Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты ужасный задира, — произнесла Сигне.
— Не сыпь сахар в мою кроватку.
Сигне подпрыгнула на диване и игриво толкнула меня. Это можно было воспринять как прозрачный намек, но мне было не до секса.
— Я леопард, — снова вскричала Сигне. — У меня длинные и стрррраааашные лапы.
Она прикоснулась своими длинными ноготками к моему позвоночнику и пересчитала грудные позвонки.
— Я — леопард-левша, — уточнила она.
Ее пальцы двигались осторожно, как у археолога, извлекающего хрупкую находку. Она отмерила слева расстояние в четыре пальца шириной и ткнула меня ногтем.
— Ой, — вскрикнул я. — Знаешь что, Сигне? Или иди спать, или добавь кипятку в чайник.
— Знаешь, куда пошел Харви? — Она потерлась головой о мое плечо. Лицо у нее было липкое от кольдкрема.
— Не знаю и знать не хочу, — заявил я, поняв, что она собирается открыться мне.
— Он пошел на свидание с доктором из Англии. — Она помолчала. — Теперь ты слушаешь?
— Да, — признался я.
— Некая миссис Пайк — женщина-врач — привезла несколько зараженных вирусом куриных яиц.
Она думает, что яйца отправятся в Америку, но Харви должен взять их с собой в Россию, иначе русские не примут его.
Наверное, думал я, она успела забрать новый контейнер у агента в Портоне до того, как его арестовали. При постоянной температуре с яйцами ничего не случится, а миссис Пайк, конечно, знала об этом.
— Харви спятил, — сказал я, — что всем делится с тобой.
— Я знаю, — ответила Сигне. — Леопарды хитры, безжалостны и не заслуживают доверия.
Она потянулась через меня к светильнику у изголовья. Эта чертова пижамная куртка была ей слишком велика. Свет погас.
— Как леопард — леопарду, — шепнул я ей. — Запомни, что бабуины — единственные звери, которые способны обратить нас в бегство.
25
К воскресенью у меня все было готово. Я отправил сообщение в Лондон и получил визу для поездки в Ленинград. Харви обрадовало, что я согласился поехать с ним.
В воскресенье мы встали поздно. Харви и я медленно упаковывали чемоданы. Сигне пила кофе и слушала по радио футбольный матч между английскими командами, отмечая ставки в своей финской футбольной карточке. Она проиграла. Ее подвела «Лидз Юнайтид», которой не удалось сыграть вничью. К этому времени чемоданы были упакованы. Позавтракали мы на вокзале. Ресторан находился на первом этаже, и отсюда хорошо был виден центральный зал вокзала с киосками, торгующими рубашками, цветами, гамбургерами, сувенирами, журналами «Меканикс Иллюстрейтид» и «Плейбой».
Двое полицейских в синих плащах и меховых шапках прочесывали ряды скамеек в поисках бродяг, еще один полицейский агент в штатском прислонился плечом к стенке камеры хранения и ел сосиску. Чистильщик обуви изучал ботинки прохожих. Дальше, у холодных платформ, выстроились поезда. Темные коричнево-серые вагоны, отделанные тонкими деревянными полосами, были высокие, угловатые и с дюжиной больших безобразных вентиляторов на крыше каждого загона. В хвосте последнего поезда были прицеплены три красных металлических вагона, из труб которых струился легкий темный дымок. Под большими окнами тянулась желтая полоса с гербом Советского Союза и белой надписью «Хельсинки — Москва».
Возле вагона стоял русский проводник — огромного роста мужчина в синем пальто и меховой шапке. Он взял наши билеты, бесстрастно наблюдая за прощальными объятиями Сигне и Харви. Пар из трубы паровоза и паровозные гудки предоставляли Сигне возможность сыграть роль Анны Карениной. Она хорошо подготовилась к этой роли, надев меховую шляпку, муфту и пальто с высоким воротником. Я поцеловал Сигне по-братски, за что она больно ткнула ногтем мне под ребро, и уступил место для сцены прощания Харви. Удивительно, до чего же им обоим нравилось играть. Она поправила воротник пальто Харви, как будто в первый раз посылала его в школу. В глазах Сигне стояли слезы и одно мгновение мне даже казалось, что она не выдержит и сядет с нами б поезд, хотя бы для того, чтобы повторить эту сцену на ленинградском вокзале еще раз.
Когда Харви наконец присоединился ко мне в купе, то прижался носом к оконному стеклу и махал рукой, махал до тех пор, пока Сигне не превратилась в крошечную точку на занесенном снегом перроне.
Проводник снял пальто и подбрасывал уголь в маленькую печку, расположенную в конце вагона. Скоро он принес нам два стакана жиденького чая с лимоном в никелированных подстаканниках с надписью «Спутник» и пачку московского печенья. Харви поудобнее устроился на сиденье. Он принял решение и выполнял его. Отхлебывая чай, он смотрел, как мимо нас проходили длинные товарные поезда, груженые древесиной, нефтью и керосином. Дым чертил узоры на небе, похожем на грифельную доску. Бесцветная северная зима заснежила железнодорожное полотно, и по нему, как муравьи по мертвенно-бледному трупу, ползли нескончаемые крошечные черные полоски цивилизации — ограды, провода, тропинки…
— Эта зима никогда не кончится, — сказал Харви. Я согласно кивнул. Я знал, что для него она не кончится никогда.
Послышалось шипение тормозов. Небольшие зверьки, похожие на кроликов, выбежали из кустов на дальнем конце поля, напуганные неожиданным шумом.
— Ты думаешь, она шлюха, — начал разговор Харви, — ты не можешь понять, что я в ней нашел.
Ну и парочка, подумал я, оба озабочены тем, чтобы казаться больше дураками, чем они есть на самом деле.
— Почему? — спросил я. — Она мне нравится.
— Но?..
Я пожал плечами.
— Но что же? — настаивал Харви.
— Она — ребенок, Харви, — сказал я. — Она может заменить тебе твоих детей, но не жену.
Харви, сложив руки на груди, уставился на снег за окном. Его лицо дрогнуло. Возможно, он просто хотел кивнуть в ответ.
Мы смотрели друг на друга и молчали.
— Этого не могло быть, — прервал тишину Харви. — Все было чудесно, пока продолжалось, но слишком безупречно. Личное счастье неминуемо отходит на второй план, когда сама жизнь находится в опасности.
Я не понимал, о чем он говорит, но откликнулся.
— Рад, что ты все видишь в таком свете, — сказал я.
— Так ты все время об этом знал?
На всякий случай я кивнул.
— Как агент он не представлял ценности. Он был курьером и пару лет работал на русских. Они его тоже не очень высоко ценили, до тех пор, пока Сигне не убила его. После того, как Сигне убила его булавкой от шляпы — в школе Мидуинтера ее научили, как это делать, — он вдруг превратился в мученика и героя. Я не знал, — сказал мне Харви, стоя у окна. — Забавно, но я не знал, пока Сигне мне вчера не призналась.
Он крепко обхватил себя руками, как бочку обручами.
— Сейчас они, конечно, ничего ей не сделают, но поехав со мной в Россию, она навлекла бы на себя неприятности.
— Навлекла бы, — согласился я.
— Всего она убила четверых, считая русского курьера и Каарна. Она — штатный убийца организации Мидуинтера. Потрясающая девушка.
Я замер. Эта информация ошеломила меня.
— Да, — сказал я.
— Теперь она выйдет замуж за своего кузена. Он полицейский чиновник. Это будет брак без любви, просто для вида. Брак без любви. Вот бедняга.
Харви опустил руки.
— Муж? — уточнил я.
— Да, — ответил Харви. — Бедняга. Жаль, что она не рассказала мне всего этого раньше. Сам я больше никогда не женюсь.
Он достал сигареты и предложил мне. Я отказался.
— Ты ведь женат, — напомнил я ему.
— Это относительно, — сказал Харви и в раздумье покачал головой. — Бедняга…
— Да, — согласился я. Да и как тут было не согласиться. — Бедняга.
Поезд издал длинный протяжный стон, который дрожыо отозвался во всех вагонах.
— Мы давно знаем друг друга, Харви, — сказал я. — И я никогда раньше не пытался давать тебе советы, не правда ли?
Харви ничего не ответил.
— Когда поезд прибудет на станцию Вайниккала, мы оба сойдем, — предложил я.
Харви продолжал смотреть в окно, но лицо его явно выразило уверенность, что он этого не сделает.
— Твоя попытка скрыться обречена на неудачу, — продолжал я. — Вашингтон никому не позволит тебя прикрыть. Они раздавят тебя, как мошку, Харви. Возможно, они потратят на это много времени и денег, но они своего добьются. Когда агент знает столько, сколько знаешь ты… — Я уговаривал его, как мог. — Сейчас ты можешь с выгодой использовать свое положение. Вступи в сделку с Мидуинтером. За твое молчание он позволит тебе уйти на пенсию и обеспечит безбедное существование на всю оставшуюся жизнь.
— И постарается, чтобы она продлилась не слишком долго, — ответил Харви с иронией.
— Мы можем отработать детали твоей защиты, если ты боишься Генерала. Возьми годичный отпуск, лови рыбу и отдыхай. Уверен, что они закроют глаза на все, что было. А я поговорю с Сигне, и она приедет к тебе…
- Сколько стоит миллиард - Чингиз Абдуллаев - Шпионский детектив
- Пекло - Поль Кенни - Шпионский детектив
- Месть Коплана - Поль Кенни - Шпионский детектив
- Паранойя - Джозеф Файндер - Шпионский детектив
- Задание: Нидерланды - Эдвард Айронс - Шпионский детектив
- Всегда вчерашнее завтра - Чингиз Абдуллаев - Шпионский детектив
- За старшего - Шамиль Идиатуллин - Шпионский детектив
- Лекарство от мести - Настасья Новак - Остросюжетные любовные романы / Периодические издания / Шпионский детектив / Эротика
- Плата Харону. Океан ненависти. Сколько стоит миллион - Чингиз Абдуллаев - Шпионский детектив
- Рыцарский крест. Кригсхельферин Ева - Владимир Александрович Андриенко - Исторические приключения / Исторический детектив / Шпионский детектив