Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Николай поглядел на неё с усмешкой.
– Не зырься, – слегка обиделась Надежда и даже махнула на брата рукой, – В своём доме все предметы живые, духом хозяев пропитанные.
Она говорила совершенно серьёзно, как если бы доказывала, что дважды два – четыре. И опять Николай поверил ей, как безоговорочно верит ребенок словам мудрого взрослого. Отойдя от печи, он бегло оглядел большую комнату. В зале, служившем во всех деревенских домах и кухней и столовой, мебель вся была деревянной. Срубил её один и тот же деревенский мастер – Никита Ежов, по прозвищу «ёжик-пыжик». Посреди комнаты стоял массивный дубовый стол, длинный, сколоченный грубо, но прочно, и очерченный с двух сторон лавками. Лак на нём местами поблек, но был цел. Вспомнив про что-то, Николай вдруг наклонился к одной из ножек и присмотрелся к ней. Затем, довольный, выпрямился.
– Слышь, Надюха, а буковки-то мои, что я пацаном ножичком здесь вырезал, не затёрлись, – он указал на две корявые загогулины, похожие на печатные «к» и «н».
– А чё им сдеется?
Надежда тоже присела к ножке. Когда-то за попорченное дерево мать отвесила Николаю подзатыльник. А отец, придя домой с депо, даже прошелся по мягкому месту сына ремнём.
– Помню я, как отец меня тогда отходил, – подтвердил сейчас Николай сестре этот факт, – Но только потом он матери ночью с гордостью хвастал, что я писать научился. И спрашивал сильно ли она меня побила. А когда мать сказала что только подзатыльник отвесила, он вздохнул и запретил ей наперёд руками меня трогать. Он тогда так и сказал: « Потому как рука матери предназначена токо для того, чтобы ребёнка ласкать.»
– Да ну? – Надежде странно было это слушать по прошествии стольких лет.
– Почему «да ну»? Ты своих детей бьёшь? – спросил он, заранее зная ответ. Надежда аж задохнулась:
– Рехнулся что ли!?
– А кричишь на них?
Надежда, по характеру ласковая и нежная мать, даже руками всплеснула:
– Да ты что?! За что на них кричать? Они у меня хорошие.
Николай приподнял указательный палец, утверждая:
– О. Это потому, что сами вы с Иваном хорошие, – и он ласково посмотрел на Надежду. Она снова покраснела до корней, а Кравцов рассмеялся, – А у меня, Надюха, этот ножичек до сих пор постоянно со мной.
Чтобы сестра не сомневалась, он открыл привезённую с собой спортивную сумку и достал из внутреннего кармана маленький перочинный ножик с лезвием из нержавейки.
– Это тебе дядя Вася подарил, я помню, – Надежда осторожно погладила перламутровую костяную рукоятку ножа.
Дядя Вася был их соседом по дому, мужем тётки Настасьи. Они ещё несколько минут повспоминали бывшего крёстного Николая, умершего от гангрены, развившейся на фоне сахарного диабета, и вновь принялись за уборку. Аккуратно, чтобы не попортить лак, ножом отскребли грязь со стола, застелили его скатертью, наградили вазой. Забежав к соседке предупредить насчёт «завтрева», Надежда нарвала у неё на огороде диких гвоздик, росших у той как бурьян. Полюбовавшись уютом, засожалела, что нет к нему на потолке люстры. Старую отец незадолго до смерти разбил, а новую купить всё ему не удавалось. Так и дожил свой век при одной лампочке в патроне над столом.
– Эх, надо было мне заранее вспомнить об этом. Гостья едет из столицы, а у нас, как в глухом захолустье. – заметно было, что Надежда переживает.
– Ничего, перебьётся, – успокоил брат, – Лариса всего на два дня едет; ей потом на работу.
– А как же насчёт переезда к нам? – напомнила Надежда и впилась в брата взглядом. Он смущённо затоптался на месте, не зная куда спрятать глаза, суетливо пробасил:
– Это… Понимаешь… Отдельного разговора требует и специальной подготовки. Давай лампочку! – попросил он, дав тоном понять, что не так-то просто будет сделать то, о чём мечтает.
Они продолжили уборку. Надежда, воспользовавшись тем, что греет печь, накипятила воды, помыла окна, поменяла занавески и принялась за посуду. Глядя, как она натирает мельхиоровые приборы, Николай присел. Сестра поправила мыльной рукой сбившуюся чёлку и улыбнулась.
– Устал?
– Нет.
– Всё равно посиди пока. Я щас быстро закончу и пойдем в сенцах и на веранде приберём. Как там матрасы: жарятся?
– Пойду посмотрю. – Николай вышел во двор.
– Может с веранды ведра в сараюшку убрать? – нашла его криком сестра через время.
– Уберу, – ответил мужчина негромко, утверждая.
Потом они занесли выставленные на прожар матрасы, поставили один на другой в бывшей комнате Николая и накрыли покрывалом.
– Вот тут мы сегодня и ляжем, – заявил Николай, попробовав топчан на упругость, – А завтра пусть тут дети ложатся, если мы засидимся. Матрасы широкие, добротные, поперёк все впятером и лягут.
– Отуда ж впятером?
– Так, а Веркины?
– Вот ещё! – по-хозяйски воспротивилась сестра, – Неча им тута укладываться. Их дом недалёко отсюда; добегут. Мои-то уж ладно, до Калинок пешком не дойти, пусть здесь спят. А то может ещё и мы не останемся; вам ведь, поди, охота вдвоем побыть?
От житейского вопроса Кравцов сел. Что сказать не нашёлся, только хмыкнул.
«Ой, телок Коляня, – Надежда спрятала улыбку, – На мужика-то пока одними токо усами похож. Да басом. Интересно, эта его москвичка с характером или нет? Я ведь и не знаю какие девки Коляне нравятся».
Тема не отпускала:
– Коляня, а Лариса твоя как: норовистая или нет? – спросила Надежда, как бы про между прочим.
– А тебе зачем? – ссупонил Николай брови.
– Как зачем? Должна же я заранее настраиваться какую мне позицию принимать с ею, – объяснила Надежда причину своего вопроса, пыхтя при мойке полов.
Николай задумался, потом пожал плечами:
– Не знаю что тебе, Надюха, сказать. Если честно, я об этом не размышлял. Наверно, Лариса, как любая из вас, – всякая бывает. Так что, ты особо не мудри. Сориентируешься по обстановке.
– А если она мне не понравится, можно я тебе об этом обскажу? – осторожно спросила Надежда, домыв крыльцо и утирая пот рукой.
Из объяснений брата она поняла, что скорее всего у будущей золовки характер не из лёгких, и что если это так, то такую в деревню на аркане не затащишь. А это значит – прощай их с Коляней мечты на жизнь по соседству. Да и вообще, всё о чем до этого говорили – прощай.
– Обскажи-обскажи, – снисходительно буркнул Николай в ответ и пошёл в сторону туалета. – Надюха, где у нас хлорка, посыпать тут? – крикнул он издалека, выйдя оттуда.
За ненадобностью, всё прежнее содержимое отхожей ямы было из неё выкачано сразу же по весне после смерти отца и засыпано для дезинфекции хлоркой, которая, по истечении времени, впиталась в землю и требовала добавки.
– В сараюшке, – махнула Надежда, – Может вечером засыпешь, сейчас уже Иван подъехать должен, – предложила она, глянув на часы.
– Вечером нам сюда уже ходить надо будет, – отговорился Николай и поспешил в сарай за хлоркой. С Иваном договорились на шесть, чтобы успеть к семи на вокзал.
Глава вторая: Знакомство с Ларисой
Николай нервничал. Он не терпел опоздания, а тут, вопреки обычной точности, скоростной поезд почему-то задерживался. Дежурный по вокзалу, с которым Иван наскоро завязал знакомство, непонимающе поглядывал то на часы на руке, то на повешенные в зале ожидания, и пожимал плечами:
– Это же Харьковский. Он никогда не опаздывает. У него Калуга – вторая остановка после Обнинска. Даже в Апрелевке не останавливается, прямиком сюда шпарит.
Вокзальный служитель явно не мог предположить с чем связана задержка. Относительно спокойно прождав почти час, в начале второго ожидающие стали проявлять явное нетерпение. Надежда, кроме того что нервничала от предстоящей встречи, переживала за оставленных дома ребятишек. Хотя она и наказала Егору присматривать за малолетними Максимкой и Катюшей, всё-равно на душе, как у всякой матери, было неспокойно. Иван и Николай тоже переглядывались, но были томимы не столько мыслями о делах домашних, сколько подступившим чувством голода. Иван примчался в Серебрянку прямо с работы и успел перекусить на ходу только двумя пирожками, заботливо захваченными Надеждой из дома. Николай, отказавшись в пользу родственника даже от пирожка, теперь, после работы на воздухе, почувствовал как неприятно сосёт под ложечкой.
Наконец, в дальнем конце зала ожидания показался знакомый дежурный вокзала и ещё издали стал подавать встречающим обнадёживающие знаки. И почти тут же на весь вокзал по радио объявили о прибытии поезда из Москвы.
Все торопливо пошли на перрон. Поезд прибывал на первый путь и стоял в Калуге всего десять минут. На зная в каком вагоне окажется Лариса, Николай предложил ждать у входа в вокзал со стороны путей. Чтобы не разминуться, втроём они прижались к самому зданию, пропуская вперед спешащих на посадку. Поезд, звучно прогудев издалека, медленно подползал. Едва лишь он остановился, как со всех вагонов повыскакивали проводники. Ввиду того, что поезд был дальнего следования, а Калуга находилась всего в трёх часах от пункта отправления, приехавших было намного меньше, чем отъезжающих. И всё же, из-за шумной толпы, Николай не сразу заметил приближающуюся невесту.
- Нескверные цветы - Щербакова в «Эксмо» - Русская современная проза
- В аду повеяло прохладой - Максуд Ибрагимбеков - Русская современная проза
- Нераспустившиеся цветы - Мария Назарова - Русская современная проза
- Возвращение колдуна - Петр Немировский - Русская современная проза
- До востребования - Андрей Соколов - Русская современная проза
- Наедине с собой (сборник) - Юрий Горюнов - Русская современная проза
- Дом, в котором… Том 1. Курильщик - Мариам Петросян - Русская современная проза
- Дом, в котором… Том 3. Пустые гнезда - Мариам Петросян - Русская современная проза
- Любовь без репетиций. Две проекции одинокого мужчины - Александр Гордиенко - Русская современная проза
- Любовь без репетиций. Неполоманная жизнь - Александр Гордиенко - Русская современная проза