Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну как, заслужил наш моряк свой поцелуй?
— Что ж, мисс Ламарр, у меня есть новости. Мы запросили с нашей публики огромную сумму. Вы же понимаете, пятьсот тысяч долларов — это целое состояние.
— Да, конечно, — с напускной беззаботностью проговорила я, но внутренне приготовилась к неизбежному поражению.
— Нет, пятисот тысяч долларов мы с вами сегодня не собрали, — добавил он под разочарованный и насмешливый свист из зала.
— Мне очень жаль, — сказала я Эдди. Вид у него был удрученный.
— О нет, не жалейте, мисс Ламарр. И вам, Эдди, тоже не о чем жалеть. Потому что сегодня мы собрали два миллиона двести пятьдесят тысяч долларов! — почти прокричал он — иначе его голос потонул бы в какофонии криков и рева толпы.
Я был ошеломлена. Ни одна кампания по продаже военных облигаций никогда еще не приносила и пятиста тысяч долларов, не говоря уже о двух миллионах. Правда, перед этим на обеде я собрала рекордные четыре миллиона, но это было специальное мероприятие, рассчитанное на серьезных благотворителей, с назначенной минимальной суммой взноса. А тут самый обычный сбор!
— По-це-луй, по-це-луй! — начала скандировать публика, и я очнулась от своих мыслей. — По-це-луй, по-це-луй!
Я повернулась к Эдди. Да, он заслужил этот поцелуй, и зрители тоже. На мгновение софиты вновь ослепили меня, и я опять вернулась в день своей торжественной премьеры в Венском театре. Время изогнулось и сомкнулось в кольцо, вернув меня обратно в тот вечер, который изменил все. В тот вечер я встала на путь, по которому иду сегодня, — путь невыносимо тяжкой вины, жажды искупления и редких, неожиданных радостей.
Сколько же масок я сменила, пока шла по этому пути, думала я, не в силах сдержать бегущие по лицу слезы. Слезы, которые и Эдди Роудсу, и гастрольному директору, и, наверное, публике казались слезами радости от такого оглушительного успеха. Снимала ли я хоть раз маску после смерти папы, решалась ли открыть незащищенную кожу? Ближе всего к этому я была во время работы с Джорджем — работы, которая, как мне сказали, была возмутительно «неженской». Я больше не возвращалась к ней после отказа военно-морских чинов, сколько бы Джордж меня ни упрашивал: я просто не могла еще раз оказаться в таком уязвимом положении. Все остальное время я, сама себе дитя и сама себе акушерка, бесконечно, раз за разом перерождалась в новую личность, каждый раз надевая новую маску, — только затем, чтобы снова и снова возвращаться к своему первоначальному облику. Даже сегодня. Особенно сегодня.
Превратилась ли я в конце концов в ту, кем меня всегда считали? Для всех я была Хеди Ламарр — красивое лицо, стройное тело и больше ничего. Никто не видел во мне Хедвиг Кислер — ни подающую надежды изобретательницу, ни пытливую мыслительницу, ни еврейку. Никто не видел меня саму за теми бесчисленными ролями, которые я играла и на съемочной площадке, и вне ее.
А может быть, я просто пряталась за чужим представлением обо мне, как за дымовой завесой, чтобы под этим прикрытием незаметно добиваться своих целей? Может быть, с помощью этой личины я и выковала из себя наконец оружие против Третьего рейха, хоть и не совсем такое, какое задумала вначале? Не все ли равно, чем или кем меня считают, если я все-таки сумела отомстить поработителям Европы, когда собрала сегодня деньги для союзников, и, может быть, это и есть мое долгожданное искупление.
Я всегда была одна под своей маской — одна в мужской компании.
«— Здесь, в Америке, мы снимаем благопристойные фильмы. Фильмы, которые можно смотреть всей семьей.
Мы не демонстрируем те части женского тела, которые предназначены только для глаз мужа. Это понятно?
Я кивнула. Я была готова к этому вопросу.
Похоже, что “Экстаз” теперь повсюду будет меня преследовать».
Будущей легенде Голливуда Хеди Ламарр мировую известность принёс фильм «Экстаз». Десятиминутный эпизод обнаженного купания и сцена, изображающая оргазм, в 1933 году вызвали настоящую сенсацию. Юная актриса вскоре вышла замуж за австрийского миллионера, сколотившего состояние на торговле оружием, однако довольно быстро поняла, что попала в золотую клетку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Сбежав от мужа в Америку, Хеди познакомилась с Луисом Майером — одним из основателей знаменитой киностудии Metro Goldwyn Mayer, и быстро снова стала кинозвездой, а во время Второй мировой войны она придумала технологию, позволявшую создать эффективную систему радиоуправления торпедами.
Все книги издательства «Аркадия» на www.labirint.ru
16+
Знак информационной продукции
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.
- Одна в мужской компании - Мари Бенедикт - Классическая проза
- Жена мудреца (Новеллы и повести) - Артур Шницлер - Классическая проза
- Жизнь Клима Самгина (Сорок лет). Повесть. Часть вторая - Максим Горький - Классическая проза
- На восходе солнца - Василь Быков - Классическая проза
- Онича - Жан-Мари Гюстав Леклезио - Классическая проза
- Мэр Кэстербриджа - Томас Гарди - Классическая проза
- Том 2. Тайна семьи Фронтенак. Дорога в никуда. Фарисейка - Франсуа Шарль Мориак - Классическая проза
- Солнце живых (сборник) - Иван Шмелев - Классическая проза
- Христа распинают вновь - Никос Казандзакис - Классическая проза
- Мой Сталинград - Михаил Алексеев - Классическая проза