Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зураб возразил:
— Звонок может быть обыкновенной страховкой. Если не ухлопают его по дороге, тогда пусть берут власти...
4Глядя пристально и твердо, Каиров процитировал:
— Вечером Филарет играл на рояле Шопена. Однако из него такой же музыкант, как из Разумовского дантист.
Виктория не сразу вспомнила строки своего письма. Нет, текст был ей знаком. Но то, что именно эти слова она писала в письме к Валентину, сразу не пришло ей в голову. Она подняла на Каирова синие глаза, сказала как бы из вежливости:
— Продолжайте.
— Я запомнил только это. Писем было много. Целая пачка.
— Продолжайте, — повторила она теперь уже дрогнувшим голосом.
— Почему Разумовский получил кличку Дантист?
— Ах вот что, — сказала она почти равнодушно, посмотрела в свою тарелку, взяла стебелек кинзы, вертела его между пальцами.
Каиров понимал: равнодушие дается ей нелегко, и сейчас она стремительно размышляет, что отвечать и как вести себя дальше.
— Разумовский, будучи юношей, провел несколько лет с родителями в Индии. — Виктория говорила медленно, отделяя слово от слова короткими, но подчеркнутыми паузами. Так учительница читает в школе диктант. — В Петербурге Разумовский утверждал, что один индус, бродячий лекарь, научил его удалять зубы пальцами, причем без боли и без крови. Однажды на пикнике у одного из членов нашей компании обломился зуб, и Разумовскому представилась возможность продемонстрировать свое умение. Однако он оплошал. С тех пор за ним утвердилось шутливое прозвище Дантист.
— Расскажите мне о нем подробнее.
— Нет! — Виктория вновь подняла глаза на Каирова, взгляд ее был усталым, опустошенным. — Я мало его знала. Одно время перед войной он часто приходил к нам на Фонтанку. Но Валентину это не нравилось. Он ревновал меня к Разумовскому. Он вообще был ревнивым... Какое-то время они служили вместе. Потом Разумовский бежал вместе с Врангелем... Остальное вам известно лучше, чем мне.
«Странно, — думал Каиров. — Значит, она полагает, что я бежал вместе с Врангелем. Как же я оказался здесь? С какой целью? С целью следить за Разумовским? Она считает, что нас послали сюда одни и те же люди...»
Виктория сказала:
— Вы знали моего мужа? Как он погиб?
Каиров вынул из бумажника письмо денщика Василия, передал Виктории.
«...Я поклялся на кресте, что найду его вещи. Они спрятаны в подвале гостиницы, за лестницей. Вещи в деревянном ящике с тремя сургучными печатями. Ценности громадной, даже нельзя сказать какой. Про них знал полковник Ованесов, но он мертвый уже как месяц. Знал еще Дантист. Очень опасный человек. Кратов сказал мне, что Дантист убил его и Ованесова из-за этого ящика...»
По мере того как Виктория читала письмо, лицо ее белело.
Застекленная веранда выгнулась вокруг них подковообразным фонарем. Несколько створок было распахнуто, и прохладный, пахнущий каштанами воздух врывался из сада, подталкиваемый ветром.
— Письмо не окончено, — глухо сказала Виктория.
— Дантист убил денщика Василия.
— Он убьет и вас.
— Если вы мне поможете, этого не произойдет.
Виктория закурила. Вспомнила:
— Ованесов был веселым человеком. Зачем вы сразу выложили мне, что дружили с ним?
— Хотел довести этот почетный факт до вашего сведения.
— Я так и поняла... — Она вздохнула тяжело, закрыла лицо ладонью, может, не хотела, чтобы он видел ее слезы.
Он не увидел. Когда Виктория отняла ладонь, лицо ее было сухим и суровым.
— Я помогу вам, — сказала опа. Еще четверть часа назад они были на «ты».
— Спасибо.
Она поморщилась:
— Пустое. Наша поездка предпринята с этой целью. После того как отец попросил меня показать вас, я поняла, что вам грозит опасность.
— Зачем я вашему отцу? — удивился Каиров.
— Нет. Ему вы но нужны. Об этом просил Дантист. Его интересовало, не встречал ли вас отец в девятнадцатом году, когда в гостинице стоял штаб дивизии... Помните, вы провожали меня из «Эльдорадо»? Мы поднялись на террасу. И вспыхнул свет. Я сказала: «Это я, папа. Погаси, пожалуйста, свет».
— Помню, — ответил Каиров.
— Отец тогда рассмотрел вас. Он сказал Дантисту, что никогда не встречался с вами прежде.
— Интересно. Откуда же мне грозит опасность?
— Боже! До чего же ты глупый! — Виктория с отчаянием посмотрела на Каирова: — Разумовский уверен, что тебя прислали следить за ним. Он боится тебя. Боится!
— Ему не следовало убивать завхоза.
— Это он? — испуганно спросила она. — Я так и догадывалась. Но молчала.
— Убийство завхоза осложнило проведение операции. Совершенно ясно, что ведется расследование.
— Да, ведется. Отец рассказывал. Милиция склонна верить, что убийство совершено на почве ревности.
— «Склонна верить»... Это еще не доказательство.
— Конечно, — согласилась она. — Я не знаю планов Дантиста. Но думаю, что если денщик пишет правду и в ящике ценности, а не секретные списки организации, то с ценностями Дантист не расстанется. Кровь будет пролита.
— Он говорит о списках?
— Да. Но отец не верит. Документы такого характера в случае острой нужды сжигают.
«Безусловно, — размышлял Каиров, — она считает, что мне известна фамилия Дантиста, под которой он находится в Северокавказске. Сменин или Кузнецов? Скорее всего, кто-то из них двоих... Вот же черт! Напрямую спрашивать опасно. Вдруг замкнется, насторожится».
— Мирзо, ты прости меня! Я думала, мы поживем здесь в тишине два-три дня, а потом я отвезу тебя на разъезд. И ты уедешь... куда глаза глядят... Захочешь найти меня, напишешь. Я такая дура, что готова поехать за тобой на край света.
— Почему же дура?
— Не будем! — Она тряхнула головой, не желая слушать никаких возражений. — Понимаешь, я хотела переждать... Уйти в сторону. Но... после всего того, что я узнала из письма денщика, планы мои переменились. Я отвезу тебя на разъезд сегодня же, сейчас, а сама вернусь в Северокавказск. Дантист должен расплатиться за все.
— Он и так расплатится! — заверил Каиров. — У него паршивые документы.
— Да, — согласилась она. Досадливо сказала: — Это надо же быть таким идиотом, чтобы выдавать себя за кинооператора, не умея держать в руках даже фотоаппарата.
5Похоже, в конце улицы справляли свадьбу. Молодые парни — черкесы — танцевали, образовав круг от забора до забора. А баянист, свесив чуб на потный загорелый лоб, играл весело и быстро-быстро...
Переспелые ягоды черной шелковицы падали, разбивались о землю, оставляя следы, похожие на чернильные кляксы. Небо над деревьями уже синело. Приближался вечер.
- Хранитель серого тумана - Родион Семенов - Прочие приключения
- Сохрани мгновения для друга - Алексей Черницын - Прочие приключения / Юмористическая проза
- Попутчик судьбы - Евгений Андреевич Казаков - Воспитание детей, педагогика / Прочие приключения / Русская классическая проза
- Затянутый узел. Этап второй. Принцип домино - Михаил Март - Прочие приключения
- Япона осень - Лео Сухов - Попаданцы / Прочие приключения / Разная фантастика
- Игрушка для бога - Avadhuta - Героическая фантастика / Прочие приключения
- Вечный порт с именем Юность - Владимир Казаков - Прочие приключения
- Беззвездный Венец - Джим Чайковски - Прочие приключения / Разная фантастика
- Время в долг - Владимир Казаков - Прочие приключения
- Ближе к звездам - Евгений Владимирович Андрийко - Космическая фантастика / Научная Фантастика / Прочие приключения