Вот и скала, где он взбирался. Усевшись у ее основания, он решил перевести дух. У его ног, прибитые набегающей волной, колыхались два обглоданных трупа.
«Не остров, а царство смерти», – подумал Фома, отталкивая ногой руку мертвеца. Сидеть ему расхотелось, и он стал подниматься по отвесной скале.
Су сначала не поняла, что ей в руку сует орк. Но по мере того как он говорил, она стряхнула с себя сонливость и увидела некроманта. Ее затопил ледяной ужас. Он сковал ее, и она, словно жертва перед удавом, не могла пошевелиться.
Орк продолжал спокойно, не глядя на нее, рассказывать ей, что нужно делать. На что он надеялся? С местными магами не связывался никто. Существа без души и жалости! Ужас побережья, вот кем были некроманты. Неужели он этого не понимает? А то, что пришли по душу орка, она поняла сразу.
Но вдруг перед ней развернулся маленький смерч. Он очень быстро стал разрастаться, захватывая все, что попадалось ему на пути, и, набирая скорость, устремился в сторону темного мага. Дальше она смотреть не стала, упала под стол и на четвереньках поползла к черному ходу. Позади стоял грохот, слышались вопли и испуганные крики. Она проползла мимо спрятавшегося за стойкой испуганного Шьорва, и он пополз следом за ней.
– Что это было, Су? – задыхаясь, спросил он, когда они выбрались во внутренний двор.
– Не знаю. Это случилось, когда вошел маг. Я видела, как он смотрел на вас, – отдышавшись, ответила девушка. – Может, вы с отцом человечиной нас кормите? – Су сурово с подозрением уставилась на паренька.
– Да ты что! – возмутился тот. – Как ты могла подумать такое? – Он постучал себя по лбу, показывая, что о ней думает.
– Тогда зачем твой отец применил такое ужасное заклинание? – напирая на парня, обвиняющим тоном спросила она. – Что он хотел скрыть?
Су быстро смекнула, что знал о них с орком только Шьорв. И, если он будет молчать, ее не будут искать. Значит, надо представить дело так, что она считает виноватым отца парня, хозяина харчевни.
– Да с чего ты взяла, что это мой отец? – взвизгнул испуганно Шьорв.
– А кто? – наигранно удивилась девушка. – Мы сидели спокойно, тут вошел маг и, устремив свой нос на тебя, пошел к стойке. Больше некому! – безапелляционно заявила она. – Но ты не бойся, я не выдам, – прошептала она и похлопала его успокаивающе по плечу. – Помоги мне выбраться из порта, и я никому ничего не скажу.
– Правда? – расстроенно переспросил парнишка, сбитый с толку уверенностью их бывшей посудомойки. Связываться с магами он боялся до колик в животе. Он очень хотел, чтобы она, как ненужный свидетель, оказалась как можно дальше от их харчевни и самого порта. Он хотел забыть о ней, и не дай предки она объявится тут снова и начнет говорить, что это сотворил его отец.
– Пошли, я проведу тебя, – сказал он и поднялся.
Они уже не раз так покидали территорию порта. Но раньше она давала парню посмотреть и потрогать свою грудь как вознаграждение за то, что он выводил ее как свою рабыню. Так и в этот раз, он вручил ей корзину с какими-то продуктами, и они направились к выходу из порта. Всех выходящих строго проверяли, но, узнав сына хозяина одной из лучших харчевен, их пропустили без проволочек.
– Смотри, ты мне обещала! – напутствовал ее на прощанье Шьорв.
– Могила! – проведя по своей шее рукой, заверила девушка.
В пещере, куда она постаралась пробраться как можно тише, она увидела интересную картину. Орк сидел голый, спиной к ней. Это под одеждой он выглядел щуплым, его мышцы спины, рук и плеч переплетались, как корни деревьев, и даже на расстоянии она видела, что они такие же твердые, как сами корни. Его одежда была развешана на сучьях, а внутри своеобразной вешалки кружился маленький огненный вихрь.
– Я сейчас оденусь, – не оборачиваясь, произнес он и стал хватать одежду с веток.
Девушка, не обращая внимания на его наготу, прошла к огню и протянула руки.
– Ух ты, жжется! – Она быстро отдернула руки и подула на пальцы. С усмешкой посмотрела на посеревшего орка, стыдливо прикрывающего пах комком одежды. – Можешь не прятать своего дружка. – Она уселась, скрестив ноги, напротив него. – Я их тут уже вволю нагляделась. У кого меньше, у кого больше, а так все одинаковые.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Фома поборол стыд и стал судорожно натягивать исподнее. Он старался не смотреть на эльфарку, но та без всякого смущения с интересом рассматривала его.
– Ого! – непроизвольно вырвалось у нее. – Ну надо же! А сам такой худой, как заморыш.
Фома стал почти белый. Быстро отвернулся и, ни слова не говоря, оделся.
– Что там в порту? – спросил он, стараясь не смотреть на смеющуюся девчонку.
– Там переполох. Ищут мага, который устроил погром в торговом квартале. Не твоя, случаем, работа? – Она испытующе уставилась на него.
А Фома, который еще ни разу не попадал в такое положение, замялся. Девочка ему нравилась. Простая, веселая и надежная, но имеет ли он право открыться ей?
– Можешь не говорить, – правильно поняла она его замешательство. – Сама догадалась. Я же вижу в тебе дар. И маги увидели. Я только не пойму, как ты намеревался, не пряча свой дар, искать здесь свою девушку? – И невпопад спросила: – Есть хочешь? Я вот корзину с едой принесла.
Фома достал кусок хлеба, колбасу и стал задумчиво жевать.
– Она не моя, – ридок через пять ответил он.
– Кто? – Су недоуменно посмотрела на него.
По ее взгляду Фома уже понял, что она забыла свой вопрос. Су просто сидела и согревалась теплом, исходящим от магического огня.
– Девушка, – пояснил Фома. – Она не моя. Она была в команде учителя и внезапно пропала, а он поручил мне ее найти.
– Учитель! Учитель! Ты о нем говоришь так, словно он сын Творца! Прямо благоговеешь перед ним! Он кто, старик бородатый?
Су была немного раздражена и сама не понимала, что ее раздражает. Где-то глубоко внутри себя она чувствовала, что это связано с отношеним Фомы к учителю, а ей хотелось почему-то, чтобы этот клыкастый зеленокожий так говорил о ней, закатывая глаза и с придыханием, о ней, а не о старом, выжившем из ума старике. Это была ревность, и Су ничего с собой поделать не могла. А то, что все старики выживают из ума, она считала непреложной истиной. Иначе зачем дед перед смертью заставил ее мать выйти замуж за того подонка. Сам подох и им жизнь сломал. Ее лицо исказила гримаса ненависти.
– Учитель не старый, – улыбнулся орк, – ему еще нет шестнадцати.
Су подумала, что ослышалась.
– Сколько? – переспросила она.
– Ему пятнадцать лет. Хотя, может, уже и все шестнадцать.
Эльфарка скептически уставилась на него.
– И ты потащился в такую даль искать девушку для этого молокососа? – еще не до конца веря, спросила она.
– Если мы выберемся, то ты сама увидишь, какой это молокосос. – Фома не обиделся, наоборот, развеселился. – Я его попрошу, и он тебе поможет в твоей мести. Тем более что есть еще один снежный эльфар, который жаждет мести, и учитель обещал ему помочь.
– Обещать, Фома, еще не значит сделать. Ты очень доверчив, – по-взрослому отозвалась девушка. – Ты знаешь, сколько мне тут всего обещали. О-о! Ты бы только слышал. – Она закатила глаза, пытаясь произвести впечатление на орка.
Но тот только рассмеялся и перевел разговор на другое:
– Я, как стемнеет, отлучусь на время, а потом вернусь. Сиди здесь и никуда не отлучайся. Может статься, что надо будет быстро уходить. Поняла?
– Поняла, – недовольно буркнула та.
– Хорошо, что поняла, – не обратил внимания на ее тон Фома. – Ты плавать умеешь?
– Умею. – Тон девушки не изменился.
– Хорошо, – снова произнес орк и зевнул, показав клыки.
В этот момент он был похож на хищника, и Су это отметила какой-то стороной своего сознания, которое было сродни звериному. Оно отвечало у нее за выживание и помогало ей избегать опасностей и уходить с дороги сильного. А худой орк даже в покое был опасен, и его худоба была обманчива.
