Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Томас не внимал голосу рассудка. Он хотел Джулию Лейтон. И даже не мог припомнить, когда, оставшись наедине с женщиной, был не в силах контролировать ситуацию. Он никогда не терял голову от страсти. Женщины всегда были для него средством, позволяющим достичь цели – физического удовлетворения или материальной выгоды. Он дарил им удовольствие, брал то, что хотел, и уходил раньше, чем они успевали опомниться.
Но с Джулией все было иначе, и он не мог объяснить почему. Возможно, потому, что она для него – запретный плод. Она принадлежит другому мужчине. Или все дело в желании украсть то, что нельзя получить иначе? Да нет же, нет. Просто она не такая, как все. Настоящая леди – красивая, доверчивая, невинная, неосознанно обольстительная. Поцелуем в темном саду она заставила его кровь вскипеть, а теперь…
Томас отчетливо понимал, чего она хочет.
Его.
Пожалуй, это не спасение. Это добыча. Она тихо постанывала, прижимаясь к нему всем телом. Томас подхватил девушку на руки, отнес к мягкому кожаному дивану, уложил ее, а сам лег сверху. Теперь он чувствовал такое же отчаянное желание, как она. Ее руки – довольно сильные, надо сказать, – обхватили его за плечи. Его окутал аромат ее духов, он был околдован ее страстными поцелуями. Она позволила ему поднять ее юбки, провести кончиками пальцев по шелковистой коже бедер…
Пальцы Джулии неумело возились с пуговицами его рубашки, но замерли, когда он осторожно раздвинул рукой ее бедра и почувствовал влагу и жар.
– О! – простонала она, когда он принялся ласкать нежные складки и маленький, но необычайно чувствительный бутон плоти, даря ей наслаждение, о существовании которого она даже не подозревала. Страстные стоны он заглушил поцелуем.
Одной рукой Томас расправлялся с застежкой панталон, продолжая целовать девушку. Он никак не мог насытиться.
Джулия ахнула, когда он вошел в нее, и застыла под ним. Она оказалась тугой… слишком тугой…
Нервничает, но это понятно. Надо было запереть дверь. Но теперь уже слишком поздно. Он, конечно, проявил беспечность, но был не в силах контролировать себя, не мог остановиться. Впрочем, она и не просила его об этом. Она схватила его за плечи – ее ногти впились в плоть, он чувствовал это даже сквозь одежду.
Томас долго не продержался. Один последний сильный толчок, и он излил семя, одновременно почувствовав удовольствие разрядки.
Ошеломленный, он навалился на нее и поцеловал, все еще оставаясь внутри ее. В темноте он не видел выражения ее лица.
Что, черт возьми, он натворил?
Он скатился с нее, отвернулся, вытерся носовым платком и привел в порядок одежду.
Джулия села и тоже стала поправлять платье, одновременно обнаружив, что ее прическа безнадежно растрепалась.
– О! Моя сережка! То есть мамина сережка! Она полдня будет изводить меня нотациями о безалаберности, неосторожности и… – Джулия расхохоталась.
– Что вас рассмешило? – спросил Томас.
– Безалаберность и неосторожность! – выпалила она, и ее смех почти сразу стих. – Я не должна была…
Он тоже не должен был. Не здесь. Не сейчас. Ставки слишком высоки. Томас не мог себе позволить уйти отсюда с пустыми руками, с одним лишь воспоминанием о любовнице, которая все же заставила его что-то почувствовать, пусть даже на одно мгновение. Бриллиант в его кармане будет кормить его неделю, тиара Карриндейла – месяц, а ожерелье Джулии – полгода.
Она стала искать потерю на полу, и Томас едва не сдался. Он взял девушку за руки и притянул к себе, чтобы отвлечь. Но в нем снова вспыхнуло желание. Да в чем дело? Что с ним не так? Он никогда не позволял чувствам становиться на пути выживания! По правде говоря, до этого момента он даже не знал, что способен на какие-то чувства. Он нежно поцеловал ее – прощальный поцелуй. Джулия отстранилась.
Он приготовился к слезам и обвинениям, но она только сказала:
– Вам следует уйти. Французские окна ведут в сад, а там у конюшни – ворота на улицу.
– Да, – не стал спорить он.
– Я пойду наверх и пошлю к маме горничную сказать, что у меня болит голова.
О Темберлее не было сказано ни слова. А заметил ли герцог ее отсутствие, которое длилось не меньше часа? Он взглянул на часы, стоящие на каминной полке.
На самом деле меньше часа.
Томас, как мог, поправил сбившийся галстук и склонился над ее рукой. Пальчики Джулии на мгновение сжали его руку – словно она не хотела отпускать его. Он осторожно высвободился и ушел.
И дома заметил на носовом платке кровь. Какой идиот! Леди Джулия Лейтон была девственницей.
Глава 2
Томас, не обращая внимания на дождь, ждал неподалеку от Карриндейл-Хауса, пока не увидел, как Джулия вышла, села в экипаж и уехала. Он последовал за ней на Бонд-стрит, видел, что она зашла в лавку модистки. Через окно он наблюдал, как она примеряла платье из синего, как сапфир, шелка. Модистка набросила на ее темные волосы кружевную вуаль, и Томас ощутил горечь во рту. Свадебный убор. Он сжал кулаки и отошел в сторону, намереваясь дождаться ее появления.
– О, леди Джулия, счастлив вас видеть, – произнес он беззаботно, как будто случайно столкнулся с ней на улице. Он заметил, как ее бледные щеки заалели словно розы, а в глазах страх боролся с любопытством.
Она присела в реверансе и повернулась к горничной:
– Подожди меня в экипаже. Я вернусь через минуту. – Когда служанка удалилась, она тихо спросила: – Что вы здесь делаете?
– Я нашел вашу сережку, – сказал он, взял ее руку в перчатке и положил на ладонь изящную драгоценность. Никакого другого повода снова увидеться с Джулией он не смог придумать, как ни старался. Пришлось вернуть украденное. Ну… половину украденного. – Она оказалась в моей одежде… – Девушка метнула на него взгляд, полный ужаса, и Томас замолчал. – У вас все в порядке, миледи? – негромко спросил он, борясь с желанием погладить ее пылающие щеки.
Джулия взглянула на сережку и сжала кулачок.
– Благодарю вас.
Ему хотелось сказать ей множество самых разных вещей: извиниться, предложить руку и сердце, признаться в чувствах, которые не имеет права испытывать. Это забота, восхищение, привязанность…
– Когда-нибудь я окажу вам ответную услугу, – сказала она.
– Я хотел узнать… – Но Джулия слегка наклонила головку, и даже если румянец выдавал ее смущение тем, что произошло между ними в темноте в библиотеке ее отца, то лицо не выражало ничего, кроме вежливого интереса. В точности так же она смотрела на Фиону Барри в парке. В конце концов, он ей совершенно не нужен. Эта девушка сильнее, чем кажется. Он почувствовал восхищение. Она станет потрясающей герцогиней.
Томас взял ее за руку и проводил к экипажу.
– Когда венчание?
– В январе. В часовне замка Темберлея.
У дверей экипажа Томас отпустил ее руку и поклонился.
– Тогда я желаю вам всего хорошего, – сказал он. – И, главное, счастья.
Джулия опустила глаза.
– Я… – Томас видел, как она судорожно сглотнула и не сказала того, что собиралась. – Спасибо вам, – с трудом выдавила она.
Он поцеловал ей руку и почувствовал, как ее пальцы на мгновение напряглись. После этого он сразу ушел, изо всех сил противясь желанию оглянуться. Какое бы будущее его ни ожидало, в нем не было места для леди Джулии Лейтон.
Глава 3
Лондон – Брюссель, август 1814 года
Это больше не ее дом – просто Англия, подумала Джулия, стоя на палубе судна и наблюдая, как туман, накрывший побережье, окутывает меловые скалы. Белое на белом. Тело исчезает под саваном.
Вполне уместно, подумала она, поскольку обесчещенная леди мертва почти для всех, кто знал ее в лучшие времена. Отец, услышав о грехопадении дочери, отрекся от нее и сказал друзьям, что она умерла. Это он настоял, чтобы она покинула не только его дом, но и страну, потому что не пристало порядочным людям видеть ее призрак, разгуливающий по Мейфэру, и чувствовать необходимость задавать неудобные вопросы.
Нет, так действительно лучше: жизнь с чистого листа, новая биография – только ее собственная.
Джейми у нее на руках заворочался и принялся махать пухлыми ручонками на чаек, круживших в небе. Джулия нежно поцеловала сына и передала его няне – та поспешила уйти с малышом с палубы, прячась от пронизывающего ветра. До Антверпена еще несколько часов. Джулия понимала, что тоже должна уйти вниз, но осталась на месте, подставляя лицо соленому ветру и глядя на исчезающий вдали берег.
Ее родители ни разу не спросили о ребенке, которого она назвала в честь своего брата Джеймса, гордости семьи. В иных обстоятельствах Джейми стал бы наследником деда, графом Карриндейлом, но теперь его будущее было туманным. Впрочем, ее будущее тоже.
Все могло обернуться гораздо хуже, подумала Джулия и крепче стиснула поручень. Ее судьба была все же не такой ужасной, как Дэвида, убитого на дуэли через некоторое время после того, как она разорвала их помолвку и призналась, что ждет ребенка от другого мужчины. Она не знала всех обстоятельств дуэли. Подробности были похоронены вместе с Дэвидом, став еще одной семейной тайной. Его застрелил не Томас Меррит. Джулия наотрез отказалась назвать имя своего любовника, да и все равно мистер Меррит уехал из Англии через несколько дней после их мимолетной встречи и задолго до того, как она узнала о своем положении. Она навела осторожные справки о нем. Оказалось, что его имя довольно хорошо известно и часто является объектом сплетен. Во всяком случае, он не из тех мужчин, которые бросаются на помощь дамам в бедственном положении. И все же Джулия не могла винить его одного. Она закрыла глаза. Сколько же несчастий принесла ее глупая жажда поцелуя. Этот поцелуй погубил не только ее жизнь. Она старалась выбросить Томаса Меррита из головы, забыть его навсегда, но не могла.
- Милая обманщица - Валери Боумен - Зарубежные любовные романы
- Еще темнее - Э. Джеймс - Зарубежные любовные романы
- Непокорная красотка - Джейд Ли - Зарубежные любовные романы
- Греховная страсть - Кэт Шилд - Зарубежные любовные романы
- Страсть по-итальянски - Пенни Джордан - Зарубежные любовные романы
- Бельканто - Энн Пэтчетт - Зарубежные любовные романы
- Шепот скандала - Никола Корник - Зарубежные любовные романы
- Свидание с прошлым - Линдсей Армстронг - Зарубежные любовные романы
- Креольская принцесса - Бет Уайт - Зарубежные любовные романы
- Триумф нежности - Джудит Макнот - Зарубежные любовные романы