Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Он умел скрывать свое настроение?
– Не всегда. Он щедро делился не только идеями, но и чувствами. Это непосвященному могло казаться, что Сергей Павлович невыдержанный человек. Он жил в коллективе, зачем же скрывать от своих соратников и друзей чувства? Пожалуй, только волнение он оставлял себе…
– И вы это замечали?
– Обычно перед самым стартом, когда все уже позади. Площадка возле ракеты пустеет – всего минуты до пуска. У ракеты остаются Сергей Павлович, его замы, испытатели. Королев останавливается и смотрит на ракету, словно прощается с ней.
– 4 октября я ехал в поезде с целины. Мы, группа студентов, возвращались с уборочной. Вдруг сообщение о запуске первого спутника. Это было настолько необычно, что мы все ждали, что сейчас передадут что-то дополнительное, разъясняющее это событие.
– Мир не смог сразу оценить, что вступил в новую эру. Мы сидели в тесном фургончике и ждали сигнала из космоса. Спутник только начал свой первый виток, он должен был завершить его. Наконец кто-то произносит: «Вроде слышу…» Через несколько мгновений мы закричали все: «Есть! Летит! Летит!»
– Потом отпраздновали это событие в «узком кругу»?
– Собралось несколько человек вечером. До самолета оставалось два часа, надо было возвращаться с космодрома. Наскоро, по-фронтовому выпили по чарке, поздравили друг друга.
– По-фронтовому?
– На фронте как: выйдешь из боя, короткий отдых, праздник, если получаешь орден или благодарность Верховного главнокомандующего, а потом снова бой.
– Чем дальше уходит от нас война, тем чаще мы возвращаемся к ней. Я думаю, что ее влияние на формирование нашего молодого поколения постоянно будет усиливаться.
– Это бесспорно. Наши характеры выковывал фронт. В промышленность и в нашу область пришли фронтовики. Они не считались ни с временем, ни с любыми трудностями: ведь для нашего поколения эти сложности оказались несравненно меньшими, чем военные. Уверенность в своих силах помогала и объединяла людей. Нравственный климат в коллективе был особый, у нас было общее прошлое, единая цель. Это объединяло людей.
– Война началась для тебя 22 июня 1941 года, а закончилась?
– Да, война для меня началась, как и для многих, на западной границе. Я служил в погранвойсках. А закончил воевать 15 мая 1945 года под Прагой. Но как-то особенно сильно и глубоко почувствовал я, что война окончена, когда стоял на Красной площади и под сухую барабанную дробь к подножию Мавзолея летели фашистские знамена. Парад Победы.
– Окончилась война. А что потом?
– Потом? Потом демобилизация. Ранение сказалось. Начал работать у Сергея Павловича. И все эти послевоенные годы очень были похожи на военные. По напряжению, по темпу жизни, по эмоциональному накалу.
– В одной статье написаны такие слова: «Алексей Иванов, по-моему, перестал даже спать. Его можно было встретить в монтажно-испытательном корпусе и днем и ночью. Таков уж характер этого человека».
– Ну, это относится уже к 1961 году, когда готовился старт Гагарина.
– Мне кажется, что «неутомимость» вашего поколения рождалась в военные годы.
– Я это чувствовал по своим друзьям, с которыми мы работали.
– Встречи с однополчанами стали традицией?
– Обязательно! Некоторые фронтовые товарищи стали друзьями на всю жизнь. Да и товарищей по школе не забываем. Правда, от класса остались одни девчонки, а парней всего четверо. Остальных взяла война. Много талантливых ребят было – математиков, физиков. Как их не хватало нам, когда мы начали заниматься космосом, не хватало!.. Иногда мне кажется, что мы не только работаем, но и живем «за себя и за того парня».
– Наверное, поэтому ваше поколение не умеет щадить себя!
– Наши биографии начинало горе народное – война. А космос стал символом могущества страны, ее взлетом, гордостью, счастьем. И мы это чувствовали.
– Лайка, первая ракета к Луне, серия спутников, потом кораблей с собачками на борту… Это как в тех кавалерийских атаках вашего корпуса… Ну а самый юмористический, что ли, случай?
– Французское шампанское. Две бутылки, которые «выдал» Королев.
– Судя по многочисленным описаниям, это не похоже на него.
– Он был очень разным. Его трудно «раскусить» сразу. Каждый раз, когда входил в кабинет, у меня возникало особое чувство. Не робость, не страх, хотя «разносы» Королева многие из нас испытали на себе. Сергей Павлович «разносил» на людях, и я видел не раз, как у достаточно самостоятельных и солидных людей подрагивали колени. И все-таки страха не было. Прежде всего уважение к человеку, который решал такие задачи, брал их на себя.
Я процитирую воспоминания Марка Галлая: «Кроме знаний и конструкторского таланта, не последнюю роль играла очевидная для всех неугасающая эмоциональная и волевая заряженность Королева. Для него освоение космоса было не просто первым, но первым и единственным делом всей жизни. Делом, ради которого он не жалел ни себя, ни других… И сочетание такой страстности однолюба с силой воли, подобной которой я не встречал ни в одном из известных мне людей, – это сочетание влияло на окружающих так, что трудно было бы, да и просто не хотелось что-нибудь ему противопоставлять»…Так вот о шампанском. В канун Нового года он позвал меня к себе. Вхожу в кабинет. Вдруг Королев говорит: «Ну вот, старина, еще один год нашей жизни прошел». Потом взял со стола книгу, на обложке написано: «Первые фотографии обратной стороны Луны». Протягивает мне. Раскрываю первую страницу – в углу крупными буквами: «На добрую память о совместной работе. 31.ХII.59 г. С. Королев». Потом Сергей Павлович вышел в маленькую комнату, что за кабинетом. И приносит две бутылки. «Это тебе к новогоднему столу, – говорит. – Какой-то винодел-француз в Париже пари держал: обещал поставить шампанское из своих погребов тому, кто на обратную сторону Луны заглянет. Недели две назад в Москву, в Академию, посылка пришла. Проиграл мусье! Две бутылки твои. С Новым годом!»
– Эффектно закончился полет «Луны-3»!
– Кажется, после этого случая нигде на земном шаре пари на «космические темы» не заключали, к сожалению.
– Выиграли бы?
– А что! Ведь в КБ затевались дела, казавшиеся фантастическими! Шла подготовка к полету человека.
– Еще в начале 1961 года в печати появлялись статьи, что успехи космонавтики, конечно, грандиозны, но потребуется несколько лет для подготовки полета человека.
– Люди тогда еще не привыкли к темпам технического прогресса. Это мы сейчас верим во всесильность науки.
– А как начался полет Гагарина?
– Сначала просто «человека». Гагарина еще не было. Однажды по диспетчерскому циркуляру мне передали: «Зайдите немедленно к Королеву!» В кабинете Сергея Павловича собрались руководители КБ, секретарь парткома, еще несколько человек. Королев был в черном костюме, белоснежной сорочке, галстуке, на лацкане пиджака – Золотая Звезда Героя.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Космонавты - Е. Петров - Биографии и Мемуары
- Белые призраки Арктики - Валентин Аккуратов - Биографии и Мемуары
- Долгоруковы. Высшая российская знать - Сара Блейк - Биографии и Мемуары
- У стен недвижного Китая - Дмитрий Янчевецкий - Биографии и Мемуары
- Андрей Вознесенский - Игорь Вирабов - Биографии и Мемуары
- 10 гениев науки - Александр Фомин - Биографии и Мемуары
- Прощание с иллюзиями: Моя Америка. Лимб. Отец народов - Владимир Познер - Биографии и Мемуары
- Легенды первых лиц СССР - Алексей Богомолов - Биографии и Мемуары
- Большая Медведица - Олег Иконников - Биографии и Мемуары
- Мемуары «Красного герцога» - Арман Жан дю Плесси Ришелье - Биографии и Мемуары