Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Каждую секунду.
— И как же ты обеспечивал кораблю процветание, когда приходил на уровень к замороженным? Какие такие важные обязанности командира ты выполнял?
Старейшина выпрямляется.
— Я не должен перед тобой отчитываться, парень.
Я знаю Старейшину, знаю, как вызвать его на разговор.
— Мне казалось, вторая причина разлада — отсутствие командования. Какой из тебя командир, если ты все на свете скрываешь от своего преемника?
До моего слуха доносится треск. Стенка корзины со шприцами ломается под руками Старейшины.
— Ну, расскажи мне, что, по-твоему, я должен делать. — Это не вопрос, скорее угроза.
— Давай лучше я тебе расскажу, что ты, по-моему, не должен делать. Вот, например, вытаскивать людей из криокамер. Тот мужчина умер. И женщина умерла бы, если бы Эми ее не нашла.
Старший так встряхивает корзину, что шприцы в ней громко стучат друг о друга.
— Ты обвиняешь меня в том, что я открыл криокамеры? И убил еще кого-то из замороженных?
— Я только говорю, что каждый раз, как кто-то из них умирает, ты оказываешься поблизости.
— Я не обязан выслушивать от ТЕБЯ весь этот бред! — ревет Старейшина и бросается к двери, но, споткнувшись из-за больной ноги, врезается в одну из огромных колб, так что пузырьки с бобами внутри трясутся.
— Ну и командир, — бормочу я.
Старейшина выпрямляется, прожигая меня взглядом.
— Третья причина разлада, — говорит он пугающе монотонным голосом, — индивидуальное мышление. Общество не может процветать, если один-единственный человек способен отравить умы идеей бунта и хаоса. — Он по-прежнему смотрит на меня. — А если такие идеи исходят от будущего командира корабля и если он настолько злобен и глуп, что обвиняет меня в убийстве замороженных, то, во имя звезд, пусть в его пустой голове появится хоть что-нибудь, прежде чем я умру и он примет руководство!
— Это так на тебя похоже — все превращать в лекцию о том, каким я буду поганым командиром! — не выдерживаю я. — Но вот только ты до сих пор не сказал, зачем сюда спускался и как так случилось, что мистер Кеннеди захлебнулся в контейнере прямо за этой дверью! — Указав в сторону двери, я так сильно толкаю колбу с криораствором и эмбрионами, что они прыгают внутри, как фрукты в желе.
— Идиот, — выплевывает Старейшина и вылетает прочь из комнаты, по дороге пиная дверь. Шприцы в корзине перестукиваются в унисон с его шагами.
— Может, и идиот, — шепчу я, — но ты так и не сказал, что не делал этого.
45
Эми
Только об одном я жалею.
Не знаю, почему вспомнила об этом сейчас.
Но выбор невелик: либо об этом, либо о том.
Это было на нашем последнем свидании.
К тому времени я уже все рассказала Джейсону. Рассказала, что скоро улечу. Навсегда. Вечером мы попрощались — наедине, в его спальне. Мы были вместе. В том самом смысле. В первый — и в последний — раз.
Потом он повел меня в «Маленькую Сиену» — итальянский ресторанчик с чересчур высокими ценами. И все было так чудесно, что мне хотелось рыдать, потому что я знала, что это конец. И естественно, я не подумала накраситься водостойкой тушью, и, конечно, весь макияж растекся, и я вышла в туалет, Женский оказался только один, и в него была очередь.
— Ты тут с Джейсоном? — спросила девушка передо мной. Я кивнула. Ее звали Эрин, и она была из выпускного класса — больше я ничего о ней не знала.
— В прошлом году он разбил мне сердце. Понятия не имею, как у него это получается.
— Что получается? — Я еще улыбалась, но улыбка уже начинала казаться натянутой.
— Встречаться с таким количеством девушек сразу. — Улыбка исчезла. — Честное слово, — продолжала Эрин, — я думала, что одна у него, и все месяцы не подозревала о Джил и Стейси, пока мы не расстались.
Ощущение, словно в горло льют расплавленный свинец.
— Он тебе изменял?
— Еще как, — усмехнулась она. — Но это было в прошлом году. Уверена, он уже не такой. Вы так мило смотритесь вместе. Здорово, что ты смогла его изменить. Ты ведь Кристен, правильно?
— Нет, — глухо ответила я. — Эми.
Кто эта Кристен? Почему она подумала, что меня зовут Кристен? Джейсон что, встречается с какой-то Кристен?
— Ой, извини, — сказала она.
Это жалость у нее во взгляде?
Я ушла из очереди. Черт с ней, с размазанной тушью.
Но когда я вернулась за столик, Джейсон рассмеялся и протянул мне салфетку, затем послюнявил ее и сам вытер мне глаз, а потом погладил меня по щеке, и взгляд его задержался на моих губах.
И я вспомнила, как мы сегодня попрощались.
Часть меня требовала узнать, кто такая Кристен. Спросить, кому он только что писал эсэмэску, почему прятал от меня телефон. Что имели в виду его друзья под «грандиозными планами» на следующую субботу. После того как я улечу.
Но другая часть сказала: поздно. Мы уже… попрощались.
Разве не легче верить, что Джейсон — мой, а не подонок и обманщик?
Тогда я не подумала, что это важно.
Но теперь я сожалею лишь об одном — что я не потребовала правды.
46
Старший
— Тут ее нет, — говорит Харли. Он сидит в комнате для отдыха и смотрит в окно на пшеничные поля вдалеке.
Поворачиваюсь в сторону жилых комнат.
— Можешь не терять время, — ворчит он. — Она хочет побыть одна. — Открываю рот, чтобы спросить почему, но он добавляет: — И я, кстати, тоже. — Он потирает скулу, и мне в глаза бросается темный синяк у него под глазом.
Мысленно обещаю себе спросить у Дока, когда Харли в последний раз принимал лекарства. Меня волнуют не психотропные, а другие таблетки, те, что Док прописал ему, чтобы бороться с приступами угрюмости, делать его нормальным.
Что ж, я выхожу из Больницы в одиночестве. Прохожу мимо статуи Старейшины периода Чумы, но не останавливаюсь. Не хочу, чтобы еще и он смотрел на меня сверху вниз.
Мой путь лежит в сторону Регистратеки. Люди вокруг по-прежнему охвачены лихорадкой Сезона, и меня мутит от того, что все это — дело рук Старейшины с его насосом.
Чтобы подняться по ступеням Регистратеки приходится перешагнуть через пару переплетенных тел. На крыльце в кресле-качалке сидит Виктрия и наблюдает за ними, изредка что-то записывая в свою маленькую книжку с кожаным переплетом. Странно, что она не с Барти, не занимается тем же, чем парочка на ступенях, впрочем, Старейшина же говорил, что на фермеров гормоны действуют сильнее.
Орион стоит спиной ко мне, лицом — к портрету Старейшины, который окидывает взглядом просторы уровня фермеров. Но вдруг, не успеваю я и рта раскрыть, он вынимает картину из ниши в стене и ставит на пол.
- Огонь души (ЛП) - Фанетти Сьюзен - Любовно-фантастические романы
- Отбор настоящей принцессы. Книга II. Между разумом и сердцем (СИ) - Любовь Вакина - Любовно-фантастические романы
- Чудная для волшебника (СИ) - Лапицкая Екатерина - Любовно-фантастические романы
- Что и не снилось медвежонку в лесу (ЛП) - Диксон Руби - Любовно-фантастические романы
- Насмешка судьбы (ЛП) - Амелия Хатчинс - Любовно-фантастические романы
- Строптивая фаворитка (СИ) - Ника Фрост - Любовно-фантастические романы
- Могилы из розовых лепестков - Оливия Вильденштейн - Любовно-фантастические романы
- Захваченная инопланетным воином (ЛП) - Харт Хоуп - Любовно-фантастические романы
- Возвращение в летний домик - Джуд Деверо - Любовно-фантастические романы
- Сообщество - Крисси Смит - Любовно-фантастические романы