Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она не сдавалась:
— Это всего лишь игра, милорд. Вы сами мне так говорили. Вам доставляло удовольствие преследование, а мне доставляло удовольствие уходить от погони. По-моему, сейчас у нас очков поровну.
— Это не игра, я чертовски серьезен, радость моя. — Он с трудом перевел дух. — Я хотел тебя с первого же момента, когда положил на тебя глаз.
— Когда я заблудилась, а ты воспользовался моим бедственным положением! — возмущенно бросила она.
— Э, нет, прекрасная Сабби, ты похитила мое сердце гораздо раньше.
Как ни была Сабби заинтригована этим признанием, она предпочла изобразить полнейшее безразличие. Ничего, в постели он скажет все как миленький, пообещала она себе.
В постели ему придется открыть ей все, что она пожелает узнать.
Он ласкал ее самым бесстыдным образом, пока в ней не разгорелось такое же горячее желание, какое полыхало в нем. Он гладил ее сильными твердыми пальцами, не отрывая губ от ее рта, и сам вздрагивал всем телом, когда она изгибалась дугой навстречу его рукам.
— Пристань Кью! — объявил лодочник.
Он выкрикнул это достаточно громко, прекрасно понимая, что парочка под навесом весьма близка к завершающей стадии. Сабби чувствовала, как нарастает в Шейне напряжение и страсть.
— Я не могу выпустить тебя из рук, — шепнул он.
Когда барка остановилась, он плотно закутал ее в плащ и на руках отнес вверх по лестнице берегового спуска, через лужайки — в большой дом. Не останавливаясь, с ней на руках, он поднялся по парадной лестнице и бережно поставил ее на ноги, чтобы отпереть дверь спальни и зажечь свечи.
Она молча стояла рядом с массивной кроватью под пологом, ожидая, когда он повернется к ней. И только в этот момент подчеркнуто-рассчитанными движениями она расстегнула плащ и позволила темной ткани соскользнуть на пол; теперь его взорам явилась сама богиня Диана. У него глаза на лоб полезли от изумления.
— Это была ты?! — только и мог воскликнуть он.
Крупными шагами он пересек разделяющее их пространство. Она успела заметить, какой гнев разгорается в его синих глазах.
Схватив Сабби за плечи, он рывком подтянул ее к себе.
— Почему? Почему тебе непременно надо разыгрывать шлюху? — потребовал он ответа, хорошенько встряхнув ее.
Она вызывающе откинула голову назад и взглянула ему в лицо:
— Потому что я ревную к королеве и собираюсь отобрать тебя у нее — полностью и всецело.
— Ах чертовка! Это я, я с ума схожу от ревности, и тебе это прекрасно известно!
Она положила ладони поверх его рук, лежащих у нее на плечах, чтобы освободить завязку тоги с той стороны, где ткань прикрывала грудь. Легкое одеяние соскользнуло с руки и упало на пол. Он воззрился на бесстыдно торчащие позолоченные соски — и утратил всякую власть над собой. Его страсть обволокла ее грозовым облаком; не в силах обуздать себя, он обрушил на нее чересчур бурные ласки, и она закричала, но крик затих, когда его губы прижались к ее губам. Он заставил ее прогнуться так, что ее зрелые груди едва ли не расплющились под напором его твердой мускулистой груди. Он целовал веки ее глаз и ее уши, шепча горячие, неразборчивые слова.
Он лизнул крошечное родимое пятнышко у нее на щеке и прижался к ней столь крепко, что каждым дюймом своих тел они соприкасались друг с другом.
Она знала, что он страстный любовник, и все же была поражена и чуть-чуть испугана силой любовного неистовства, которое она в нем пробуждала. Ее руки обвились вокруг его шеи, и тогда он порывисто поднял ее и прижал к сердцу. Если до этого мгновения и оставалась у нее хоть какая-то тень воли к сопротивлению — сейчас и эта тень растаяла. Он опустил ее на кровать и быстрыми движениями скинул с себя одежду. Не переставая ласкать ее, он развязал ремешки ее сандалий и сорвал с нее шелковую тогу.
Перины ощутимо прогнулись, когда он встал на колени, так что Сабби оказалась у него между ног; его руки медленно завладели ею.
Да, она знала, как сильны эти руки, и все же ее изумляла и приводила в восторг та легкость, с которой он поднимал ее, опускал и переворачивал как хотел.
Твердый ствол его мужества был так горяч, что ей казалось, будто ее клеймят каленым железом. А между тем Шейн начал разведывать тайные уголки ее тела с уверенностью опытного любовника. Движения его пальцев и губ были нарочито замедленными: все, что они находили, удостаивалось почестей и знаков восхищения, и наконец он довел ее до такого состояния, что от его легчайшего касания ее кидало в дрожь. Она задыхалась, желая все большего, и он давал ей то, к чему она стремилась.
— Я ждал этого… целую вечность, — глухо проговорил он, уткнувшись лицом в ее шею.
Потом его губам потребовалось отведать вкус ее грудей и подразнить их, пока соски не напряглись и не затвердели; она почувствовала, что внутри у нее все ноет и собирается в тугой комок желания. Ее ногти впились ему в лопатку, где — она знала это — извивался разъяренный дракон, и она застонала от наслаждения и страха. У него перехватило дыхание — и он глубоко ворвался в нее. Его таран был могучим, и она почувствовала мгновенную резкую боль, но боль тут же уступила место иному ощущению: то была горячая, жгучая, пульсирующая полнота, которая проникала все глубже и глубже, и Сабби уже казалось, что она вот-вот умрет от этого.
Она обвила его ногами и полностью отдалась во власть его огненных поцелуев.
Она смутно слышала его ликующий возглас — крик торжества и обладания. Она лежала, пригвожденная к месту, лежала под его сильным телом — наконец-то она принадлежала ему! Он задавал ритм тому, что совершалось в ее тесном лоне, и соразмерял его с ритмом движений своего языка. Он заставлял ее взмывать в небеса. Она чувствовала внутри своего мягкого тела его пульсацию и содрогания; она чувствовала, как пожирает его ненасытное, алчное пламя. Чутьем она угадывала: между ними вершится нечто более важное, чем простое единение любовников — слишком глубокие струны души отзывались на телесные порывы. Он проник в ее кровь, и не было смысла отрицать это; и не видать ей покоя, пока она не заполонит собой его дни и ночи; он должен быть одержим ею — так, чтобы не мог жить без нее. И она знала, что не остановится ни перед чем, лишь бы закабалить его. Она будет ведьмой и ангелом, она станет для этого человека всем — рабыней, наложницей, общепризнанной любовницей-метрессой, шлюхой.
Она будет его женой — и его врагом!
Ей не пришлось долго лелеять эти горячечные планы: вскоре всякие мысли улетучились.
Она могла теперь чувствовать и воспринимать только блаженство, которое он ей дарил. По какой-то невообразимой спирали она возносилась все выше и выше — к той высоте, когда казалось, что это наслаждение уже просто невозможно выдержать ни секундой дольше.
- Брачный приз - Вирджиния Хенли - Исторические любовные романы
- Неискушенные сердца - Вирджиния Хенли - Исторические любовные романы
- Солнечный Ястреб - Касси Эдвардс - Исторические любовные романы
- Коршун и горлица (Орел и голубка) - Джейн Фэйзер - Исторические любовные романы
- Коршун и горлица (Орел и голубка) - Джейн Фэйзер - Исторические любовные романы
- Белая голубка и каменная баба (Ирина и Марья Годуновы) - Елена Арсеньева - Исторические любовные романы
- Порочная игра - Кристина Уэллс - Исторические любовные романы
- Вкус рая - Конни Мейсон - Исторические любовные романы
- Поверь в любовь - Вирджиния Спайс - Исторические любовные романы
- Возлюбленный горец - Сара Беннет - Исторические любовные романы