Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я кивнул. Стоявшая рядом Дилька хихикнула и пробормотала: «Уже да». Смешно ей.
— Ну что там, Эльвира Рифатовна? — спросили из-за спины врача. Она сказала, не поворачиваясь:
— Да тут Махно прошел, двух деток живыми оставил. Дим, а ты давеча про смешной ложный вызов рассказывал, на той неделе с Харченко выезжал, там еще милиция, мальчик тронутый и так далее. Это не здесь было?
Дима, длинный худой парень в такой же, как у врача, голубой форме под расстегнутой курткой, заглянул через плечо черноглазой, сказал «Ух ты», поморщился, демонстративно зажал нос и просунулся дальше в прихожую. Огляделся, убрал руку от носа и проговорил:
— Да я бы сказал… Эльвира Рифатовна, тут серьезно.
И быстро прошел в зал, прямо в ботинках. Врач посмотрела ему вслед, тоже заметила папу с мамой, изменилась в лице и последовала за санитаром. Сапоги она снять и не подумала. Мы с Дилькой, кстати, тоже, вспомнил я и устыдился.
Мама с папой выглядели получше, чем полчаса назад. Кожа чуть расправилась и потеплела цветом, косточки и хрящи перестали выпирать, даже волосы больше не напоминали попавшую в гудрон паклю. В общем, родители были похожи на людей, пусть и сильно заболевших. И дышали тихо, но ровно. А все равно черноглазая Эльвира с длинным Димой засуетились вокруг — впрочем, слаженно и деловито. Они почти не разговаривали, редко-редко перебрасываясь непонятными словами — а жужжание и треск застежек, шипение воздуха в резиновых трубках, щелчки сломанных ампул, шлепание по коже перед уколами разносились сами собой, как и запах спирта с чем-то горьким.
Через несколько минут Дима, обеими руками поддерживавший папу на боку, пока Эльвира Рифатовна возилась с шприцем, поднял голову и хмуро спросил:
— Давно они так?
Давно, очень хотел сказать я, вы ж сами видели. Я совершенно не помнил этого Диму, который, видать, приходил к нам вместе с врачом и полицией, когда я вызывал их первый и предпоследний раз. Но он ведь явно приходил, и ушел, и оставил папу с мамой, и меня оставил, а теперь хмуро спрашивает. Но я не стал этого говорить — и глупо, и несправедливо. Ну не ушел бы Дима тогда. И что было бы? Ничего хорошего.
Я откашлялся и сказал то, что придумал заранее:
— Не знаю. Мы с сестрой на каникулах у бабушки были, вот сейчас приехали, а тут…
— Вы одни, что ли, приехали? — спросил Дима, отворачиваясь и нырнув в мягкий чемодан за каким-то пузырьком.
Я сказал:
— Да кто нас одних пустит-то. С Гуля-апой, она нас до подъезда довела и в магазин побежала, скоро вернется.
Дима странно посмотрел на меня — видимо, переложил я спокойствия в голос. Я торопливо добавил:
— Там дедушка еще, в той комнате. Он тоже…
Дима что-то буркнул, встал и ушел в спальню. И крикнул оттуда:
— Эльвира Рифатовна, тут еще один, НЛО, по ходу.
Врач осторожно прикрыла маму покрывалом, села, посмотрела на нас с Дилькой, прищурившись, хотела что-то сказать, но молча подхватила чемодан и ушла в спальню.
Мы с Дилькой переглянулись и пошли следом. Дима нас оттуда прогнал. Не поленился встать, увести к Дильке в комнату и усадить там рядышком на кровать. Ждите, сказал — и ушел, вынимая из кармана телефон.
Мы ждать не стали, а потихоньку ушли к маме с папой, которые теперь были ненатурально румяными, как в бане — на худых скулах такой румянец казался почти пугающим. А я радовался. И румянцу, и тому, что врачи не заметили ни у кого ни ранки в пятке, ни дырки на голове. Придумали бы нападение какое-нибудь с топором, полицию вызвали бы — а какой толк бывает в этом деле от полиции, я уже насмотрелся. Да и сами полезли бы в дырку всяким инструментом, и повредили бы что-нибудь. Это ж не дырка, а, я не знаю — канал для души, что ли. Туда руками нельзя. Тем более инструментами.
Не заметили они пока ничего подозрительного. Правильно мама врачей ругает, что они и по отрубленной руке строго ОРВИ диагностируют. И все равно надо было придумать какое-то объяснение про дырки.
Придумать я не успел — в коридоре загрохотало, и в квартиру ввалились еще двое дядек с парой здоровенных носилок на колесах. Навстречу им вышел Дима, они очень ловко загрузили сперва папу, потом маму, и повезли к двери.
— Стоп, — сказала Эльвира Рифатовна, выйдя из спальни, подошла к носилкам с мамой и быстро обтрогала ее голову пальцами.
— Это не травма, — выпалил я, лихорадочно соображая, что же говорить дальше, — вернее, травма, но старая, они в детстве упали, оба, так получилось, а теперь типа обострения было, поэтому дырка…
Врач застыла, прожигая меня черным блеском, моргнула и недовольно спросила:
— Какая дырка, что ты выдумываешь, мальчик?
— Ну эта, на голове, — объяснил я, почти показав на себе, но вовремя опустил руку. Нельзя на себе показывать.
Врач прошлась руками по маминым волосам, теперь уже другим каким-то движением, и уточнила:
— У обоих, ты говоришь?
Перешла к отцу, скользнула пальцами и по его бывшей прическе. Убрала руки и посмотрела на меня снисходительно. Я это заметил краем глаза — потому что пялился папе в макушку. На которой, если я правильно рассмотрел, и впрямь ничего необычного больше не было. Темные волосы и под ними бледная кожа.
Врач усмехнулась и сказала назидательно:
— На будущее, молодой человек — эта дырка в самом деле не травма. Это нормальная часть черепа, называется темя, и есть она у каждого. Береги его.
Дядька-санитар заржал. Врач хотела, кажется, сказать что-то еще, но посмотрела на носилки и спросила другим тоном:
— Ты вещи собрал? Халаты, футболки там, зубные щетки? Хорошо. Полисы где? Да, вижу. Вам есть с кем остаться-то?
— Ну да, конечно, — уверенно ответил я. — Гуля-апа, ну, тетя наша, уже едет.
Врач переглянулась с Димой. Тот кивнул и сказал:
— Дверь пока не запирайте, мы сейчас за дедушкой вернемся.
Они взялись за ручки маминых носилок, дождались, пока санитары выкатят папу, и вывезли маму лечиться.
Под лязг лифтовых дверей Дилька заморгала и спросила:
— Наиль, а кто нам готовить будет?
4
Еды было полно. Она в основном и пахла.
Мама, похоже, после нашего ухода толком не готовила. Мусорное ведро не пополнялось дня три и было почти пустым. К сожалению, только почти. И все равно основная вонь шла не от ведра.
Недоеденных запасов хватило, чтобы тогда же, дня три назад, забить тарелками и контейнерами почти весь холодильник. Свет в квартире вырубился примерно в то же время. С тех пор никто ничего на кухне не трогал. Чем они питались, испуганно подумал я, но отодвинул эту мысль. Она была не нужна и ничего не меняла. Надо было заниматься тем, что меняло и менялось. В первую очередь холодильником.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Большая книга ужасов. Коллекция кошмаров - Екатерина Неволина - Ужасы и Мистика
- Убыр - Наиль Измайлов - Ужасы и Мистика
- Вампир. Английская готика. XIX век - Джордж Байрон - Ужасы и Мистика
- Большая книга ужасов. Самые страшные каникулы (сборник) - Елена Арсеньева - Ужасы и Мистика
- Мрачная игра. Исповедь Создателя - Сергей Саканский - Ужасы и Мистика
- Призраки дождя. Большая книга ужасов (сборник) - Елена Усачева - Ужасы и Мистика
- Ты - Светлана Уласевич - Ужасы и Мистика
- Каникулы в джунглях (Книга-игра) - Роберт Стайн - Ужасы и Мистика
- Заразительный смех безумца - Екатерина Синякова - Триллер / Ужасы и Мистика
- Большая книга ужасов 2015 (сборник) - Елена Усачева - Ужасы и Мистика