Форма входа
Читем онлайн Лирика. Однообразные рассказы о типичных ситуациях из жизни обычных людей - Алексей Еремин
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
На мгновение я замер, и снова пошёл.
Теперь я искал соседский дом, и кучу песка перед ним, где были камнями расстреляны укрепления врага, ржавые ворота гаража напротив, но мимо проходили чужие ограды, деревья, окна. Лишь в конце улицы, где дорога упиралась в знакомый дом с голубым фасадом и большим окном с деревянной решёткой на втором этаже и расходилась новыми улицами вправо и влево, я вновь вспомнил детство.
Двухэтажный, рубленый из свежих брёвен дом, с балконом по фасаду на резных столбиках от земли под острую крышу. Когда-то здесь стоял так же большой, но совсем другой дом. Там жил богатый мальчик. И я был уверен, что в этом свежем доме тоже живёт он, столь основательно и узнаваемо всё было сделано. И как раньше, у сетчатой ограды, из канавы рос шиповник с лиловыми лепестками цветов и лимонной пуговицей сердцевины. Как всегда в детстве я сложил мягкие лепестки в рот, и спустя так много лет почувствовал сладковатый парфюмерный вкус душистой розы и улыбнулся ему.
На фоне леса высилась круглая башня из красного кирпича – водокачка. Она была из детства. Как же мог её забыть, ведь мимо неё шёл на футбольное поле! Сейчас её окружал глухой забор листового железа, блестящий на солнце, за ним рассыпанным детским конструктором блестели ломаные крыши особняков, а раньше росла высокая, выше человека трава. Космонавтами на таинственной планете мы пробирались по узкому лабиринту, а над нами возвышались толстые зелёные трубки борщевика под куполами соцветий. Мы дышали влажным и горьким воздухом чужого мира и осторожно раздвигали мечами-палками толстые стебли. А потом бросались в атаку и самозабвенно рубили прочные трубки борщевика и жгучие плети крапивы.
На стене водокачки появилась тень, медленно наползла по зарослям ко мне, словно я натягивал к подбородку одеяло, подул лёгкий ветер и принёс запах сырой крапивы и травы.
В одно мгновенье проявился день августа, тёплый и пасмурный. После ночного дождя жаркий воздух влажный, пахнет травами. Друзья уехали, я один брожу по пустым улицам, футбольному полю, лабиринту травы, а редкие тёплые капли, как жуки переползают с травинок и листьев на мои голые руки. Грустно так, что хочется плакать, и слёзы набухают.
Я счастливо улыбнулся, задерживая в себе ощущение прошлого, как последний глоток чудного вина, – пусть неявно, как сквозь ткань тело, но я осязал, чувствовал свое детство!
Вот мой сосновый лес. Прямые шершавые стволы. Ровная, чистая земля засыпана сухими иглами. Прохладен прелый грибной воздух. А впереди та же рамка ворот из тонких брёвен. В покосившемся влево кадре овальная штрафная жёлтой земли вытоптана в зелёной траве поля. Как же забыл, ведь поле было не земляное, а с травой!
И дубы! Слева, вдоль поля толстые, с узорной корой дубы. Из необхватного ствола торчат толстые ветви одна над другой, словно перекладины, по которым подтягиваясь на руках заберёшься в кресло, где единый ствол разделяется. А у дальних ворот зелёными букетами кусты орешника, с которых начинается лес. Мне казалось мы ходили глубоко в лес за орехами, пробирались узкой тропой между стволами, сгибались ветвям, а орешник рос сразу у футбольного поля. Под дубами мягкая влажная трава, коричневая коровья лепёшка, подёрнутая сухой корочкой, словно застывшая каша, с которой взлетел разом рой мух, – всё как в детстве. Это была поляна, где проходили дни моего детства, и сейчас я вспомнил и ворота, и вытоптанную в траве штрафную, и дубы, вспомнил детство, но никаких особых чувств, которые предвкушал в городе, не испытал.
Увидел поросший травой низкий вал, по вершине росли тополя. Я сделал к ним шаг, другой, третий, приостановился на четвёртом, но решившись, ещё не зная на что, взбежал по травяному склону. Я стоял в тени деревьев, передо мной, в пяти метрах светился на солнце квадратный пруд, вышитый кружевами зелёной ряски. На берегу полулежало двое мужчин, согнув крышей одну ногу, протянув по траве вторую, подперев тела контрфорсом локтя. Вправо, далеко до железнодорожной насыпи тянулось освещённое солнцем поле жёлтой стриженой травы, влево и за прудом – лес.
Тогда я взбегал по склону и взлетал над прудом, и необъяснимый восторг, словно сильные руки, подхватывал меня.
Я грустно постоял между деревьями, повернулся и медленно, сдерживая соскальзывающие в бесчувственный, механический бег ноги, вернулся на дорогу.
По окраине посёлка, по пустой улице, между заборами и лесом я шёл к станции. Дорога сейчас, как и в детстве, была засыпана гравием. На этот самый гравий я слетел с велосипеда, об эти камни разодрал в кровь тело и лицо. Гравий был ярко чёрный, лежал густо, но вскоре он закончился, началась земля, в неё были втоптаны серые гравийные камни. И тут я узнал место падения, и понял, что россыпь свежих чёрных камней была новой, а камни, с которых когда-то испарилась моя кровь, впитала земля.
Я тронулся вперед, остановился, и снова пошёл, внимательно оглядываясь на красную, как поношенный мундир палку от клюшки в желтых одинаковых шпалах забора, смотрел в белые облупившиеся буквы ЛИДЕР, приземистые, растянутые в длину по клюшке, как вагоны состава. И тот час вспомнился солнечный зимний день. Мороз, голубое небо, редкие золотые снежинки, золотистые сугробы пустой воскресной дороги. На плече ружьем клюшка, за спиной нанизаны на крюк коньки через раскрытые овальные рты между ботинком и лезвием. Бодрым шагам они клацают зубами. Впереди полупустой каток и ровный голубой лёд и друзья натягивают коньки, сидя на снежных валах за бортами, как наседки. Радость и… печаль. Может быть от того, что уже не шагать тем молодым юношей с клюшкой на плече. Или от того, что тот день никогда не повторится – будто и не было его, а он был! От того, что дома так уже никто не ждёт, как ждали тогда, усталого хоккеиста с катка, и мама не посмотрит без причины любовно и никто не приголубит. Или от того, что нет уже того катка. Или от того, что уже не буду так счастлив мчать как тогда по ровному голубому льду. Да, всё это вместе, но и ещё что-то – неуловимое, но – главное, творило печаль.
На краю посёлка, у долины остроконечной осоки и жёлтых цветков, бархатных палок камыша, сладковатой заболоченной воды, за которой возвышалась пустая платформа, я остановился.
Заслоняя вагонами платформу, мимо медленно покатился товарный состав. Оттуда доносился мерный перестук и тёплый запах солярки, там на вращении матово сверкали обода колёс. И прошлое ощущение, чуждое памяти, но подлинное, прошло тенью, как проходит по руке облако солнечным днём; будто мы с мамой, и едут, едут мимо вагоны, сверкает в просветы раскалённый рельс, густо пахнет горячим дизелем, и катятся, катятся, катятся, катятся мимо колёса. И мнится, было чувство, мощное, как аромат скошенной травы, как холод утренней росы на голых ногах, но выдохлось, и остался пустой стук колёс.
Было жарко. В недостижимо высоком небе громоздились пушечными залпами громады облаков. В тишине где-то далеко шумел уходивший от меня поезд, где-то рядом плакал ребёнок.
Детство закончилось.
Всё кругом было узнаваемым, детским, родным, только чувства детства уже не было. Я стоял и прислушивался, – что же я почувствовал в дачном посёлке детства? Мечтал вновь пережить детство, считал возможным забыть его и не узнать, но вот так, отдалиться, почувствовать его как нечто чужое?! Неожиданным и поражающим итогом оказалось, что я не испытал ничего!
В поезде летел в открытое окно свежий после дождя ветер, чисто блестел асфальт платформы. Легко дышалось. Может и смысл всей поездки в детство был в том, чтоб принять его отторжение и остаться только с воспоминаниями?
Я мечтал о переселении душ, о возвращении детской души в моё тело, но свершилась лишь поездка по местам, где прошло детство. Живость детских чувств, радость новым событиям, которые я с завистью видел в своих детях, подсмотрел у чужого мальчика, заворожённого будничной уборкой снега, не воскресли во мне. Драгоценные мгновения детства лишь слегка взволновали скучную зрелую душу.
Я вспомнил детство.
Но не пережил его вновь, как был способен пережить ещё пять лет назад. Я понял, что уже никогда не почувствую, как весело бежать навстречу тёплому плотному ветру, что упирается в тело, не пойму, как чудесно стоять в тёплой луже с глиняным дном, и смотреть, как глиняный дым расползается из-под ступней и выходит струйками между пальцами, затягивает прозрачную воду, никогда уже не почувствую, какое счастье провести мяч через всё поле, обыграть всех и забить гол, и никогда больше я не проживу любопытства алой каплей божьей коровки с угольными крошками на спинке, которая медленно переваливается на волосках моей руки, а её чёрные лапки щекочут кожу и не пойму, почему это смешно, но вдруг, спина раскрывается двумя крыльями, и в мгновение божья коровка взлетает, и мне никогда уже не испытать той острой обиды, которая разом наполняет душу. Детство огрубело, отслоилось, как кора на дереве, уже не было частью души, и я принял его безвозвратную потерю. Бедный смысл жизни остался лишь в том, чтоб однообразно работать, отдыхать, растить детей, и собирать драгоценные мгновения чувств в клетки памяти, где они, словно цветы под стеклом, сохнут и выдыхаются, пока не рассыпаются в мусор.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Лирика. Однообразные рассказы о типичных ситуациях из жизни обычных людей - Алексей Еремин бесплатно.
Похожие на Лирика. Однообразные рассказы о типичных ситуациях из жизни обычных людей - Алексей Еремин книги
- Как удачно выйти замуж - Юлия Гауф - Современные любовные романы / Эротика
- Отец моей подруги. Тайная беременность (СИ) - Литовская Даша - Современные любовные романы
- Цена прощения (СИ) - Тей Анастасия - Современные любовные романы
- Глаза цвета тьмы - Антон Леонтьев - Современные любовные романы
- Брак по завещанию - Аниса Таниева - Современные любовные романы
- Брак по завещанию (СИ) - Таниева Аниса - Современные любовные романы
- Власть Веры - Регина Грез - Мистика / Остросюжетные любовные романы / Современные любовные романы
- Спаси моего сына (СИ) - Ковалевская Алиса - Современные любовные романы
- Муж объелся груш - Татьяна Веденская - Современные любовные романы
- Ночи и дни - Ольга Горовая - Современные любовные романы
