Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Скворцов слушает.
— Товарищ Ржавин еще не приехал?
— Никак нет. Кто спрашивает?
— Это Шмелев с таможни говорит, — досадливым тоном ответил Андрей.
— Товарищ Шмелев, я вас слушаю! Я же замещаю Геннадия Львовича. Я в курсе… А вас я прекрасно знаю…
Скворцов говорил обрадованно и сбивчиво.
— Да нет уж, ладно, — вяло отозвался Андрей. Но Скворцов не унимался.
— Может, чего еще с берлинским? Мы уже послали машину за Юзеком. Получили, наконец, санкцию на арест.
— Что?! — изумился Андрей. — Почему на арест? Скворцов самодовольно засмеялся.
— А потому. Опять контрабанда обнаружена. И еще какая! А главное, доказали, наконец, что это именно он провозил. Да вы-то чего звоните?
— Понимаете, — не очень охотно начал Андрей. — Тут какая-то старушка этого Юзека спрашивает.
— Кто такая?
— Тетка, говорит.
— А-а, тетка. Ну, вы ей ничего не говорите.
— Так ведь просит вызвать.
— Скажите, что не нашли. В город, мол, ушел. А я сейчас допрашивать его пойду. Это, знаете ли, очень серьезное дело.
Андрей улыбнулся: Скворцов, очевидно, не на шутку волновался.
— Ладно, так и скажу, — ответил он и повесил трубку.
«Значит, Семен нашел все-таки контрабанду, — подумал Андрей. — Молодец, ничего не скажешь». Итак, с Юзеком покончено. Неужели теперь арестуют и Надю? Это же одна компания, вместе с Засохо, с Евгением Ивановичем. И еще, наверное, кто-нибудь в Москве у них есть. Потому, конечно, Ржавин и задержался. И тут вдруг Андрей вспомнил, что говорил ему однажды Ржавин еще в Москве, в гостинице. Он говорил про какую-то старушку. Надю и ее катал на машине тот самый шофер. Старушку!.. И Ржавин еще мечтал с ней познакомиться.
Андрей снова схватился за телефон и набрал знакомый номер. Как же Скворцов забыл про все это? Сейчас он ему напомнит…
Но телефон гудел равнодушно и бесконечно, а трубки там, в кабинете Ржавина, никто не снимал. И Андрей, наконец, понял: Скворцов ушел допрашивать Юзека. Он медленно опустил гудящую трубку на рычаг.
Что же делать? Как узнать, кто она такая, эта старушка? Неожиданно Андрей вспомнил: ведь у них на вокзале есть своя милиция! Надо только им все объяснить.
И он снова взялся за телефон.
Экспресс Москва—Берлин прибыл под вечер, и таможенный зал снова наполнился людьми. Носильщики подвозили на тележках все новый и новый багаж и сгружали его на овальный досмотровый стол.
Валя Дубинин, двигаясь, как обычно, от одного пассажира к другому, задавал стандартные вопросы и, бегло оглядев выставленные на стол чемоданы, подписывал «декларации». Но все внутри у него трепетало от нетерпеливого ожидания. Где же эта мордастая, холеная жердь, мистер Вильсон?
Чтобы увидеть его, Валька еще при подходе экспресса к Бресту прошел вместе с проводником по четвертому вагону, раздавая «декларации». В одном из купе сидел длинный худой англичанин с бульдожьим лицом и короткими рыжеватыми усиками.
— Провожавшие его все называли «мистер Вильсон, мистер Вильсон», — пояснил проводник. — Он и есть.
И вот сейчас Дубинин ждал появления Вильсона в досмотровом зале.
В дверях он заметил сутулую фигуру Шалымова, оставшегося сейчас за начальника таможни, и вспомнил его слова, сказанные утром:
— Не подведите, Дубинин. — И, заметив улыбку на Валькином лице, он обычным своим недовольным тоном добавил: — И побольше серьезности, побольше. Это служба в конце концов, а не игра в бабки.
«Что верно, то верно, — подумал Валька, наблюдая за Шалымовым. — Мистер Вильсон — орешек крепкий, это тебе не та наивная девочка». И он везет что-то, непременно везет! Но сразу досматривать его нельзя. Надо сначала за что-то зацепиться. Скорей всего он тоже везет советскую валюту. Но где? И Валька досадливо ответил себе: всюду может везти, всюду! Заранее ничего не определишь. Валька знал: многое решит та первая, короткая минута, когда он посмотрит на Вильсона, на его костюм, багаж, на его манеры, когда постарается определить его состояние, оценить его нервы.
Если человеку приходится все время сталкиваться с самыми различными людьми и от того, что он заметит в первую минуту их встречи, будет во многом зависеть успех его работы, то в этом человеке развивается особая, обостренная наблюдательность и уменье мгновенно оценить увиденное.
Сначала это одежда, вещи пассажира. Потом — движения, интонация в разговоре, наконец взгляд, особенно — взгляд. По мнению Дубинина, он красноречивее всего и наименее поддается самоконтролю. По этому поводу Валька как-то прочел пространную лекцию Андрею. И присутствовавший тут же Ржавин иронически заметил: «Старик, не зарывай талант. На члена-корреспондента ты уже тянешь».
Вспомнив Ржавина, Валька усмехнулся. Но улыбка тут же сползла с его курносого лица. В дверях зала появился Вильсон. Он огляделся и спокойно направился к досмотровому столу. За ним носильщик катил в тележке два чемодана и саквояж. У последнего мягкие стенки волнообразно припухли. «Наверное, что-то твердое лежит», — машинально отметил про себя Валька и принялся рассматривать журналиста.
Вильсон был в светлой, подбитой мехом шубе нараспашку и в высокой шапке из серого каракуля, сдвинутой на затылок. Лоб и отвислые розовые щеки блестели от пота — англичанин изнемогал от жары. Он, казалось, никого не замечал и смотрел равнодушно, даже чуть высокомерно поверх всех голов куда-то в пространство.
«Ишь ты, — неприязненно подумал Валька, — аристократизм свой демонстрирует».
Он подошел к вещам журналиста и взял его «декларацию». «Надо с чего-то начать», — опять подумал он, и взгляд его упал на саквояж.
— Прошу открыть.
— Я… плохо… понимайт… — улыбнулся Вильсон. Дубинин повторил по-английски.
— О, вы прекрасно знаете наш язык! — воскликнул Вильсон. — Это такой приятный сюрприз.
— Вы разве впервые у нас в стране?
— О нет. В четвертый, — и Вильсон для убедительности показал четыре пальца. — И вообще много скитаюсь по свету. Журналисты — бродячее племя. И опасное! Могу сделать вас знаменитым на весь мир! А могу написать такое, что вас завтра же уволят со службы, — он почему-то разболтался, хотя это, казалось, ему вовсе не свойственно. — Вот, например, скажите мне вашу фамилию. Вы славный парень! Семья у вас есть? Дети? Старушка мать тоже есть?
— Одну минуту, мистер Вильсон, — улыбнулся Дубинин. — Сначала я хотел бы узнать, что есть у вас.
Вильсон расхохотался.
— Великолепно! Моя семья?
— Нет. Ваш багаж. Вам нетрудно открыть вот этот саквояж? Да, да, прошу.
Дубинин уже давно почувствовал, что Вильсону чертовски не хочется открывать свой саквояж. «Даже припугнуть меня решил, — удовлетворенно подумал он. — Подумаешь — племя! А в какую-то точку я все же попал».
Наконец саквояж был открыт. В нем стояли, завернутые в салфетки, большие глиняные банки. Дубинин открыл одну из них. Она оказалась доверху наполненной черной икрой.
— Сколько килограммов всего? — деловито осведомился Валька и приподнял саквояж. — Чуть не двадцать, а?
Вильсон ответил с деланной веселостью:
— Что вы хотите? Подарки друзьям! О русская икра! Деликатес! Славится на весь мир! Не будьте мелочны, господин таможенник. Расстанемся друзьями. С журналистами надо дружить!
— Рискую, — с облегчением рассмеялся Валька. — Пропущу один килограмм. Остальное докупите в Лондоне, мистер Вильсон. Наша икра там есть, вероятно?
— Но там она стоит безумных денег!
— Так вы решили заработать на нашей икре? Но мы это делаем сами, мистер Вильсон. Это предмет нашего экспорта.
— Такая богатая страна! — не сдавался Вильсон. — Вы же всюду кричите об этом! И всем на свете помогаете! А тут жалкие двадцать килограммов икры!..
— Мы не кричим о своем богатстве, вы ошибаетесь. Хотя другим помогаем, это верно. Но не черной икрой. Хлебом. Машинами.
Вильсон решительно и зло махнул рукой.
— Ладно, господин таможенник. Берите икру и подписывайте «декларацию». Я пойду, наконец, в вагон. У вас тут невыносимо жарко.
— К сожалению, я вынужден вас немного задержать, — покачал головой Дубинин. — Придется осмотреть ваш багаж. Да вы снимите пальто!
Отвислые, холеные щеки Вильсона побагровели.
— Что-о?! Меня задержать?! Меня?! — закричал он, наливаюсь яростью. — Да вы спятили, господин таможенник!
Люди оглядывались в их сторону, переговаривались между собой, кое-кто протискивался поближе.
— Вы же у нас четвертый раз, мистер Вильсон, — с поразительным для него спокойствием ответил Дубинин. — Вы ведь знаете наши таможенные правила. Может быть, пройдем в комнату дежурного, там нам не будут мешать?.
— Пожалуйста! Но это произвол! Вы еще обо мне услышите! О да, да! Проклятье!..
В комнате дежурного Вильсон без сил повалился на стул, а Дубинин занялся подробным осмотром его чемоданов. Белье, сувениры, бутылки с водкой, коньяком, матрешки, значки… «А вечером приезжает Генка, — вдруг подумал он. — Эх, и потреплемся же! Интересно, не забудет он учебник испанского? Ведь два раза, подлецу, напоминал…»
- «След Лисицы» - Аркадий Адамов - Полицейский детектив
- Петля - Аркадий Адамов - Полицейский детектив
- Убийство в купе экспресса. Сборник. - Альберт Баантьер - Полицейский детектив
- Белая как снег - Самюэль Бьорк - Детектив / Полицейский детектив / Триллер
- Первая пуля – последняя пуля - Алексей Макеев - Полицейский детектив
- Место встречи изменить нельзя. Гонки по вертикали - Аркадий Александрович Вайнер - Полицейский детектив
- Чужой среди чужих - Алексей Макеев - Полицейский детектив
- Мания расследования - Елена Топильская - Полицейский детектив
- Оперские байки - Анатолий Казаков - Полицейский детектив
- Принцип домино. Покой - Leo Vollmond - Детектив / Полицейский детектив / Современные любовные романы