Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пятнадцатого апреля у входа в главную галерею внезапно раздались крики: Нина звала на помощь.
Услышав ее голос, Пабло опередил спешившего к ней Бен-Зуфа и бросился на выручку своей подружки.
— Ко мне, ко мне! — кричала Нина. — Они хотят его убить!
Пабло увидел, что девочка отбивается от нападающих на нее крупных чаек. Вооружившись палкой, он бросился в бой и разогнал крылатых морских хищников, несмотря на то, что они несколько раз пребольно клюнули его в голову.
— Что случилось? — спросил он Нину.
— Погляди сам, Пабло! — И девочка протянула ему птицу, которую прятала на груди, спасая от чаек. Подоспевший Бен-Зуф взял ее из рук Нины, говоря:
— Да это голубь!
Бен-Зуф не ошибся, птица оказалась голубем да еще, по-видимому, почтовым, потому что концы его крыльев были подрезаны полукругом и чуть укорочены.
— Ого, — вскричал Бен-Зуф, — клянусь всеми монмартрскими святыми, у него на шее висит пакетик!
Через несколько минут голубь был доставлен капитану Сервадаку, и колонисты, столпившись в зале, с жадным интересом рассматривали птицу.
— Наш ученый снова дает о себе знать! — воскликнул Сервадак. — Теперь, когда море замерзло, он послал письмо с почтовым голубем. Ах, если бы он хоть на этот раз догадался назвать себя, а главное — указать место, где он находится!
Угол маленького пакета, висевшего на шейке голубя, был оторван во время сражения с чайками. Сервадак вскрыл конверт и вынул записку, которая в нескольких скупых словах сообщала следующее:
«Галлия.
Пройденный путь с 1 марта по 1 апреля — 39 700 000 лье Расстояние от Солнца — 110 000 000 лье Во время пути притянула Нерину.
Запас продовольствия кончается и…»
Что было написано дальше, осталось неизвестным, ибо чайки оторвали кончик записки.
— Проклятье! Какая неудача! — вскричал Гектор Сервадак. — В конце он, наверное, проставил свою подпись, число и место отправления письма. На этот раз оно написано сплошь по-французски, — автор его, конечно, француз! И подумать только, что мы не можем помочь этому бедняге!
Граф Тимашев и лейтенант Прокофьев вернулись к месту птичьего побоища, надеясь найти хоть обрывок письма, где сохранилось бы имя, подпись или какая-нибудь пометка, способная навести на верный след. Но поиски оказались напрасными.
— Неужели же мы так никогда и не узнаем, где находится последний оставшийся в живых человек? — воскликнул Сервадак.
И вдруг раздался голосок Нины:
— Зуф, друг мой, смотри, смотри скорее!
И бережно держа голубя обеими руками, она протянула его Бен-Зуфу.
На левом крыле птицы виднелось клеймо, в нижней части которого значилось то единственное слово, которое так важно было узнать: «ФОРМЕНТЕРА».
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ,
в которой капитан Сервадак и лейтенант Прокофьев находят, наконец, ключ к занимавшей их космической загадке
— Форментера! — в один голос воскликнули граф Тимашев и капитан Сервадак.
Так называется небольшой остров Балеарского архипелага в Средиземном море. Слово «Форментера» открыло, наконец, местопребывание неизвестного корреспондента. Но что делал француз на Балеарских островах и жив ли он еще?
Очевидно, именно с берегов Форментеры исходили его послания, в которых ученый сообщал, как проходил по своей орбите осколок земного шара, названный им Галлией.
Во всяком случае, судя по записке, доставленной почтовым голубем, французский астроном 1 апреля, то есть две недели тому назад, был еще на своем наблюдательном посту. Однако последняя депеша существенно отличалась от прежних тем, что автор ее не изъявлял никакого удовольствия по поводу происходящего: никаких «Va bene», «all right», «nil desperandum». Более того, на сей раз послание, написанное целиком по-французски, было прямой мольбой о помощи, ведь запас провианта на Форментере кончался.
Все эти соображения коротко изложил капитан Сервадак.
— Друзья мои, — заключил он, — мы должны тотчас же отправиться на помощь к погибающему…
— Или к погибающим, — поправил граф Тимашев. — Я готов вас сопровождать, капитан.
— «Добрыня», несомненно, проходил близ Форментеры, когда мы делали разведку у Балеарских островов, — заговорил лейтенант Прокофьев. — Если мы тогда не заметили никакой земли, значит от Балеарского архипелага остался только крохотный островок, как от Гибралтара и Сеуты.
— Как ни мал этот островок, мы его найдем, — заявил Сервадак. — Скажите, лейтенант, какое расстояние между Теплой Землей и Форментерой?
— Около ста двадцати лье, капитан. Разрешите полюбопытствовать, каким способом вы предполагаете туда добраться?
— Пешком, очевидно, раз море не судоходно, — ответил Гектор Сервадак, — вернее, на коньках. Не так ли, граф?
— Я иду с вами, капитан, — сказал граф, в котором призыв облегчить человеческое страдание всегда находил горячий и быстрый отклик.
— Отец, — с волнением заговорил Прокофьев, — я хотел бы высказать одно соображение, но не для того, чтобы помешать тебе выполнить свой долг, напротив — для того, чтобы помочь.
— Говори.
— Предположим, что вы пойдете вдвоем по льду. Однако мороз крепкий, двадцать два градуса, и с юга дует резкий ветер, при котором переносить такую температуру особенно тяжело. Допустим, что вы пройдете за день двадцать лье. Стало быть, до Форментеры вы доберетесь дней через шесть. А ведь вам придется нести на себе провиант не только для вас обоих, но и еще для одного человека или нескольких людей — для тех, кого надо спасать…
— Мы пойдем в поход по-солдатски — с мешком за плечами, — перебил его Сервадак, не желая признавать, что переход не просто труден, но и невозможен.
— Допустим, — холодно ответил Прокофьев. — Однако в пути вам не раз придется делать привал. Между тем кругом сплошная гладкая ледяная поверхность и вам негде вырубить себе даже подобие землянки, как это делают, к примеру, эскимосы.
— Мы будем идти день и ночь без отдыха, — сказал Сервадак, — и дойдем до Форментеры не через шесть, а через три, через два дня!
— Хорошо, капитан. Допустим и это: вы дойдете за два дня, хотя это физически невозможно. Но чем вы поможете людям, которых застанете на острове обессилевшими от голода и холода? Если они при смерти и вы возьмете их с собой, вы доставите на Теплую Землю только трупы.
Речь лейтенанта Прокофьева произвела на слушателей сильное впечатление, с полной убедительностью доказав, что экспедиция в этих условиях неосуществима. Всем стало ясно, что капитан Сервадак с графом, оказавшись на огромном и открытом ледяном поле, при первом же буране свалятся с ног и больше не встанут.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Том 2. Путешествие к центру Земли. Путешествие и приключения капитана Гаттераса - Жюль Верн - Научная Фантастика
- Горизонты. Сборник яркой современной фантастики - Антология - Научная Фантастика
- Робур-Завоеватель. Властелин мира (сборник) - Жюль Верн - Научная Фантастика
- Том 5. Таинственный Остров - Жюль Верн - Научная Фантастика
- Вокруг Луны - Жюль Верн - Научная Фантастика
- Вверх дном - Жюль Верн - Научная Фантастика
- На дне океана - Жюль Верн - Научная Фантастика
- Воздушный корабль - Жюль Верн - Научная Фантастика
- Вечный Адам - Жюль Верн - Научная Фантастика
- Курьерский поезд будущего - Жюль Верн - Научная Фантастика