Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нургали очень любопытно было узнать, о чем они шепчутся. Не подозревал он, что в харчевне, принадлежащей Мусе, Чача уговаривает жилистого Масхуда решиться на сладкое свидание не с кем иным, как с красоткой Мариат, по которой он уже давно тайно вздыхал…
Что необъяснимо людям, доступно творению аллаха. Ой, алла! Кто же не помнит торжества койплижа — праздника, состоявшегося во дворе богатея Мусы по поводу рождения сына. То был третий ребенок и второй сын своего отца, но, как и дочь, как и первый сын Мусы и красотки Мариат, этот тоже умер, несмотря на то, что нарекли его Омаром, то есть Властелином… Четвертого ребенка Мариат ждала тщетно, вернее — она имела причины не верить больше в могущество своего мужа, но, как несчастная Узиза, судьбу которой помнили все женщины аула, она не решалась сказать правду своему излишне самоуверенному мужу и доверила тайну только Чаче. А Чача приложила тут всю силу своих убеждений и уже почти склонила женщину к самому верному и прямому решению задачи. Нужно было только найти удальца, который отвечал бы двум основным условиям — отличался энергией и скромностью. Выбор был нелегкий, но в конце концов он пал на Масхуда Требуху в Желудке. Невероятно? Нисколько. Самая глуповатость Масхуда служила на пользу дела. Кто поверил бы дураку, если бы он стал хвалиться своим успехом у красивой женщины? Так рассудила хитрая старуха и взялась за сводничество. Удача сопутствовала ей. Но в этом случае наглядно проявилась справедливость древнего изречения, что нередко удача одного зиждется на несчастье другого.
Увлеченный таинственным перешептыванием Масхуда и Чачи, Нургали не заметил, как его знаменитое пальто, висевшее над очагом, оборвалось с гвоздя и вспыхнуло — начался пожар.
Пламя уже лизнуло деревянную лавку.
Посетители бросились вон из харчевни.
На базаре видели, как вдруг из дверей вслед за людьми повалил густой дым и показалась козлоподобная фигура Нургали в фартуке из мешковины.
Он кричал:
— Пожар! Пожар! Масхуд, зачем убегаешь? Помоги мне!
Вот уж, действительно, несчастливым седлом оседлал Нургали своего коня! Коли нет счастья у человека, то собака достанет его и на верблюде…
— Люди, не дайте сгореть добру! Помогите! — вопил несчастный.
Скликал людей и перепуганный Масхуд. Чача, тряся головой, держалась в стороне.
Люди сбежались, да не было воды.
Пламя выбилось наружу. Кто-то влез на крышу и разбрасывал горящие жерди. Пока подоспела вода, крыша рухнула, взметнулся сноп искр. Изнутри слышалось испуганное блеяние барашка, которого незадачливый хозяин только собирался заколоть. Услыша блеяние барашка, Нургали вспомнил о нем и бросился обратно в огонь.
— Куда ты, безумный?
Но Нургали уже скрылся в дыму и затем вновь показался на пороге, барашек с осмоленной шерстью был у чего в руках. Нургали причитал:
— Пальто… сгорело мое пальто…
— Ай-ай-ай! — сочувствовали вокруг.
Неукротимые златолюбцы, все еще верившие, что в просторном пальто харчевника было зашито золото, бросились в догорающую мазанку. Но, кроме чугунного котла и обгоревших глиняных мисок, ничего не оставалось на пепелище.
Роясь в золе, Нургали наткнулся на остатки спекшейся кукурузной муки.
— Хакурт получился, — кто-то не постеснялся пошутить и тут.
Нургали было не до шуток. Все кончилось…
Только для Мусы и Масхуда, руководимого Чачей, не кончились страсти этого дня.
Именно Чача и Масхуд стали в доме Мусы первыми вестниками несчастья.
— О аллах! Что вы говорите! — воскликнул Муса, услышав сообщение, что на базаре в городе сгорела харчевня Нургали. — О моя харчевня!..
— Как это «твоя» харчевня? Это харчевня Нургали, а не твоя.
— О алла! Почему Нургали? Это моя харчевня, а не Нургали. Этот мешок с несчастьем только вел мое дело. Где моя шуба, Мариат? Вели закладывать двуколку — поеду в Нальчик…
Вот как прояснилась история с подставным хозяином харчевни. Но дела аллаха на этом не остановились. Заговорщики против мужской чести Мусы справедливо рассчитали, что им не дождаться более благоприятного момента. Скажем без обиняков: когда поздно вечером Муса вернулся с пожарища с чугунным котлом на таратайке и с уныло бредущим за таратайкой Нургали, мясник мог бы похвалиться, что он стал близким родственником Мусы… «Едва ли, — думал про себя Масхуд, — Муса вправе теперь посмеиваться над тем, что я, Требуха в Желудке, не имею успеха у красивых женщин!» Что же, Масхуд был прав.
Да! Аллах знает, как наводить порядки. Но скажем и то, что еще многое нужно было сделать аллаху для полного порядка в Шхальмивоко.
«ГОСУДАРСТВЕННЫЙ СУНДУК»
Однажды Степан Ильич приехал из Пятигорска на мажаре, которая неторопливо везла большой железный ящик. За поскрипывающей мажарой верхом следовал сам Гумар в полном вооружении.
Мальчишки бежали толпой. Степан Ильич подмигивал им и ухмылялся, восседая на диковинном ящике. Мажара остановилась у дома правления над рекой, по-весеннему полноводной.
Ящик сгрузили, а Степан Ильич, заглянув к Астемиру, направился через степь к усадьбе Шардановых.
Что все это значило?
Загадочность происходившего только увеличилась после того, как в тот же день послышался в жемате голос Еруля, скликавшего людей на сход. Случай небывалый. Никто из стариков не помнил, чтобы сход собирался в тот самый день, когда о нем извещали. Больше того — недавним конникам Кабардинского полка велено было прийти на сход в полной форме и с оружием.
И опять, как годы и десятилетия тому назад, неторопливо сходились кабардинцы на лужайке перед крыльцом дома правления, и толпа имела необычный вид благодаря тому, что не только конники Кабардинского полка пришли в военной форме, многие честолюбцы решили не отставать от них и тоже вырядились в черкески и опоясались кинжалами.
Вечера уже стояли долгие, светлые, вокруг все зеленело. С полей шел запах вспаханной земли. Со стороны усадьбы Шардановых по временам слышалось постукивание. Стало известно, что кунак Астемира, русский мастер Степан Ильич, проверяет там готовность сеялки к выходу в поле.
Да! Дело начиналось необыкновенное!
Заместитель командира Кабардинского полка подполковник Берд Шарданов от имени атамана Терского казачества объявил набор бывших солдат полка и сбор денежных средств, лошадей, снаряжения
- Большие пожары - Константин Ваншенкин - Советская классическая проза
- Лога - Алексей Бондин - Советская классическая проза
- Реки не умирают. Возраст земли - Борис Бурлак - Советская классическая проза
- Весна Михаила Протасова - Валентин Сергеевич Родин - Советская классическая проза
- Скачки в праздничный день - Георгий Саталкин - Советская классическая проза
- Твой дом - Агния Кузнецова (Маркова) - Советская классическая проза
- Зеленая река - Михаил Коршунов - Советская классическая проза
- Один день Ивана Денисовича - Александр Исаевич Солженицын - Советская классическая проза
- Батальоны просят огня (редакция №2) - Юрий Бондарев - Советская классическая проза
- Слово о солдате (сборник) - Михаил Шолохов - Советская классическая проза