Шрифт:
Интервал:
Закладка:
-- Там ведь, наверное, полиция дежурит? Пацаны уже улетели?
-- По нашим данным, ранним рийсом вылетели на Москву два похожих гражданина России.
-- Хоупек дал их описание? Значит, он может разговаривать? -- оживился Алтухов.
-- Но он все-таки шибко плох. Мэр следит за состоянием его здоровья. У нас тут почти нема преступлений, трошки зовсим. То велосипед вкрадут, то секретаршу потрогают.
Они припарковались и вошли в клинику. Никто не обратил на них внимания, только возле палаты Хоупека на третьем этаже сидел полицей-ский, дремал.
Ярослава приоткрыла дверь в палату, и полицейский дрогнул. Открыл глаза. Пришлось объясняться и показывать документы. Полицейский долго изучал удостоверение Алтухова, наконец нажал на дверь ладонью, не глядя. Дверь открылась. Высокая, напичканная техникой кровать была пуста.
-- Наверное, на процедурах, -- пояснил полицейский.
То же самое повторила дежурная сестра за стойкой. Но Хоупека не было нигде.
Вечером Константина Константиновича Алтухова и его подопечного Виктора Степановича Похвалова провожали в Москву. Проверив регистрацию купленных билетов, карлсбадская полиция пришла к выводу, что Ганс Хоупек вылетел в полдень в Москву вслед за бандитами, напавшими на него. Мэр решил, что Ганс Хоупек лично хочет разделаться с преступниками, и одобрил его новое начинание.
В гостиницу Ярослава Иераскова подъехать не успела. Позвонила, предупредила, что приедет сразу в аэропорт. Срочные дела. Это несколько расстроило Алтухова, так как он заказал в номер прощальный ужин. Пришлось опять делить трапезу с Похваловым.
-- Только попадись он мне в руки, -- шипел Похвалов, -- я не знаю, что с ним сделаю.
В аэропорту они договорились быть в семь вечера. Ярослава Иераскова подойдет прямо к панно с информацией об улетающих рейсах...
-- А вот и носатенькая, -- заулыбался Похвалов, -- нравится она мне. Я, оказывается, страшненьких люблю. Мой тип женщин. Надо учесть.
Ярослава Иераскова, ничего не говоря, протянула Алтухову папку с бумагами. "Очередное досье на Хоупека, -- решил Алтухов. -- Потом прочту". Они с Похваловым по-отечески обняли Ярославу Иераскову, а она даже прослезилась. Кто бы мог подумать, что эти иностранки такие чувствительные.
Под крылом самолета о чем-то запело зеленое море сказочного наивного карликового королевства, где живет розововолосая Ярослава.
Алтухов открыл папку перед самой посадкой в Москве. Открыл и обомлел: вырезанная из старой пожелтевшей карлсбадской газеты статья рябила глаза заголовком "Ганс Хоупек обрел брата на российской земле".
МОШОНКО
-- Вазгенчик, скажи мне, ты еще мечтаешь о том, чтобы твоя жена не работала, сидела дома, готовила долму, растила дочь? Не говори "нет". Чему быть, того не миновать.
Вазген был удивлен звонком сестры в его дежурство, такое случалось редко.
-- Что ты хочешь от меня, золотая рыбка? -- спросил Вазген. -- Чтобы ее уволили?
-- Да, это будет результатом моей просьбы. Потому что на работе ее уже не оставят. Мне нужна встреча с Мошонко. Не знаешь? Главный государственый распорядитель.
-- А мне нужна встреча с "Мисс Бразилия-2000".
-- Вазген, ты уже все понял, не притворяйся.
-- Нет, но у твоего Мошонко нет проблем с сердцем, -- попытался еще улизнуть Вазген.
-- У него могут быть проблемы со здоровьем по части твоей жены. Ты знаешь, к чему я веду.
-- Я всегда хотел, чтобы ее уволили, -- признался Вазген, -- но что тут можно сделать?
-- Пусть она вызовет его на процедуру, для анализов, для ежегодной диспансеризации, на свидание в конце концов.
-- А нас не посадят?
-- Если посадят, Вазгенчик, то в одну камеру, ты не против?
-- Тогда ладно, -- успокоился брат и обещал подготовить жену к вечернему визиту своей сестрицы с ее взбалмошной идеей-сфинкс.
...Вечером они сидели втроем в их пятикомнатной квартире на Полянке, пили зеленый чай с сухариками. По телевизору начинался детектив.
Ниссо мялась, переводила разговор на другие темы. Вазген немилосердно напоминал ей, что они, родители Юли, в долгу перед Нонной и ее друзьями -они спасли девочке жизнь. Ниссо уходила на кухню за чайником, возвращалась, спрашивала, как же можно провести Нонну в Кремлевку, если охрана на воротах хуже церберов: без трех подтверждений и звонка в палату к больному -- не пропустят.
В конце концов Ниссо уставилась в телевизор и перестала реагировать на что-либо в окружающем ее мире.
-- Ты звук-то включи, -- подсказала ей Нонна Богдановна, -- я уже ухожу.
-- Постой, -- произнесла Ниссо, не отрываясь от телевизора.
Даже Вазген посмотрел на нее с некоторым неузнаванием.
-- Интересный детектив? -- спросили они женщину, вперившуюся в экран.
-- Поехали, -- вдруг вскочила Ниссо, и только теперь брат и сестра увидели происходящее на экране.
Шли "Новости", показывали лежащего возле своей машины Мошонко, мученически улыбающегося, жестами показывающего телохранителям, что с ним все в порядке. Пятен крови заметно не было.
-- Похоже, не попали, -- прокомментировала Серафимова, тоже забывшая включить кнопку громкости.
-- Вот теперь я могу тебе помочь, -- решительно сказала Ниссо и, надев белый халат, выбежала из квартиры. С перепугу Нонна шла в лифт вслед за ней. Только в машине она вспомнила, что недавно боялась ездить в лифте.
Ниссо влетела на аллею, ведущую к больнице, и протянула в окошко пропуск.
-- А это? -- махнул пропуском дежурный на Серафимову.
-- Медсестра. Семена Филимоновича привезли уже?
-- Ах да, -- дежурный посерьезнел, -- только перед вами проехали.
Все было сделано на высшем уровне.
Мошонко проходил осмотр в корпусе терапии. После осмотра его повезли в отдельную палату, куда попросили прийти терапевта Зейналову, раз уж она приехала. Мошонко симпатизировал ей, когда лежал тут прошлой осенью с геморроем.
Серафимова прошла незаметно, как тень, со стороны служебного лифта, след в след ступая за Ниссо.
-- Кто вы? -- испуганно спросил Семен Мошонко, когда Серафимова первой вошла в его палату.
Ниссо осталась в предбаннике, на "шухере".
ИНЦИДЕНТ
Когда два дня назад Братченко услышал в трубке теплый и тихий голос Галочки, он разо-млел. Но чересчур уж тихий и чересчур уж теплый, прямо-таки горячий голос был сейчас у нее. Она почти задыхалась.
-- Витя, ты постарайся побыстрее приехать.
-- Куда?
-- Ко мне. У меня в доме авария... или как это называется -- ЧП!
-- Что произошло? -- Братченко не на шутку испугался. -- Взлом?!
Серафимова услышала про взлом и напряглась. Только сейчас ей в голову ударила... мысль.
-- Дом старый, понимаешь? Нам сказали, что балконы ветхие, опасные даже. Я на балкон не выходила уже года два. Там, правда, трещина. Он шатается. Шатался. Я даже вещи ненужные там не хранила, боялась перевеса. Там и так тумба осталась, еще от прежних жильцов.
-- Что случилось-то?
-- Все, Витя, балкона нет. Вместе с балконной дверью отвалился. Мне холодно и страшно. Не знаю, что делать.
-- Никто не пострадал? Ты что, в шоке? Она в шоке, -- прикрыв трубку ладонью, пояснил он Серафимовой, сидевшей напротив. -- Мы сейчас приедем.
-- Витя, там внизу человек лежит. Меня посадят? -- спросила в трубку Галочка и тихо положила трубку на горячую сковородку.
Витя услышал странное скворчание и потрескивание.
СОКРОВИЩЕ
Журналистов, как всегда, когда надо -- не было, а то бы они тут понаписали: "Прибывшими на место происшествия следователем по особо важным делам, старшим советником юстиции (полковником) прокуратуры Центрального округа Серафимовой Н.Б., помощником следователя советником юстиции Братченко В.И., экспертом-криминалистом, старшим советником юстиции Устиновым А.Л. и судмедэкспертом советником юстиции Княжицким Н.С. обнаружен труп Ганса Хоупека, гражданина Чехии, жителя города Карлсбад, прибывшего в Москву после того, как ему стало известно, что папки с компроматом на высших должностных чиновников России еще никем не найдены.
Он нашел эти папки.
Так и лежал на груде обломков, оставшихся от балконов всего стояка, в обнимку с несколькими толстыми красными папками. Остальные папки, не уместившиеся в его объятиях, валялись рядом".
Серафимова распорядилась папки из мертвых рук Хоупека изъять и отвезти куда подальше -- в ее личный служебный сейф.
Хоупек оказался прозорливее и проворнее следствия. Он проанализировал ситуацию и понял, что единственным белым пятном на карте следствия оставался балкон Гали, секретарши Финка. Очевидно, Финк сказал ему когда-то о том, что секретарша живет в соседнем подъезде и их балконы соприкасаются. Может быть, люди Хоупека, которых вычислить было невозможно, навели справки о секретарше и месте ее регистрации.
Так или иначе, Хоупек первым догадался о том, что папки находятся на балконе Гали, что Адольф успел их спрятать в тумбе, стоявшей так удобно, что можно было даже не перелезать через загородку. Когда он успел? Очевидно, когда ему позвонил братец.
- Отель «Дача» - Аньес Мартен-Люган - Русская классическая проза
- Отель «Нантакет» - Элин Хильдебранд - Русская классическая проза
- Пособие по перевороту - Сергей Лукницкий - Русская классическая проза
- Образы Италии - Павел Павлович Муратов - Биографии и Мемуары / Историческая проза / Разное / Русская классическая проза
- После бури. Книга первая - Сергей Павлович Залыгин - Советская классическая проза / Русская классическая проза
- Ниссо - Павел Лукницкий - Русская классическая проза
- Acumiana, Встречи с Анной Ахматовой (Том 1, 1924-25 годы) - Павел Лукницкий - Русская классическая проза
- Люди - Анатолий Павлович Каменский - Русская классическая проза
- Цыганенок - Ольга Гришина - Прочие приключения / Русская классическая проза
- Рыбацкие мотивы - Анатолий Онегов - Русская классическая проза