Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ее мольба была вознаграждена. Он ослабил пальцы и уже не сжимал ее до боли. Руки скользнули ей на спину.
Привлекая ее к себе все ближе, он дал ей возможность показать все, на что она была способна.
Их отделяло друг от друга совсем немногое. Она быстро сняла белье, а он снял накидку. Никейл не был человеком с изысканными манерами, поэтому не видел необходимости раздеться полностью. Лесли вскоре обнаружила, что это совершенно не мешало ей получать удовольствие. Это был зрелый мужчина, и он отлично знал, как удовлетворить ее. Он был не первым ее мужчиной, но ему первому удалось привести ее в такое состояние, когда она дрожала от желания. Раньше всегда она приводила мужчин в волнение, но не теперь. Только потом, когда ее обессилевшее тело было безвольно распластано под ним, Лесли поняла, что в ней возрождается чувство самосохранения.
Она вывернулась, чтобы освободиться из его объятий и громко, четко произнесла:
– Я должна идти. Меня будут искать. Но скоро я вернусь, не вставай.
– Я не встану, и ты не уйдешь.
Его откровенный тон застал ее врасплох. Она смотрела на него с недоверием.
– Ты получил удовольствие и будешь все еще держать меня здесь против моей воли?
– Одно не имеет отношения к другому.
Как часто она видела, как ее отец вот так же относится к ее матери, с обычным пренебрежением. Следуя инстинкту, она отреагировала так же, как сделала бы Каиристиона, – с гневным и речистым неистовством. Ее пальцы превратились в когти, а изо рта потоком полились непристойности.
Никейл лишь смеялся над дьяволицей, которая была у него в руках, охлаждая ее пыл ударами, от которых звенело в ушах.
План Тамнаиса, запущенный в движение, не давал сбоев. Менестрель спустился вниз ровно в назначенное время. Его встретил Криф, и когда они подошли к длинному столу, Криф шепотом предупредил его:
– Милорд, нас сейчас развлекут.
У Банаина было мало времени, чтобы подготовиться должным образом к этой встрече. Он низко поклонился внушительной фигуре графа и его изящной жене.
Лаоклейна редко удивляли затеи его челяди. Он слегка улыбнулся, когда увидел лютню, которую с любовью держал Банаин.
– Мы тебе рады. Я люблю лютню почти так же, как Джеми. Ты играл для его светлости?
– Вот уже год, как не играю, милорд. В южных землях дела у меня шли плохо. Здесь, в горах, мой талант – редкость и принимают меня лучше.
Эти двое разговаривали, а Криф успокаивался. Он не обратил внимания на поднятые брови Дары. Казалось, она спрашивала о том, что происходит. Макамлейда, казалось, пока не волновало присутствие Банаина – присутствие, которое не объяснили. Крифу стало не по себе, когда по приглашению хозяина Банаин покинул их и пошел ужинать.
Лаоклейн повернулся к Крифу и спросил:
– Интересно, моя жена не сказала мне о нашем госте.
– Я не знала о нем, – пролепетала Дара.
– Ты похож на медведя, попавшего в малинник.
– Неужели, милорд?
– Мы бы разделили с тобой твою радость.
– Это леди Лесли. – Крифу было неловко. – Она встретила Банаина, когда я привел его в дом.
– Но в этом нет ничего, что могло бы доставить тебе удовольствие. – Лаоклейн окинул взглядом зал. – Лесли еще не пришла сюда к нам. Она придет?
Криф снова замялся.
– Нет, милорд.
Лаоклейн вздохнул, видя, что Крифу не очень хочется рассказывать.
– Это из-за тебя ее нет здесь?
– Да, милорд, но она слишком много себе позволила.
Криф сам удивился своей вспышке. Лаоклейн заинтересовался.
– Лесли всегда себе много позволяет. – Он опять вздохнул, видя, что Криф продолжает молчать. – Криф, мы поговорим об этом позже.
– Да, милорд.
Криф почувствовал облегчение. Дара видела, как быстро он удалился.
– Я уверена, что услышу рассказ из твоих уст, Лаоклейн. Ему не очень-то хотелось говорить на эту тему в моем присутствии. Всем известно, как меня интересуют интриги леди Лесли, – добавила она с отвращением.
За ужином они ели рыбу и дичь, которую только что наловили и доставили к столу. Дара не жаловалась на аппетит. Недавно она обнаружила, что вечером может съесть гораздо больше, чем утром, и повиновалась велению природы. Съев последний кусок и поняв, что наелась, она подняла свой бокал, чтобы слуга наполнил его. Лаоклейн наблюдал за ней. Она неуверенно улыбнулась ему.
– Меня удивляет, дорогая, что ты все так же легка, когда я поднимаю тебя на руки.
– Скоро все изменится. – Она замолчала и смотрела в свой бокал. Она собиралась сказать ему об этом в более подходящий момент, чем этот.
– Ты думаешь, у меня не хватит сил, чтобы удержать тебя и крошечного ребенка?
Ее глаза широко раскрылись:
– Ты знаешь?
– А почему бы и нет? – На его лице было удивление. – Твое тело говорит мне об этом.
– Я боялась сказать тебе.
Он нахмурился:
– Тебе нечего бояться, если дело касается меня. Я люблю тебя, и буду любить нашего ребенка. Возможно, ты носишь моего наследника. Любому мужчине это понравилось бы. – Он просветлел от ее взгляда. – У ребенка будет мое имя, дорогая. С самого рождения. Мы больше не будем откладывать женитьбу.
Камень упал с ее души. Она сильно волновалась эти последние недели. Перед глазами все время стоял образ Руода. Она покинула бы Галлхиел и Лаоклейна, но не допустила бы того, чтобы у ее ребенка была судьба, подобная судьбе Руода. Судьба внебрачного сына, живущего на подаяние.
Становилось поздно. Лаоклейн попросил Дару побыть одной. Криф был готов рассказать свою историю. Весь вечер он обдумывал, что скажет Лаоклейну, поэтому, когда начал свой рассказ, речь его лилась плавно.
Буквально через десять минут Лаоклейн постучал в дверь комнаты Лесли.
Продолжительное время за дверью было тихо. Потом дверь открылась, перед ним стоял Никейл. Он почувствовал себя неловко, когда увидел Лаоклейна.
Лаоклейн ухмыльнулся:
– Ну, как тебе нравится сверхурочный ночной дозор? – Он смотрел в глубину комнаты, где на кровати лежала голая Лесли, явно в гневе.
– Ночной дозор? Да, милорд, это наслаждение. – Никейл тоже ухмыльнулся.
– Ты свободен. Можешь идти. Я поговорю с леди.
Лаоклейн открыл Никейлу дверь, чтобы тот ушел, а сам вошел в комнату и снова закрыл дверь.
Лесли подняла руку, чтобы прикрыть грудь, но потом опустила ее. В один миг она встала и обернулась в простыню. В какой-то момент она предстала перед ним совершенно обнаженной, но Лаоклейн не проявил к ней никакого интереса. Он смотрел на ее распухшие губы и улыбался.
– Ты сделала свое дело, дорогая. Я не нуждаюсь в его продолжении. Мои люди следят за всем. Впредь этого не забывай.
– Как ты мог привезти ее сюда. Английская шлюха еще хуже любой шотландской девки! Ей здесь не место. Оно мое!
- Белый рыцарь - Жаклин Рединг - Исторические любовные романы
- Мариадон и Македа - Герцель Давыдов - Исторические любовные романы
- Вашингтонская площадь - Генри Джеймс - Исторические любовные романы
- Вкус блаженства - Элоиза Джеймс - Исторические любовные романы
- Лорд Дракон - Сюзан Робинсон - Исторические любовные романы
- Леди Смелость - Сюзан Робинсон - Исторические любовные романы
- Граф-пират - Джулия Энн Лонг - Исторические любовные романы
- Соблазненная дьяволом - Тереза Медейрос - Исторические любовные романы
- Осень в Шотландии - Карен Рэнни - Исторические любовные романы
- Серебряный ветер - Линда Кук - Исторические любовные романы