Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дафидд был для Галена как бы связующим звеном, а мальчик видел в этой роли ребенка Рики. Отсюда и вопросы об отцовстве и о том, как мужчина делает женщину своей. Все, о чем он спрашивал в тот день, теперь обрело свое значение. Но как исправить положение, развенчать надежды, которые зародились и теперь разрушаются?
— Дафидд. — Он поморщился, когда мальчик опустил голову, как бы отказываясь слушать. — Даже если бы ребенок Рики остался в живых, это ничего не изменило бы. Я давно сказал тебе, что я солдат и не могу позволить себе иметь дом и семью. У меня есть долг, обязанности… Когда настанет время, я должен буду уйти.
Не поднимая головы, Дафидд ответил со слезами в голосе:
— А как же мы? Тебе все равно?
Гален вздохнул.
— Нет, не все равно. Но я не имею права поддаваться чувствам. Первым делом для меня должна быть верность клятве, которую…
— Дурацкой серебряной птице! — выкрикнул мальчик, подняв наконец голову. Глаза были полны слез. — Это нечестно.
Гален потянулся к нему, но тот отшатнулся и вскочил на ноги. Гален остался сидеть. Лучше, если мальчик выскажется до конца, осознает неисполнимость своих желаний и неуемность фантазий.
— Что нечестно? — спросил он мягко.
— Все!
Стиснутым кулачком размазывая слезы, текущие по щекам, Дафидд захромал прочь и уже в нескольких метрах от Галена выкрикнул последние слова:
— Я ненавижу тебя.
Гален поднялся, думая догнать его, но его остановил голос.
— Пусть идет. Пора ему понять правду.
Появление Рики было неожиданным, он повернулся и посмотрел на нее. В ярком свете солнца усталость и напряженность были еще более заметны. Рассеянный свет в тени под соснами скрывал круги под глазами и изможденность лица. Но и лесная тень не скрывала печаль.
— Я думал, ты вернулась в постель, — сказал Гален неожиданно хриплым голосом. Он кивнул в сторону удаляющегося мальчика. — Как много ты слышала?
Она плотнее запахнула накидку и посмотрела вслед Дафидду.
— Достаточно.
Гален вздрогнул, заметив слезы в ее немигающих глазах.
— Ты ведь знаешь, я никогда не желал ему ничего плохого.
— Я знаю. — На губах появилась грустная улыбка. — Один человек, который был очень добр ко мне, сказал, что время смягчит боль. Дай ему время, Гален. Все будет хорошо. Он поймет.
— А ты?
Вздрогнув, Рика глубоко вздохнула и заставила себя посмотреть в темную глубину его глаз. Сердце ее дрогнуло.
— Мне тоже нужно время, — прошептала она, — и тебе тоже.
Глава 14
В потоке солнечного света, проникающего в хижину через открытую дверь, распущенные волосы Рики отливали чистым золотом. Длинные, почти до колен, они тяжелой волной падали ей на плечи. Обычно она заплетала их в косу, но сейчас почему-то не сделала этого.
Рика присела, чтобы завязать ремешок сандалии. Ее лицо скрылось за покрывалом светлых волос, и Гален понял, в чем дело. Предстоящий поход на рынок будет первым ее появлением в крепости после рождения мертвого ребенка. Зная, что станет мишенью для всеобщего внимания и сплетен, Рика старалась отгородиться от любопытных глаз.
Она выпрямилась и нервно пригладила платье. Она не носила это платье раньше. Во всю длину до колен, оно было покрыто узором из маленьких красных клеточек на розовом, цвета рассвета, и золотом, цвета полуденного солнца, фоне. Неподвязанное, свободно спадающее вниз, оно не скрывало ее стройной фигуры и ставшего теперь плоским живота. Даже тем, кто еще не слышал о ее потере, достаточно будет одного взгляда, чтобы понять, что она больше не носит ребенка.
Рика встала, и Гален осторожно поддержал ее за руку.
— Ты уверена, что у тебя хватит сил? — спросил он и отвел прядь волос со щеки, вглядываясь в округлое лицо цвета слоновой кости в поисках следов усталости или бледности.
Рика, не отвечая, смотрела на него. Всякий раз, когда это происходило — когда она слышала эту теплоту в голосе и ощущала мягкое прикосновение руки, будто луч света проникал в темноту, заполняющую ее душу. Рика и боялась этого чувства, и искала его.
Она повернулась и потянулась за корзиной, стоящей у двери. Гален взял две тяжелые корзины, наполненные овощами и завернутыми в ткань головками сыра. Она поставила свою корзину на бедро и снова пригладила платье на животе.
— Мы должны идти, — тихо сказала она, не отвечая на вопрос и избегая его взгляда.
Молчание, сопровождавшее его рассказ, сменилось гулом сердитых голосов. Маурик самодовольно улыбнулся, наслаждаясь наполнившими комнату шумом и спорами. Лица людей, сидящих вокруг, выражали все оттенки недоверия, удивления и гнева. На многих нахмуренных лицах он увидел жажду мести, ярость, заставляющую руки сжиматься в кулаки.
С места выступающего, стоя посреди сидящих скрестив ноги членов Совета, он посмотрел на единственного из присутствующих, сохранявшего полное спокойствие.
— Твое молчание многозначительно, мой король, — сказал Маурик, скрывая усмешку. — Неужели то, о чем я сейчас сообщил, наконец-то позволило тебе увидеть руины так называемого плана, или все же судьба наших людей не заставит тебя отказаться от безумной затеи?
Не выказав никаких эмоций, человек, к которому он обращался, поднял глаза.
— С самого начала, Маурик, ты противостоял мирному плану. Я хочу спросить тебя… может быть, именно твои личные пристрастия заставили тебя представить такое донесение? И поэтому оно необъективно?
Маурик стиснул зубы, удерживая готовое вырваться проклятие. Понятно, чего хочет Церрикс: заставить Маурика выйти из себя и продемонстрировать членам Совета, насколько быстро его противник впадает в ярость и теряет контроль над собой, доказывая свою неспособность к управлению.
— Должно быть, я ослышался, Церрикс. — Маурик скрипнул зубами и с трудом сглотнул. — Только глупец может подозревать меня и оспаривать мою честность, когда правдивость сказанного можно легко проверить. Кроме меня в разведке было еще восемь человек. Они тоже видели сожженные деревни и опустошенные поля. В горных жилищах наших братьев сейчас остались только старики, плачущие женщины и дети без отцов. Все боеспособные силы племен, живущих в долине Северна, истреблены, вырезаны римской армией, предводительствуемой тем человеком, — он сплюнул, — с которым ты хотел заключить мир!
Церрикс посмотрел на плевок — темное пятно на глиняном полу около его правого колена. Как отец, не обращающий внимания на выходки капризного ребенка, он пожал плечами, намеренно не замечая демонстративного жеста.
— Агрикола не начинал первым, — ответ звучал спокойно. Потом, отведя глаза от стоящего перед ним человека, он перевел его на сидящих в круге людей. Если члены Совета почувствуют в нем хоть намек на сомнение или нерешительность, они могут отменить план. Церрикс по очереди посмотрел в глаза каждому, говоря спокойным и уверенным тоном. — К тому же действия римского наместника не были неожиданными. Еще в начале прошлой луны до нас доходили слухи о возможном акте возмездия римлян против тех племен, которые посылали воинов или способствовали атаке на кавалерийский форпост. Агрикола покинул равнины и двинулся в горы, чтобы провести эту операцию. Именно разговоры об этой кампании привели Маурика и его разведывательный отряд в долину Северна полторы недели тому назад…
- Порабощенные сердца - Эдит Хилл - Исторические любовные романы
- Повелитель молний (Королевская кружевница) - Джанет Линфорд - Исторические любовные романы
- Антик с гвоздикой - Ирина Мельникова - Исторические любовные романы
- Звездная ночь - Эдит Лэйтон - Исторические любовные романы
- Темнейшая ночь (любительский перевод) - Джена Шоуолтер - Исторические любовные романы
- Великосветский переполох - Эдит Лэйтон - Исторические любовные романы
- Тайная свадьба - Джо Беверли - Исторические любовные романы
- Грешные ночи с любовником (перевод Ladys Club) - Софи Джордан - Исторические любовные романы
- Пепел на ветру - Екатерина Мурашова - Исторические любовные романы
- Однажды в замке - Элоиза Джеймс - Исторические любовные романы