Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Банкир шагнул вперед. Он только что слышал выстрелы и понимал, что шутить с ним или уговаривать эти люди не будут.
У бронированных дверей хранилища их уже ждал Вадим Васильевич.
- Андрей! - заглядывая в глаза Таганке, заговорил он. - Я все сделал, как вы сказали!
- Открывай! - приказал Таганка банкиру, даже не взглянув на его брата-предателя.
…Инкассаторские мешки с наличными деньгами спешно грузили в два микроавтобуса "Фольксваген Транспортер", специально для этого подогнанные к служебному входу.
Прижатый бритоголовым разбойником к кирпичной стене, Илья Васильевич был ни жив ни мертв. Зато старший брат его ликовал. Нарочито важно расхаживая взад и вперед, он посматривал на плененного, морально раздавленного банкира надменно, свысока.
- Ну, кто ты теперь такой?! - злорадно выговаривал Вадим Васильевич. - Ноль без палочки! А я с этими деньжищами не пропаду!
- Ты с ними подохнешь, гаденыш… - еле шевеля ссохшимися губами, отвечал Илья Васильевич.
- Что?! Что ты сказал?! Ничтожество! Ты всю жизнь стоял на моем пути! Все вперед рвался! Всему миру доказать хотел, что лучше меня! Сильнее! Умнее! Успешнее! Ну, где теперь твоя сила?! Где твой успех?! Да тебя, нищего, твои же компаньоны теперь в порошок сотрут!
- Дурак… - помотал головой банкир. - Ты же ничего не понимаешь… Пока не поздно - верни все деньги в хранилище. И убирайся. Я тебе обещаю - я все улажу, и тебя никто пальцем не тронет…
- Закрой свой рот! - Вадим Васильевич сорвался от ярости на фальцет. - Мне твои советы не нужны! У меня своя голова на плечах!
А с парадной стороны учреждения у же слышался вой милицейских сирен.
- Таганка! - обратился к бригадиру один из братков, выбегая из банка к машинам. - Там еще мешков десять!
- Милиция! - запищал Зятьев-старший. - Андрюша! Там милиция уже приехала!
- Заткнись! - рявкнул на него Таганцев. - Грузим быстрее! - приказал своим.
- Бежать надо! - продолжал скулить Вадим, но на него никто не обращал внимания.
Тогда он подбежал к младшему брату, которого держал у стены один из налетчиков, достал снова свой пистолет и, зажмурившись, выстрелил Илье в голову.
- Ненавижу! - прошипел.
- Зачем?! - с досадой прокричал Таганцев. - Зачем ты убил его?!
Но Зятьев его уже не слышал. Убив брата, он метнулся к одной из машин. На удивление шустро прыгнул за руль и нажал на педаль газа.
Братва, как по команде, принялась стрелять ему вслед. И в это же мгновение со всех сторон сюда налетели бойцы отряда милиции особого назначения.
"Фольксваген", за рулем которого был Вадим, успел скрыться за ближайшим поворотом. А вот Таганке с бригадой не повезло.
Милицейский спецназ, используя в качестве укрытий деревья прилегающего к зданию банка сквера, открыл по бандитам огонь.
Пацаны отстреливались, не жалея патронов, хотя, шансов на спасение у них практически не было. Отступить в здание тоже не представлялось возможным. Изнутри по коридору уже бежали сюда омоновцы, так же стреляя на бегу.
Одного за другим, пацанов прибивали к земле автоматные очереди.
Таганка видел своими глазами, как падали его бойцы, заливаясь кровью, но ничего поделать с этим не мог.
Последнее, что почувствовал, это горячий и в прямом смысле слова сногсшибательный удар пули в плечо.
В себя Андрей пришел через несколько минут. С трудом открыл глаза и увидел над собой сержанта милиции в черном спецназовском берете.
- Жив ублюдок. - Проговорил милиционер.
Это уже потом, в следственном изоляторе, называемом обитателями и москвичами "Матросская тишина", Андрей Таганцев узнает, что при налете на коммерческий банк "Планета" нашли смерть двадцать его пацанов - все до одного из бригады Олимпийцев.
Полгода содержания под следствием покажутся ему вечностью. А дальше - колымский лагерь строгого режима.
Глава 2
Хочу на волю! не стреляй, начальник!
И где-то там, за вечной мерзлотой
Синеет море, машут крылья чаек…
А тут затвором клацает конвой.
Хочу на волю! Не стреляй, начальник!Эх, вернуть бы назад все эти годы, что Андрей Таганцев провел за колючей проволокой! Но чудес не бывает. Случилось так, как случилось.
Минувшая раздолбайская житуха больше не привлекала Андрея. Теперь, перед самым освобождением, он все чаще задумывался над тем, как устроить свою жизнь на воле. И чтоб без разгула, без криминала, без глупостей, которые неизменно вновь приведут за решетку.
- Эй, Таганка! Чифирнем, что ли? - из омута воспоминаний Андрея Таганцева вытянул сиплый голос Гоши Штопанного.
Отряд "зэков" пешим строем прибыл для производства работ на каменно-рудный карьер. Здесь, в разработанном шурфе, пронзительно выл ледяной ветер, поднимая вверх мельчайшую черную пыль, моментально забивающую легкие, глаза, нос и уши.
"Мужики" - народ, попавший в "зону" по недоразумению и использующийся исключительно для того, чтобы выдавать на гора производственный план - пахали "на камне". Кто отбойным молотком, кто кайлом, кто с тачкой в онемевших от холода руках.
Так называемые "бесконвойные" сидели за рычагами экскаваторов и бульдозеров. Вольные поселенцы, обосновавшиеся в расположенной неподалеку деревеньке, рулили на КрАЗах, вывозя из карьера отработанную породу. Эти, кстати, курсировали между охраняемой промышленной зоной и железнодорожным узлом, тайно привозя блатным водку, колбасу и сгущенку. "Навар" их раз в десять превышал законный месячный заработок.
Тех, кто работал "за себя и за того парня", здесь называли "туберами": добрая половина "пахарей" получала в награду за ударный труд тяжелейшие формы туберкулеза.
Воры и приблатненные в промзону не выходили вообще, оставаясь греться в бараках. Им, по блатным понятиям, было "западло" горбатиться.
Братва из спортсменов облюбовала для себя строительный вагончик, вполне сносно отапливаемый печкой "буржуйкой". Пацаны не работали потому что… Как сказать-то, не соврав? Да потому, что не работали - и все тут! Можно, конечно, подвести под это дело соответствующую идеологическую базу. Только зачем? А ну попробуйте заставить бывшего профессионального спортсмена взять в руки кайло - я посмотрю, как это у вас получится.
Лагерная администрация к ворам и братве "от спорта" особо не цеплялась. Выдают "туберы" план - и ладно. "Зэки" сами между собой разберутся.
Жулики не раз предпринимали попытки заставить пацанов рубить камень, но те им вежливо отказывали, поставленными ударами ломая носы и дробя челюсти. Семен Точило получил свое прозвище после того, как принял между ребер воровскую заточку, отказавшись выходить на работу. К счастью, выжил. И "синего", который хотел его замочить, администрации не сдал. После того случая блатные отступились, оставили спортивную братву в покое. Теперь жили параллельными "семьями", без причины друг друга не задевая…
- Я спрашиваю, чифирить будешь? - повторил свой вопрос Гоша, высыпая в жестяную банку из-под консервов пачку черного индийского чая "со слоником" и заливая его крутым кипятком. Оставалось лишь выварить эту адскую смесь на раскрасневшейся от жара "буржуйке" почти до смолянистого состояния.
- Не-а, не буду, - отмахнулся Таганка. - Сам травись.
За шесть лет в "зоне" Андрюха так и не пристрастился к излюбленному "зэковскому" вареву, в момент "сажающему" печень, почки, желудок и сердце. Даже курить не начал, предпочитая в свободное время "качаться" и лупить руками да ногами по набитому песком мешку.
- Как хочешь, - сказал Штопанный, устраиваясь перед печкой поудобнее. - Подгребай, братва, раскумаримся!
В вагончике находилось еще несколько человек - такие же отставные гимнасты, многоборцы, биатлонисты и прочее, "залетевшие" в колонию после неудавшихся попыток разбогатеть на рэкете.
Отойдя в угол, где был подвешен мешок, Таганцев разделся до пояса и принял бойцовскую стойку. Глухо зазвучали удары.
Через небольшое мутное стекло в окне вагончика можно было наблюдать за тем, как обезумевшие от усталости, холода и голода мужики копошатся в карьере, чуть ли не зубами вгрызаясь в вечную мерзлоту. На тачках везли породу к грузовому фуникулеру, а там уже ссыпали в самосвалы.
Конвойным на вышках тоже приходилось не сладко - ледяной ветер и едкая пыль не щадили никого. Но такая уж она судьба "вертухайская": "легавому" место в будке, то есть на вышке.
Беда пришла, как говорится, откуда не ждали.
Хлипкая дверь вагончика неожиданно распахнулась и внутрь, как стадо бешеных носорогов, с криками ворвались спецназовцы. Как они подобрались незамеченными, для всех оставалось загадкой. Сема Точило не отрываясь смотрел в окно, чтоб не нагрянул кто ненароком - так нет же, сподобились.
- Всем на пол!
- Лежать, мрази!
- Руки за головы!
Резиновая дубинка, скажу по секрету, игрушка не для детей дошкольного возраста и почки не железные. Потому и стонала братва, и скулила, и орала, и просила не бить, корчась на грязном полу вагончика и прекрасно понимая, что никого их мольбы и крики не интересуют.
- Наследство старого вора - Б. Седов - Боевик
- Кастет. Первый удар - Борис Седов - Боевик
- Рок-н-ролл со смертью - Б. Седов - Боевик
- Валет Бубен - Б. Седов - Боевик
- Пленница - Борис Седов - Боевик
- Пепел победы - Анатолий Гончар - Боевик
- В рясе смертника - Валерий Горшков - Боевик
- Норвежский инцидент - Александр Тамоников - Боевик
- Батюшка. Святой выстрел - Михаил Серегин - Боевик
- Грозовой перевал - Игорь Афонский - Боевик