Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В течение дня они успели познакомиться с пятью учителями. Хедвиг Бьёрк не видели, поскольку по вторникам не было ни математики, ни биологии. Зато познакомились с пожилой фрекен Альберг, преподававшей родную речь, с симпатичной учительницей по шитью и с учительницей по физкультуре, которая построила их в линейку на школьном дворе и без конца свистела в свисток.
— Прыжок — раз-два-три, прыжок — раз-два… Порядок в строю, девочки!
После физкультуры был перерыв на завтрак. В столовой Штеффи увидела темноволосую девочку, сидевшую за столом в одиночестве. Штеффи взяла стакан молока и подошла к ней.
— Можно мне здесь сесть?
Девочка равнодушно кивнула.
Штеффи не собиралась расспрашивать ее. У нее просто вырвалось:
— Ты тоже еврейка, не так ли?
— Какое тебе дело? — фыркнула девочка. — Не выдумывай! Я — шведка.
Штеффи не поняла, почему она так рассердилась.
Будь они в Вене, Штеффи бы поняла. Она бы решила, что девочка хитрит, как Эви, которая всегда говорила, что ее мать католичка. Но здесь, в Швеции, быть евреем не опасно. А если она ошиблась, если у этой девочки темные волосы и карие глаза по другой причине, то стоило только сказать.
— Извини, — пробормотала Штеффи. — Я не имела в виду ничего такого… я просто спросила…
В это время подошла Май Карлсон и села рядом. Она ничего не заметила и принялась весело болтать со Штеффи о военных замашках учительницы по физкультуре.
— Она наверняка хочет, чтобы мы на каждом уроке прыгали, вытянув руки вверх. Тут не будет игры в мяч, это точно.
Темноволосая девочка поднялась и ушла. Ее стакан с молоком остался на столе нетронутым. Ничто не напоминало о том, что она здесь сидела. Ни бумаги от бутербродов, ни хлебных крошек.
После перемены они познакомились с фрекен Фредриксон, преподававшей общую историю и историю христианства.
— Есть кто-нибудь, кого надо освободить от истории христианства? В таком случае у вас должна быть справка о принадлежности к другой религиозной конфессии.
В Вене Штеффи и ее одноклассникам-евреям историю религии преподавал раввин, в то время как детей-католиков и протестантов учили свои священники.
На острове никто даже не подумал бы спросить, хочет ли она изучать христианство. Теперь она христианка. Ее крестили и приняли в пятидесятническую церковь.
Штеффи обернулась и искоса посмотрела на темноволосую девочку, которая равнодушно разглядывала свои ногти.
— Никого нет? — повторила фрекен Фредриксон. Штеффи показалось, что учительница смотрит на нее. Штеффи слегка покачала головой.
— А если я атеистка, — спросила Май Карлсон, — тогда могут освободить?
— В твоем возрасте, — сказала фрекен Фредриксон, — еще не знают, что такое атеизм. И в дальнейшем прошу избавить меня от подобных глупостей.
Последним в этот день был сдвоенный урок иностранного языка. Семь часов в неделю они должны заниматься немецким, и многие девочки в классе стонали, не приступив еще к учебе:
— Немецкие глаголы! И предлоги, управляющие винительным и дательным падежами! — Они слышали об этом от старших сестер, братьев и подруг.
Штеффи не о чем было беспокоиться. Ведь немецкий — ее родной язык.
Учительницу по немецкому языку звали фрекен Крантц. С буквой «ц». «Ведьма», — прошептал кто-то из девочек в коридоре, но остальные тут же зашикали на нее.
Белая блузка фрекен Крантц была безукоризненно чиста, накрахмалена и высоко застегнута на шее. Каблуки жестко стучали по полу, когда она ходила по классу взад-вперед.
— Грамматика — это основа, — объясняла она. — Тот, кто не овладеет грамматикой, не сможет научиться немецкому языку. Поэтому тот, кто не хочет усердно работать, никогда не выучит немецкий. На моих уроках работают усердно. Через семестр, подними я вас среди ночи, вы должны не задумываясь перечислить мне предлоги, управляющие винительным и дательным падежами. Тот, кто не сможет, не будет аттестован. Поняли?
Штеффи стало интересно, в самом ли деле фрекен Крантц приходит домой к своим ученицам по ночам, но решила, что это образное выражение. Сама Штеффи не была твердо уверена, что знает, что такое винительный и дательный падежи, но время покажет, да и к тому же оказалось, остальные тоже не знали, о чем говорила фрекен Крантц.
Фрекен Крантц провела перекличку: каждый должен был сказать: "Ich heisse", то есть "меня зовут", и назвать свое имя.
— Ich heisse Алиса Мартин, — сказала темноволосая девочка.
— Ich heisse Май Карлсон.
Это прозвучало скорее с гетеборгским акцентом, чем с немецким.
— Ich heisse Стефания Штайнер.
Фрекен Крантц вздрогнула.
— Что это за произношение? Откуда ты приехала?
— Из Вены, — прошептала по-немецки Штеффи.
— Беженка?
— Да.
— Мы не говорим в школе на венском диалекте, — сказала фрекен Крантц. — Мы говорим на чистом немецком, как в столице государства, Берлине. И будьте так добры, фрейлейн Штайнер, учите его.
Щеки Штеффи горели. Такого она не ожидала. Похоже, что немецкий станет для нее самым сложным предметом, вместо того чтобы быть самым легким.
— Какой кошмар, — сочувственно прошептала ей в ухо Май Карлсон. — Не обращай на нее внимания.
После обеда Штеффи со Свеном отправились выгуливать Путте в парк напротив дома. Штеффи рассказала о своих учителях, а Свен — о своих. Свену понравился только один, преподаватель родного языка, одобрявший его желание писать. Все остальные, если верить Свену, — старые чудаки, и некоторые симпатизировали нацизму.
— Таким не следует быть учителями, — сказал Свен. — Хотя у нас можно быть даже коричневым, но только не красным.
— Красным?
— Да, коммунистом.
— Ты коммунист?
— Нет, — сказал Свен. — Конечно же, нет. Но во многом они правы. Общество должно стать справедливее. От всего старого и прогнившего нужно избавиться. Передача богатств по наследству. Военщина. Чиновники, которые помогают только своим.
Штеффи задумалась. Это звучало верно, но все же…
— Однако нацисты, — сказала она, — они тоже против старого, против богатых и за народ, как они говорят.
— Они лгут, — ответил Свен. — Крупные предприятия в Германии платят нацистам. Военная промышленность. И поэтому они обвиняют евреев в безработице и бедности.
Свен провел руками по волосам, взъерошив их. Его каштановая челка была уже не такая длинная, как после похода в горы. Фру Сёдерберг быстро отправила Свена к парикмахеру.
— Как долго это продлится? — спросила Штеффи.
— Что?
— Война.
Свен вздохнул:
— Не знаю. Сейчас дела идут неважно.
Действительно, кроме Дании и Норвегии были оккупированы также Франция, Бельгия и Голландия. Италия принимала участие в войне на стороне Германии. Последние дни немцы стали бомбить с воздуха Лондон. По радио рассказывали о многих погибших и раненых и еще о тех, кто стал бездомным после бомбардировок.
— А вдруг они победят?
— Немцы?
Штеффи кивнула.
— Никогда, — сказал Свен. — Они никогда не победят. Ты понимаешь?
Штеффи очень хотелось верить ему.
Глава 7
Школа для мальчиков, где Свен учился в последнем классе, словно крепость, стояла на вершине холма; тяжеловесная, темно-красная, с маленькими башенками по углам и рядами бойниц прямо под крышей. В учебнике по истории Штеффи был рисунок средневекового замка почти с такими же башнями и бойницами. Оттуда при приближении врага пускали стрелы. Когда девочки пели псалом "Наш Господь наша истинная крепость" на утренних собраниях, Штеффи всегда вспоминала школу для мальчиков.
Но от темного замка мальчиков до солнечно-желтой школы девочек рукой подать. Можно было срезать путь через переулки мимо красивых вилл за прудом Белых Лилий и через парк по дорожкам, посыпанным гравием. А там можно постоять за низкой кованой оградой вокруг школы для девочек и подождать, пока они выйдут. Так делали многие. Но Гариетт и Лилиан были единственными в классе, кого ждали. После занятий, а иногда во время перерыва на завтрак они стояли там в "мужском обществе", с двумя угреватыми пятнадцатилетними мальчишками из соседней школы.
Гариетт и Лилиан были королевами класса. Но они правили не так, как это делала Сильвия на острове в классе Штеффи, не злобой, не угрозами и не насилием.
Гариетт и Лилиан были всегда радостными и со всеми дружелюбными. Девочки, словно кусочек сахара, тянули их каждая к себе. Всем хотелось быть с Гариетт и Лилиан и греться в их лучах. Или почти всем. Кроме зубрил и тех, кто все еще прыгал через скакалку на школьном дворе. Кроме темноволосой Алисы, которая высокомерно держалась в стороне ото всех в классе. И кроме Май Карлсон.
- Триптих в чёрно-белых тонах - Тамара Крюкова - Детские приключения
- Клуб путешественников-фантазёров - Улисс Мур - Детские приключения
- Городок Немухин - Вениамин Каверин - Детские приключения
- Тайна Зыбуна - Евгений Осокин - Детские приключения
- Педагогические сказки (litres) - Ирина Анатольевна Неткасова - Детские приключения / Прочее
- Моя бабушка живёт у сопки - Ирина Юрьевна Мошева - Прочая детская литература / Детские приключения
- Фрау Волле и тайна бумажных зонтиков - Ютта Рихтер - Детские приключения / Прочее
- За горизонтом звёзд: От Земли до края Вселенной. Космические приключения юной исследовательницы и её друзей - Анна Терганова - Прочая детская литература / Научная Фантастика / Детские приключения
- Маленький подарок Антона (сборник) - Анне-Катрине Вестли - Детские приключения
- Тень, дракон и щепотка черной магии - Павел Георгиевич Козлов - Детские приключения / Детская проза / Детская фантастика