Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сашка стал заверять, что он ее положение понял давно, от нее, мол, многое зависит. И вот сегодня Метляев об этом же говорил. Пришел просто так, но об этом говорил.
- Просто так пришел! - усмехнулась Клавка. - А вы верьте всем. Пришел узнавать через вас, сколько положим в этом году за один куб, сколько, одним словом, заплатим. А я перьвая знаю о том, сколько это будет. Директор ешо не знает, а я ему подсказываю. Деньги, оне счет любят. Метляю што? Ему - только бы грести под себя! С ума человек на почве добычи сходит. - Вдруг зарделась. - И богатых невест на севере все ишет. Гляди, найдет. Здесь невесты действительно богаты-ыя, денег у иных - куры не клюють!
- Лишь бы счастье было. Не в деньгах и дело.
- Оно, конечно, - Клавка на секунду остыла и сразу же переменила тему разговора. - Поехали-то они... Это к вашему замечанию, что, дескать, в прошлом году неплохо они сработали... Поехали, помню, река окончательно как замерзла. Времени было потеряно сколько? - Она поглядела на него в упор, и долго не отпускала его взгляда.
- А на вас, Алексан Палыч, они надеются. Не подведете? - Она ему подмигнула: мол, поручалась за вас - это он понял так.
Куриную лапшу он не едал давно, в солдатской столовой не больно баловали, что до молочной - так, бывало, и давали. Сашка шел к директору, а сам думал о лапше. Из чего она будет делать-то? - глубокомысленно предполагая, он, заранее прикидывал: пригласит за стол или ему придется вновь идти в столовую к геологоразведчикам и Христа ради вымаливать, чтобы они покормили его за собственные же деньги? Кому там, тоже понять надо, охота готовить на каких-то дуриков, приехавших в совхоз, а не к ним, зашибать длинный рубль? Ты поступи к нам и работай. Мы тогда станем тебе даже на подносе носить...
У директора разговор пошел о лесе. Сашка тут - гвоздь, вобъешь и не согнется. Мелкий лес, красный лес, хвойный лес, лес в срубе, барочный лес, поделочный лес - это знает он не по книжкам. В лесу, можно сказать, вырос, на болотах поднялся... Лесник, лесничество, лесничий, лесная таксация, лесная ботаника, лесовозы, лесовщики, лесонасаждения, лесопилки...
Долго толок директор воду в ступе, прежде чем примериться к главному разговору. На дворе к тому времени погода ухудшилась, набежали тучи, стеганул по стенам осенний холод, в окно было видать, как по реке скрестились волны, брызгая на высокий правый берег, пошла крупа с неба. Директор встал, прошелся к окну и, как бы впервые увидев перед собой Сашку, положил ему руку на плечо.
- К лагерной жизни тебе не привыкать, а? Сколько служил? Два года. Немного. А мы, брат, бухали по восемь и десять лет... Два года - это самая малость. - Повернул к себе Сашку. - Сколько думаешь здесь задержаться? Только откровенно.
- Сам не знаю, - сказал Сашка.
- Ну и спасибо на этом. За откровенность.
Он пододвинул к себе стул ногой, ногой же подтащил стул и Сашке.
- Садись, Саша. Говорить будем, как принято тут, в этом кабинете, тет-а-тет, понимаешь? Конечно же, понимаешь! Как жить надо на лесозаготовках? Жить надо, Саша, в полном согласии! Со всеми, в том числе и с окружающей природой... Понимаешь, по маленькой, вмерзшей в землю избе будет бить ледяная вьюга. Ноги будут коченеть. Ледяные ноги! А на сто верст - тишина. Коптит лампа. Светлой лампочки, что тут от движка загорается, нету! На речке метровый ледяной покров - захочешь рыбки, а ее тоже нету... И один ты. А эти все твои работнички каждый день - пьянь вонючая! И ты один. После перепоя они тебе долдонят: что же мало водки взяли! Тяжело, понимаешь? Ты - один. Но одна ласточка еще весны не делает. Скамейка, поставленная тобой на виду, ни о чем им там не будет говорить. Подумаешь - землеустроитель! Хозяин! Красоту наводит! Да плевали мы на то! Ты это все понимаешь?
- Ладно, - сказал Сашка, - нечего и разговор тогда вести. - Он попытался встать. - Не доверяете? И не надо!
- Сиди, сиди, - успокоил директор, насильно усаживая Сашку. - Ты думаешь, они имеют смутное представление о лесе, как таковом? Они имели в виду нас с тобой, если лес не даст им средства. Чего мне с тобой хитрить?
- Нужна техника, директор. Одну хотя бы лесотаску. Я задачу-то понял.
- Вся беда, что ты до конца не разобрался.
- Разобрался. Я понял так, что в прошлом году вы за этот лес заплатили, а вода его не подняла.
- На голое едешь, парень.
- Нет, директор, ты не лесоторговец, не купец, а я не игрушка в твоих руках. Заплатишь ты мне, пусть половинку, а мое дело, как и его поднять.
- А зачем мне торопиться? - улыбнулся директор. - Я подожду. В будущем году, может, вода и подойдет. Не в будущем, так в следующем.
- А строить в этом году как будешь? Из меня или из Метляева?
- Строить-то? - затушевался директор. - Что строить? Построим.
- Ты это другим скажи. Лес надо поднимать, директор. Вода в этом году самая высокая, двадцать с лишним лет не было такой высокой воды. Так что цену не убавляй до минимума. Никто не пойдет на такую шабашку.
- Ладно, - бросил придуриваться директор, - вот в чем Григорьев и подрезал меня. Потому я решил его с бригадиров снять, такое дело уже согласовано. А тебя на его место.
- Говорю, инструмент и механизмы нужны.
- Это подыщем. Считай, что договорились.
- Нет, как договор подпишем, тогда будем считать, что договорились.
- Ушлый ты мужик, Акишиев, - подмигнул директор. - Но думаю в одном тебя обхитрить. Свояченицу тебе подсовываю в повара, а? Как глядишь на это?
- Сколько нас будет-то?
- Девять с тобой, она десятая. Артель.
- А как платить ей?
- Как? По совести. Хорошо станет работать, что же, она ведь тоже человек. Не задаром в эти края поперла, а?
- Ладно, - махнул рукой Акишиев, - свояченица, так свояченица.
- А ты погоди, ты спроси, как она собой-то? Молода ли?
- На месте все поглядим, - опять махнул рукой Акишиев.
8
Черт-те что, а не свояченица. Девка лет двадцати, высокая, доска-доской, руки в кулаках мужские, в цветастом платочке и в туфлях на низком каблуке. Краснея, выждала, пока Сашка выел утиную лапшу и вошла, приглашенная, в Сашкину комнату. Вошла, села на краешек постели, потому как у Сашки на тот случай оказался всего один стул.
- Меня послал Савий Карпыч, - пикнула, но голос показался Акишиеву приятный, звучный.
- Так что ж тебя заставило с мужиками в лес ехать? - прямо быка за рога, сытно отрыгивая, спросил Сашка и, не дожидаясь ответа, нахально взял из ее рук альбом, стал бегло разглядывать его. Чей-то у тебя?
- Это? - она показала глазами на альбом. - Это я на выставке купила. - И оживилась, как-то сразу похорошев. - Вот глядите, это восход солнца, черноморский берег. Картина нарисована в прошлом веке, в тысяча восемьсот шестьдесят четвертом году...
Она хотела еще что-то рассказывать, но Акишиев, перебив ее, потянулся глазами к картине. Он увидел кучевые облака, собственно красность облаков, упавших в море, увидел красные флаги на небольшом корабле, а на берегу была украинская семья, люди под повозкой с волами, далее была лодка с казаками и корабль-парусник, на котором развевались красные флаги.
Акишиев любил все красивое, картина была не только хороша, она застревала в душе, потому как сразу вспыхнули непонятно-светлые воспоминания: мама вот в таком праздничном убранстве, босоногие сестры с крашеными яйцами в руках.
- Они что, с красными флагами? Наши, что ли? Революционеры?
- Это такой цвет.
- Нет, ты, наверное, сама не знаешь, - он разглядывал уже другую картину, на которой была лунная ночь, пальмы. Луна светилась, как солнце, море радовалось под ее лучами. Потом еще одна картина шла о лунной ночи, луна там выглянула из печальных облаков, рядом с сонным кораблем.
- А луна живая здесь бывает? - спросил он и впервые пристально взглянул на нее. Ему теперь не казалось, что она дурнушка, как раз наоборот - что-то в ней было ласковое и по-девичьи заманчивое, особенно глаза - большие, широко и удивленно распахнутые и до жути хороши. Он в душе усмехнулся: и так в лоб били Клавкины достоинства, и тут кнутом стегает эта, в принципе, жердь-девка. Нахмурился, выдавая обратно ее альбом, хотя хотелось разглядеть получше солдат в красных мундирах, белые разрывы и реку, ее синь...
- Вон, у хозяйки моей погляди, - сказал небрежно Акишиев. - Картина знатная.
- Я ее видела, - пискнула опять деваха.
- В лесу-то не до картин тебе будет. - Акишиев при ней закурил, сидел он в спортивном костюме, развалясь.
- Да, - сказала она, - будет не до картин. - Привстала. - Я прошу вас взять меня с собой, готовить я могу неплохо, честное слово. - На пороге она, опустив голову, спросила: - Вы не обидитесь на меня? В следующий раз, пожалуйста, одевайтесь, когда к вам приходят посторонние. И у девушек, прежде чем закурить, надо спросить разрешение.
Она нагнулась, чтобы выйти. Акишиев чмокнул губами: плям-плям, растерянно оглядел себя, удивленно пожал плечами.
- Послушайте, - постучала она в окно, - а скамейки... С_к_а_м_е_й_к_и_ - хорошо! Слышите, хорошо!
- Принцип домино. Покой - Leo Vollmond - Детектив / Полицейский детектив / Современные любовные романы
- Роковой рейс - Иван Черных - Детектив
- Где я ее оставила - Эмбер Гарза - Детектив / Триллер
- Одиночество волка - Владимир Югов - Детектив
- Трижды приговоренный к "вышке" - Владимир Югов - Детектив
- Гелен Аму. Тайга. Пионерлагерь. Книга первая - Ира Зима - Детектив
- Тайна синих озер - Андрей Анатольевич Посняков - Детектив
- Тело в плюще - Кэтрин Пейдж - Детектив
- Лихая скромница - Светлана Алешина - Детектив
- Гений пустого места - Татьяна Устинова - Детектив