Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Его рассуждения показались мне справедливыми, а так как выполнению предложенного плана вроде ничто не могло сильно помешать, то я полностью его поддержал. Приняв решение остаться, мы с особым тщанием поставили палатку и сделали ее настолько удобной для жилья, насколько могли в походных условиях.
Чтобы поставить палатку зимой, необходимо отыскать под снегом ровный участок, протыкая снег шестом. Затем снег надо выгрести, расчистив круглую площадку до самого мха, а если вигвам ставится больше чем на одну или две ночи, то мох тоже удаляют, потому что он быстро пересыхает, может загореться и доставить множество неприятностей обитателям.
Затем вырезаются несколько шестов. Если ни на одном не окажется удобной развилки, тогда два шеста связывают у верхушки и ставят стоймя таким образом, что толстые концы разводятся на диаметр пола палатки. Остальные шесты расставляются с равными промежутками по окружности. Покрытие прикрепляется к легкому шесту, приделанному поверх остова и откидывающемуся так, что, когда все покрытие натягивается, вход оказывается с подветренной стороны. Такое устройство подходит, однако, только для походного жилища. Если палатка поставлена на относительно долгое время, то вход в нее всегда будет смотреть на юг.
Покрытие или верх палатки изготавливается из тонкой лосиной кожи и по форме напоминает раскрытый веер: если большая его дуга обворачивает низ остова, меньшей как раз хватает, чтобы соединиться вокруг верхушки, причем там остается круглое отверстие, служащее, одновременно и дымоходом и окном.
Огонь разжигают посреди палатки под центральным отверстием, а пол вокруг выстилают сосновым лапником, на котором спят и сидят. Верхушками сосен и сосновым лапником палатка обкладывается понизу и снаружи, поверх них кладут шкуры и наваливают сверху снег, чтобы в жилище не проникал холодный воздух. Такие палатки ставят южные индейцы, и именно ее мне дали с собой в дорогу. Северные же индейцы делают свои жилища из другого материала и другой формы, о чем будет сказано дальше[8].
Наш лагерь расположился на очень хорошем месте — с небольшой возвышенности, на которой стояла палатка, открывался чудесный вид на большое озеро, чьи берега поросли сосной, лиственницей, березой и тополем, а над верхушками самых высоких деревьев вздымались заснеженные вершины гор и холмов.
Остаток марта прошел без достойных упоминания событий. Сети приносили нам достаточно пищи, а наши индейцы слишком философски смотрели на мир, чтобы утруждать себя задачей добыть хотя бы куропатку для разнообразия нашей диеты. Я достал свой журнал наблюдений, определил с помощью квадранта широту местности и нанес ее на карту. Кроме того, я изготовил кое-какие ловушки и поймал несколько куниц. Они попались в настороженные ловушки из поленьев, сложенных таким образом, что животное, пытаясь достать приманку, сдвигает столбик, который удерживает тяжелые поленья. Силками я изловил еще и несколько куропаток, сделав ловушки из сходящихся под прямым углом и расставленных вокруг небольшого островка загородок с проходами между ними, где разложил петли силков.
Первого апреля, к нашему великому удивлению, в сети не попалось ни единой рыбы. Тогда мы принялись ее удить, но и лесой за весь день не смогли ничего поймать. Эта резкая перемена так встревожила моих спутников, что они даже начали подумывать, не взяться ли им опять за ружья, пролежавшие без употребления почти целый месяц.
Утром Конниквизи отправился на охоту, а остальные снова занялись крючками и сетями, но со столь малым успехом, что наловленной ими рыбы не хватило на ужин даже двоим.
Мой проводник, человек настойчивый, упорно день за днем продолжал ходить на охоту, редко засветло возвращаясь в палатку, но все безуспешно. Десятого числа он задержался дольше, чем обычно. Мы легли спать, подкрепившись только глотком воды и трубкой табака, как и в предыдущие два дня. Около полуночи, к нашей большой радости, охотник вернулся, принеся с собой кровь и несколько кусочков мяса от двух убитых им в тундре оленей. Тут же мы принялись готовить бульон из крови и варить в нем принесенные крошки мяса и жира. При любых обстоятельствах это было бы изысканным блюдом, а тем более оно показалось таковым нашим совсем изголодавшимся желудкам.
Несколько дней мы пиршествовали, а за это время индейцы добыли еще пять оленей и трех жирных бобров. Нашей группе из шести человек оленьего мяса при умеренном расходовании могло бы хватить на довольно продолжительное время, но мои спутники пировали дни напролет, пока не съели все, и были вдобавок так недальновидны и ленивы, что даже не проверяли расставленные сети, в результате чего много запутавшихся там крупных рыбин совершенно испортились. Вследствие всего этого примерно через две недели мы уже опять испытывали почти такие же муки голода, что и накануне.
Двадцать четвертого апреля с юго-запада показалась большая группа приближавшихся к нам индейцев. Когда они подошли ближе, мы увидели, что это жены и родственники северных индейцев, находившихся в Форте Принца Уэльского. Эти люди направлялись в тундру, чтобы ожидать там возвращения своих мужей и родных.
Мой проводник тоже решил двинуться в тундру, поэтому утром двадцать седьмого мы разобрали вигвам и снялись с места, присоединившись к части пришельцев. Только 13 мая нам удалось добыть несколько птиц из тех, что все время летели над нашими головами на север. В этот день индейцы подстрелили двух лебедей и трех гусей. Однако голод был утолен лишь слегка, тем более что предыдущие пять или шесть дней у нас ничего не было во рту, кроме горстки собранных на проталинах и пригорках прошлогодних ягод клюквы. У северных индейцев, к которым мы примкнули, был запас сушеного мяса. Они втайне делились с нашими проводниками, а мне и моим спутникам-южанам ничего не доставалось.
К 19 мая гусей, лебедей и уток стало так много, что мы добывали их уже без счета, сколько было необходимо, чтобы набраться сил после долгого поста.
Мы углублялись в тундру отрядом, возросшим до двенадцати человек, — к нам присоединились жена одного из проводников и пятеро нанятых мной носильщиков, потому что в скором времени груз на волокушах везти дальше станет невозможно. Из-за таяния снега по лесу идти уже не было никакого смысла, поэтому мы продолжали двигаться на восток по льду реки Сил (Тюленьей), пока не добрались до небольшого ее притока и группы озер, протянувшихся на север.
По мере продвижения на север дичи не убывало, и так мы 1 июня добрались до места под названием Баралзон[9]. Взорвавшееся по пути ружье одного из моих спутников, к несчастью, размозжило ему кисть; я перевязал ему рану и с помощью капель Тёрлингтона, желтого пластыря и различных притираний вскоре залечил ее настолько, что пострадавший уже мог пользоваться рукой, — серьезная опасность миновала.
- Собрание сочинений. Том 3. Путешествие в Китай в 2-х частях - Егор Петрович Ковалевский - Проза / Путешествия и география
- Есть ли жизнь после 60-ти или вокруг света на велосипеде - Сергей Сахнов - Путешествия и география
- Олдскульный отдых с лечением в братской республике в эпоху пандемии, выборов и прочих событий - Роман Владимирович Парамонов - Путешествия и география / Хобби и ремесла / Юмористическая проза
- Эльдорадо. Рассказ - Сергей Пилипенко - Путешествия и география
- Очерки Крыма - Евгений Марков - Путешествия и география
- Святая Земля. Путешествие по библейским местам - Генри Мортон - Путешествия и география
- Брак по-арабски. Моя невероятная жизнь в Египте - Натали Гагарина - Путешествия и география
- Моя Италия. путевые и непутевые заметки - Светлана Мостыка - Путешествия и география
- Томек в Гран-Чако - Альфред Шклярский - Путешествия и география
- Арабы Аравии. Очерки по истории, этнографии и культуре - Сенченко Игорь - Путешествия и география