Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хэтч предпочитал не вдаваться в историю стилета. Недаром ведь поговаривали, что его босс тесно связан с миром теневых дельцов, частенько пренебрегающих общепринятыми законами честного бизнеса. Приятно, конечно, работать на столь могущественного шефа, но безопаснее все-таки не совать нос в его тайны.
И тем не менее честного Хэтча сильно настораживали эти секреты. Кинкейд платил щедро, грех жаловаться, но ведь деньги отнюдь не самое главное… В Сан-Франциско немало приличных работодателей, и Хэтч уже начал наводить справки — исподволь, разумеется.
— Прелестная вещица, не находите? — с искренним восхищением спросил Кинкейд, как будто кинжал был женщиной, которой он мечтал овладеть. — Начало шестнадцатого века. Превосходная работа. Знаете, Хэтч, ведь в Италии во время поединка кинжал зачастую использовался одновременно со шпагой. Шпагой делали выпад, кинжалом парировали удар.
— Наверное, это было непростое искусство, — равнодушно заметил Хэтч.
— Разумеется. Участие в настоящей дуэли требовало огромной тренировки. Впрочем, эти усилия с лихвой оправдывались, ведь обычное посещение церкви порой грозило смертельной опасностью! Заказные убийства были неотъемлемой частью национального колорита Италии эпохи Возрождения. Такой же, как похищения с целью получения выкупа.
— Представляю. — Хэтч едва заметно поморщился от собственной банальности. Но ведь не мог же он прямо сказать хозяину, что ему кажутся нездоровыми все эти неумеренные восторги кровавым прошлым!
Слишком часто во взгляде Кинкейда секретарь ловил нечто такое, от чего у него испуганно замирало сердце. Что это было? Хэтч чувствовал, что к обычному звериному энтузиазму воротилы американского бизнеса это не имело отношения. Если бы Хэтча все-таки попросили выразить словами то, что он смутно угадывал в натуре своего шефа, он, наверное, назвал бы это страстью. Но что это была за страсть? К чему? Этого Хэтч тоже не знал. Тайная склонность Кинкейда не была влечением ни к женщинам, ни к мужчинам. Хэтч подозревал, что она вообще не имеет ничего общего с сексом. Нет, здесь явно крылось что-то болезненное… Что-то глубоко порочное. Извращенное.
— Любопытный стилет. Итальянский, вы сказали? — вежливо осведомился секретарь.
Кинкейд медленно обернулся и окинул его холодным взглядом странных, ничего не выражающих глаз.
Выдерживать этот взгляд всегда было страшным испытанием для Хэтча, который хотя и проработал на своего шефа вот уже целых два года, но совершенно точно знал, что никогда не научится спокойно смотреть ему в глаза.
Возраст Дэмона Кинкейда неуклонно приближался к сорока, но он все еще был в превосходной форме. Тело его было гибким, сильным и стройным. Такие легкие, тренированные тела обычно бывают у профессиональных танцоров или фехтовальщиков.
Увидеть в Дэмоне Кинкейде танцора мог только слепец или непроходимый тупица. С первого взгляда становилось ясно — этот человек предпочитает смертельно опасные упражнения. Фехтование было одной из самых сильных привязанностей Кинкейда. Большую часть своего офиса он оборудовал под спортивный зал, где с потолка, как повешенный, свисал манекен для отработки ударов Впрочем, не только прекрасная фигура делала Кинкейда привлекательным мужчиной. Точеные черты его аристократического лица возникли словно из-под резца скульптора Возрождения. И лишь глаза были чужими на этом прекрасном портрете. Цвет их мог меняться от серого до голубого, порой они казались стальными. И лишь иногда серебристая мгла этих очей вдруг зажигалась дикой, нечеловеческой страстью.
Несчастному секретарю, отчаявшемуся подметить хоть что-нибудь в этой ледяной бездне, приходилось подбирать другие ключики к душе своего босса. Он должен был хоть как-то предугадать или истолковать его поведение. Иногда это удавалось, чаще всего нет… Как сейчас, например.» Господи, — взмолился несчастный Хэтч, — неужели я выказал недостаточное восхищение этой старинной железкой?!«
— Итальянский, — холодно подтвердил Кинкейд, но не стал бранить своего секретаря за неспособность оценить неземную красоту стилета. Вместо этого он отложил кинжал на мраморный столик и прошел к своему рабочему креслу, стоявшему за богато инкрустированным столом красного дерева. У этого стола не было ни единого ящика. Уже один этот маленький штрих красноречиво говорил посетителю о всесилии хозяина кабинета. Король могущественной корпорации мог позволить себе пренебречь современным деловым стилем.
В огромном помещении не было никакой мебели, за исключением роскошного стола и рабочего кресла, напоминающего королевский трон. Каждый, кто попадал в этот кабинет, вынужден был решать свои вопросы стоя. Кинкейд мнил себя психологом: единственный сидящий человек неизбежно будет восприниматься олицетворением самой власти Бедолаге Хэтчу оставалось только восторгаться столь глубоким проникновением в тайны человеческой природы.
Сам оставаясь абсолютно непроницаемым, Кинкейд, однако, обладал даром моментально оценивать других людей и определять, насколько они могут быть полезны ему. Именно этот талант он поставил на службу своему успеху в бизнесе.
Пол офиса был выложен гладко отполированным мрамором. Никаких ковров — ничто не должно смягчать холода и блеска сияющей поверхности. Стены украшали шпаги и кинжалы — все подлинные, относящиеся к периоду с четырнадцатого по шестнадцатый век;
И лишь висящая здесь же картина кисти Кейтлин Эванджер не несла в себе общего духа смерти и насилия, присущего этому кабинету. Хэтч не любил шедевров Кейтлин, хотя признавал, что они производят на него сильнейшее впечатление. Многие разделяли его чувство. Кинкейд, однако, был страстным коллекционером работ художницы.
Казалось, ему были вполне по душе и тревожный стиль, и жестокие образы, возникающие под ее руками.
Усилием воли Хэтч подавил желание переступить с ноги на ногу, дожидаясь распоряжений шефа. Застыв в почтительном молчании, он смотрел, как Кинкейд, развернувшись в кресле, разглядывает расстилавшуюся внизу панораму Сан-Франциско.
— Вы приготовили недельный отчет о Кейтлин Эванджер? — спросил наконец Кинкейд, не отводя прищуренных глаз от залива.
— Да, сэр. Согласно вашему распоряжению, частное агентство установило круглосуточную слежку за домом художницы. Наблюдение ведется с тех самых пор, как до вас дошли слухи о намерении Эванджер продать свою последнюю картину. — Секретарь порылся в своих бумагах, хотя, как всегда, знал назубок всю необходимую шефу информацию. По сообщениям детективов, Кейтлин Эванджер и ее компаньонка вернулись с минерального курорта перед уик-эндом. Единственный по-настоящему интересный факт — в понедельник Эванджер принимала гостей. На следующее утро визитеры уехали.
- После его банана (ЛП) - Блум Пенелопа - Современные любовные романы
- Единственная ночь - Джейн Кренц - Современные любовные романы
- Тщательно отшлепанная (ЛП) - Коул Тилли - Современные любовные романы
- Влияние женщины - Джейн Кренц - Современные любовные романы
- Разозленные - Джейн Кренц - Современные любовные романы
- Только сумасшедшие женятся - Джейн Кренц - Современные любовные романы
- Верь мне - Джейн Кренц - Современные любовные романы
- Всепоглощающая страсть - Джейн Кренц - Современные любовные романы
- Все к лучшему - Джейн Кренц - Современные любовные романы
- Коралловый поцелуй - Джейн Кренц - Современные любовные романы