вещать, будто хозяин кабинета не Дрор, а я. – Двенадцатого августа во дворе жилого дома на улице Шазар найдено тело задушенной шестнадцатилетней девушки по имени… э-э… – Я заглянул в листок. – Ариэла Фасика. Убийство произошло приблизительно в десять часов вечера. Хоть это время и не позднее, но свидетелей не оказалось, потому что дома в округе заселены, в основном, представителями эфиопской общины и пенсионерами, живущими на социальное пособие. В этот час все там уже или спят, или ложатся спать. На улице никто практически не появляется.
– Обходы по квартирам что-нибудь дали? – подсказал Дрор.
– Мы обошли, – я снова заглянул в листок, – шестьдесят восемь квартир. Никто из жильцов ничего не видел. Побеседовали с молодёжной компанией, которая собирается каждый вечер на детской площадке неподалеку, и там Ариэлу хорошо знают. В тот вечер она с ними пробыла непродолжительное время, потом ушла с подругами где-то около девяти.
– Подруг нашли?
– Конечно.
– Водка, наркотики?
– Нет. Только пиво и энергетики, притом в очень небольшом количестве. Это, кстати, и вскрытие показало. Девушка не была изнасилована, хоть и оказалась далеко не девицей.
Дрор бросил на меня недовольный взгляд, потому что такие вольности сейчас для него неуместны. Да и я почувствовал, что несколько перебираю, тем более, поводов для шуток сейчас не много.
– Я составил небольшую реконструкцию нападения и могу довести её до вашего внимания.
– Секундочку. – Дрор недовольно махнул рукой и в упор посмотрел на Феликса. – А что ты, лейтенант, всё время молчишь? Свалил доклад на подчиненного, которому поручил вести дело, и рад? А сам-то ты чем всё это время занимался?
– Да мы, – снова принялся мямлить Винтерман, – делали всё вместе, я руководил работой своих сотрудников. Только Фаркаш всегда лезет вперёд с преждевременными выводами…
А вот это уже с его стороны крайне некрасиво, подумал я, ведь, как правило, самую тяжёлую и тупую работу – обход квартир делали мы всем отделом, но лейтенанта с нами не было, да и в морг за заключением экспертизы наведывался лишь я, потому что остальные отказались под разными предлогами. Брезгуют, понимаете ли, лицезреть лишний раз покойника, аккуратно располосованного патологоанатомом. Тоже себе – крутые следаки из убойного, которым море по колено… Винтерман традиционно отделывается от подобных неприятных процедур необходимостью срочно составлять отчёты или идти якобы на какие-то важные совещания к вышестоящему начальству. Даже план оперативно-розыскных мероприятий составляли для него мы с Мартином. Кстати, Мартин – мой коллега и лучший друг, который сидел сейчас справа от меня и недовольно покачивал своей крупной, почти квадратной головой, слушая перепалку начальников.
– Да я уж вижу, как он лезет, – проворчал Дрор, – а ты ему вежливо не мешаешь, ага?.. Продолжай, Фаркаш!
– По всей видимости, события развивались следующим образом. Ариэла Фасика, расставшись со своей компанией, отправилась гулять с подругами, потом, спустя некоторое время, рассталась с ними и пошла наискосок через двор к себе домой. Дом её буквально в ста метрах от места преступления. Двор тёмный, потому что фонари установлены только на проезжей части. Вокруг по периметру – многоэтажки, так что свет с улицы во двор попасть никак не может. Да ещё деревьев и кустарника с человеческий рост там полно повсюду. Убийца мог спокойно дождаться жертву за одним из деревьев или на лавочке по соседству. Днёмто на них всегда пенсионеры и мамаши с колясками, а вечером, когда повсюду мрак, они пустуют.
– Не двор, а прямо-таки площадка для съёмок фильма ужасов, – невольно хмыкнул Дрор. – Извини, продолжай.
– Заметив приближающуюся Ариэлу, убийца подкрался к ней сзади, набросил из-за спины капроновый шнур на шею и резко затянул. Вероятно, сыграл фактор неожиданности, и жертва почти не сопротивлялась, потому что никаких следов борьбы не обнаружено.
– Может, это обыкновенный грабитель или наркоман?
– Не думаю. Денег у девушки не было. Разве что двадцатка в заднем кармане джинсов, которую убийца не взял или не нашёл. Да и сотовый телефон, который был у неё в руке, так и остался лежать рядом.
– Какой же мотив тогда был у убийцы? – Дрор оглядел притихшую публику строгим взглядом и снова ткнул пальцем в Винтермана. – Какие у тебя предположения?
– Может быть, это маньяк, которому захотелось крови, – затянул свою волынку Феликс.
– Если это удушение, то какая кровь? – Дрор перевёл взгляд на Мартина. – А ты что думаешь?
Мартин неторопливо поводил своими широкими плечами, расправил ногтем большого пальца пышные усы под носом и заполнил кабинет своим раскатистым латиноамериканским рычанием:
– Мне кажется, тут присутствует националистический мотив. Не будем лукавить: есть среди нас достаточно много людей, которые не любят темнокожих. Может быть, даже кто-то из них проживает неподалеку. Тем более, мы выяснили, что всего за день до убийства во дворе, на открытом воздухе, проходил какой-то эфиопский праздник. Для тихого двора, согласитесь, более сотни человек, явившихся на веселье, да ещё с громкой африканской музыкой почти до полуночи, это нонсенс. Не каждый выдержит. Был даже вызов в полицию от соседей, и приезжал дежурный экипаж, но всё ограничилось обещанием эфиопов закончить веселье до полуночи, хотя по закону разрешено только до одиннадцати.
– Говоришь, националистический мотив? – Дрор задумчиво покрутил карандаш, которым помечал что-то на бумаге, и упрямо мотнул головой из стороны в сторону. – Этого нам ещё не хватало! Если действительно так, то скоро наедут ребята из спецслужб, и всем нам достанется по первое число. И, как всегда, мне больше всех…
– А может, её задушил знакомый – какой-нибудь местный Ромео из-за несчастной любви? – подала голос всеобщая любимица нашего отдела по имени Ронит, которая очень гордилась тем, что она единственная из нас коренная израильтянка, и восемнадцать поколений её предков, которых она знала поимённо, жили только на этой земле и никуда отсюда не уезжали.
– Поясни, – косо глянул на неё Дрор.
– Современная молодёжь, – пропела уверенным голоском Ронит, – сегодня придерживается весьма вольных нравов. Вы это прекрасно и без меня знаете. Секс – для них игрушка, и начинают они играть в эти игры очень рано. Вот, наверное, и у этой Ариэллы были парни, с которыми она… А потом, понимаете ли, ревность, горячие страсти, кулаки и слёзы. Возможно, она одному из своих ухажёров отказала, и он решил её покарать таким жестоким способом.
– Если это так, – отозвался четвёртый наш следак по имени Алекс, который работал в отделе без году неделя, – то убийца – законченный кретин. Надо конкурентам было морды бить, а не даму сердца душить. Альфа-самец иначе доказывает свою страсть. А если это простой ботаник-воздыхатель…
– Про это пока не будем, – отмахнулся от него Дрор, –
