции специально, но иногда забегал за Ибрагимом и дожидался, когда тот освободится. Конечно, через год он знал всю балетную труппу, особенно девушек из кордебалета. Часто они с Нариманом, за спиной Ибрагима, договаривались с ними отправиться на кофе к Нариману, который снимал комнату рядом, на Узбекистанской, в старом еврейском дворе с колонкой и вечной лужей, -- ныне там высится бесформенная мраморная громада Госбанка, похожая на саркофаг.
Иногда Рушан заходил за Ибрагимом на Педагогическую, где тот преподавал в балетном училище, ныне одном из старейших в стране. Однажды он пришел туда рано и просидел в балетном классе целый урок -- ему очень понравилась одна юная ученица. Он подарил ей цветы, предназначавшиеся совсем для другого случая, и сказал, смущая девочку, что она станет большой балериной. Этой девочкой оказалась будущая звезда Кировского балета Валя Ганнибалова. Много лет спустя, приехав в родной город на гастроли, она сказала, что помнит и пророчество Рушана, и свои первые цветы от благодарного зрителя.
Может, возможность видеть балет изнутри, из-за кулис, наблюдать за репетициями танцовщиц, станет причиной его влюбленности в работы Дега. Нет, он не стал балетоманом, хотя с удовольствием ходил в прекрасное здание театра работы известного архитектора Щусева, отстроенного пленными японцами после войны. Ему нравились репетиционные залы, напоминавшие спортивные, запах декораций, нравились работы театральных художников, оформителей, костюмеров, -- людям со стороны, наверное, казалось, что Дасаев -- завзятый театрал.
В те годы Арам Ильич Хачатурян написал музыку к балету "Спартак", и Григорович, у которого Ибрагим некогда проходил стажировку, успел даже поставить его в Большом театре. Загорелся этой идеей и Ибрагим. Он несколько раз ездил в Москву и все-таки получил благословение композитора поставить балет на его музыку.
Можно сказать, что все встречи в ту пору на "Бродвее" начинались с разговора о том, как продвигаются дела со "Спартаком". Оформлял спектакль известный художник из Еревана Мирзоян. Рушан к тому времени уже посмотрел в Москве балет Григоровича и восхищался работой Сулико Вирселадзе, создавшего прекрасные декорации и костюмы. Ибрагим особенно сокрушался, что у него мал кордебалет, мол, нет той оформительской мощи, фона для главных сцен, как у Григоровича. Рушан понимающе переглядывался с Нариманом: они тоже считали, что кордебалет стоит увеличить вдвое, втрое -- там танцевали такие славные девочки!
Казалось, весь город жил предстоящей премьерой, тем более что на нее обещал прибыть сам маэстро Хачатурян, и Рушану, как своему близкому другу, Ибрагим поручил сопровождать композитора повсюду. Так и получилось, что на банкете по случаю премьеры они с ним сидели почти рядом. Такие вот парадоксы и зигзаги судьбы: прораб и балетмейстер, кордебалет и аптекарь, маэстро Хачатурян и работы Сулико Вирсаладзе...
Эти неожиданные повороты судьбы -- бесконечная тема для размышлений, она может увести в какую хочешь сторону. Недавно, узнав из газет, что сгорел Дом актера в Москве, или, как называют его еще, ВТО, Рушан отправил на восстановление крупный перевод, рядом с фамилией обозначив свою профессию --прораб.
Получив внушительную сумму, распорядители наверняка удивлялись: прораб и Дом актера, что может связывать их? А все те же зигзаги судьбы --переступал и он некогда порог этого гостеприимного дома, был встречен радушно и даже любезно, провел там памятный вечер... Вот почему такой ответный жест. Как говорится, за добро платят добром.
Это сейчас как-то привыкли, что "все флаги в гости к нам": и итальянская "Ла Скала", и штутгартский балет, и театр "Кабуки", и лондонский симфонический оркестр, и королевский шекспировский театр, а ведь все начиналось тогда, в середине шестидесятых годов. Вот тогда многое действительно было впервые: и "Ла Скала" в Москве, и Герберт фон Караян, и знаменитый мим Марсель Марсо, и еще многое-многое другое...
Однажды поздним вечером они сидели в теплом баре гостиницы "Ташкент", дожидаясь Наримана, и вдруг Ибрагим, как всегда с жаром, выпалил:
-- Забыл сообщить тебе главную новость -- в Москву приезжает французский балет. Везут два одноактных спектакля: "Сюиту в белом" и "Коппелию". Вместе с театром пожалует моя однокурсница Вера Бокадоро, я получил от нее телеграмму.
-- Ты поедешь? -- спросил Рушан заинтересованно, уже по-хорошему завидуя другу.
-- А как же! Представляется шанс впервые в жизни увидеть французский балет, -- оживился Ибрагим, и без удержу стал говорить о Петипа, Фокине и Дягилеве, упомянул и о Рудольфе Нуриеве, к тому времени уже оказавшемся на Западе. Потом, без всякого перехода, спросил:
-- А ты не можешь сделать себе командировку в Москву?
Рушану повезло: необходимость в поездке в Москву была, и он без особого труда получил командировку в "Минмонтажспецстрой" и уже в Ташкенте знал, что место ему забронировано в гостинице "Пекин". Через день они прилетели в морозную Москву и на одну бронь устроились в гостинице вдвоем, -- профессия Ибрагима и цель его визита были приняты во внимание администрацией "Пекина".
После спектакля Ибрагим, прорвавшийся за кулисы, вернулся со своей француженкой-однокурсницей и с какой-то балериной из кордебалета, и они почти бегом помчались от Большого театра Столешниковым переулком на площадь Пушкина в ВТО. Тому способствовал не только мороз: Ибрагим, хорошо ориентировавшийся в Москве, знал, что начинается театральный разъезд, и через полчаса в Дом актера будет не попасть. Они успели, и провели там дивный вечер, оставшийся в памяти Рушана на всю жизнь. Кроме всего прочего именно там он впервые и единственный раз в жизни пил французское шампанское "Кордон Вер".
В тот вечер Рушан видел "живьем" многих звезд: актеров, режиссеров, эстрадных певцов, дирижеров, киношников да и к их столу подходило немало знаменитостей -- Ибрагима хорошо знали в этом доме. Уходили они из гостеприимного ВТО далеко за полночь. Отправились еще куда-то продолжать веселье, и, помнится, Рушан захватил из Дома актера бутылку шампанского. И сколько тогда стоила бутылка "Кордон Вер" -- "Зеленой Ленты"? Семь рублей! Невероятно! Но время и впрямь было удивительное...
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Ранняя печаль - Рауль Мир-Хайдаров бесплатно.
Похожие на Ранняя печаль - Рауль Мир-Хайдаров книги
- Горький напиток счастья - Рауль Мир-Хайдаров - Детектив
- Из Касабланки морем - Рауль Мир-Хайдаров - Детектив
- Судить буду я - Рауль Мир-Хайдаров - Детектив
- Код доступа - Марта Яскол - Детектив
- Воздушный замок с видом на пропасть - Нина Николаевна Дитинич - Детектив / Периодические издания / Триллер / Ужасы и Мистика
- Заповедник потерянных душ - Галина Романова - Детектив
- Одержимый - Мэтт Рихтел - Детектив
- Дверь, ведущая в ад - Евгений Сухов - Детектив
- Украденное чудо - Лотос Творити - Детектив / Русская классическая проза / Триллер
- Одержимость - Джоанна Элм - Детектив
