Форма входа
Читем онлайн Блаватская - Александр Сенкевич
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Вниманию посетителей выставки были предоставлены тринадцать тысяч экспонатов, от новейших жаток фирмы «Мак-Кормик» до громадного алмаза «Кохинур». Лондон с мая 1851 года (время нахождения выставки в Лондоне, затем она поехала по другим городам Европы) напоминал вавилонское столпотворение. Люди приезжали со всего света, за пять месяцев выставку посетили 6 009 948 человек — успех по тем временам небывалый.
Великая выставка была самым захватывающим аттракционом XIX века. Ее грандиозный размах подавлял, а не только восхищал и удивлял.
Казалось, что Европа общими усилиями заложила этой выставкой фундамент здания, в котором найдется место для мирной, созидательной жизни всем европейским народам. Какое это было горестное заблуждение!
Как только выставка закрылась, началась безобразная агония. Уже на следующий год резко усилилось противостояние между Великобританией, Францией, Турцией, с одной стороны, и Россией — с другой. А еще через год разразилась Крымская война. В 1857 году в Индии вспыхнуло кровавое Сипайское восстание — ответ феодального быта на западный прогресс, который воспринимался индийцами как изощренное насилие над их жизненным укладом.
Из посещения выставки Блаватская вынесла важную идею — мистицизм, с помощью которого совершенствуется человеческая личность, нельзя противопоставлять научному анализу, необходимо с широких (а не узких) научных позиций исследовать и постигать тайны человеческого духа. Наряду с этим она окончательно утвердилась в мысли, что средоточием всего мира, центром, около которого должны вращаться солнце, луна и звезды, является личность духовного наставника. В ином случае, как она считала, духовная свобода неизбежно принимает грубые формы, превращается в своеволие, делает землю — адом, а жизнь — невыносимой нравственной пыткой.
Она давно уже чувствовала брезгливую раздражительность по отношению к людям. И страдала от этого состояния. Страшный час суда Божьего — это переход человечества с одной эволюционной ступени на другую. Тогда-то и происходит отделение зерен от плевел. В человеческой истории было несколько таких часов.
Трудно представить, но уже в Лондоне в сознании девятнадцатилетней Блаватской в общих чертах обозначился план восстановления единства человечества, каким оно по ее представлениям существовало в Атлантиде. Чтобы победить, необходимо было объединить в одно целое науку и религию.
С присущим ей озорством она подумала, что тоже устроит когда-нибудь свой аттракцион, который будет не хуже, чем Великая выставка, по крайней мере, обойдется значительно дешевле. Этими размышлениями она, разумеется, не делилась с княгиней Багратион-Мухранской: та просто не поняла бы хода ее мыслей.
Она сидела в номере гостиницы с порыжелыми портьерами и мутным, словно запыленным, зеркалом. Княгиня объявила ей о своем отъезде из Лондона. Блаватская же оставалась с одной из ее компаньонок по имени Иезавель, скучнейшей и занудливой женщиной[175]. Несчастье заключалось в том, что Багратион-Мухранская ее полюбила и от полноты чувств была готова оставить при себе до самой своей смерти. Материнская нотка стала проглядывать в ее обращении с нею. К величайшему изумлению княгини, Лёля отказалась от дальнейшего совместного путешествия и вскоре перебралась в гостиницу поскромнее, но также в самом центре Лондона — на Стрэнде. Общение с княгиней привело ее в состояние депрессии — не в ее натуре было изо дня в день обращаться с кем-то робко и почтительно. Подобный этикет сводил с ума, однажды от отчаяния она чуть было не прыгнула в Темзу с моста Ватерлоо. Значительно позднее она, перешагнув свой пятидесятилетний рубеж, объясняла князю Дондукову-Корсакову свое желание броситься в мутные речные воды другой причиной — сугубо мистической. Ей якобы никак не удавалось найти важный для ее оккультных экспериментов астральный камень. Она искала его в Афинах, в Египте, на Евфрате, среди дервишей и друзов с Ливанской горы, среди арабских бедуинов и марабутов. Все было безуспешно. Никто и нигде его не видел. Еще позарез была нужна для ее изысканий красная Дева — алхимический ингредиент, антипод астрального камня. В колбе алхимика происходит их оккультное соитие. Лёля старательно изучала некромантию и астрологию, но на след красной Девы не нападала. И пришел бы ей неминуемый конец, если в ту секунду, когда она уже собралась прыгнуть в реку, не возник бы перед ней тот же самый, уже не раз встречаемый ею индус. Естественно, он спас ее, утешил, примирил с жизнью и вдобавок еще обещал достать искомые камень и красную Деву. Эту поразительную историю рассказала Блаватская в письме своему старому приятелю, который был в курсе всех ее тифлисских приключений[176]. Как тут не восхититься ее смешливым умом!
Слава богу, отец прислал Лёле немного денег, было на что жить. Приближался день ее двадцатилетия. Она купила себе в подарок альбом форматом семь на одиннадцать дюймов — для рисования и записей. Это очень ценный биографический источник, сохранившийся до наших дней и помимо зарисовок содержащий несколько таинственных записей. Вот одна из них, очень странная, говорящая о важнейшем событии в жизни Блаватской: «Незабываемая ночь! Значительная ночь в Рамсгейте, 12 августа (это 31 июля по русскому календарю. — А. С.), мой день рождения — мне исполнилось тогда 20 лет. Я встретила М., учителя из моих снов»[177].
Рамсгейт — курорт на побережье под Лондоном. Почему-то там Блаватская решила отметить в полном одиночестве свой день рождения. Ей захотелось отдохнуть на воле от долгого заточения в гостинице, от своих пугающих и причудливых мыслей. Впрочем, Рамсгейт не был пустынным местом. В теплые дни его пляжи до отказа заполняли отдыхающие лондонцы, с трудом можно было пробраться к воде, лавируя между густо разбросанных по песку человеческих тел.
У самой кромки прибоя женщины падали навзничь и, вытянув руки, лежали на спинах, накатные волны задирали им на голову купальные балахоны, мокрая ткань прилипала к обветренным лицам, и они барахтались в пене, счастливые и бесстыжие, выставляя на всеобщее обозрение кружевные панталоны, освобожденные от чулок ноги с блестящими коленками, обнаженные матовые животы и полуоткрытой, завораживающей плотью сводили с ума припавших к биноклям мужчин, которые прятались за высокими дюнами и в эротическом раже ловили мгновения непроизвольного раздевания — этот наивный стриптиз чопорных англичанок в XIX веке, робкое проявление нудистских влечений.
На Блаватской была модная шляпка с широкими полями, скрывавшая ее лицо и волосы, убранные в сетку. Когда она снимала шляпку, из-под сетки торчали во все стороны и трепетали под ветром тонкие светлые кудряшки, словно это были язычки пламени или извивающиеся на голове маленькие змейки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Блаватская - Александр Сенкевич бесплатно.
Похожие на Блаватская - Александр Сенкевич книги
- ЗАПИСКИ СЕЛЬСКОГО СВЯЩЕННИКА - Георгий Эдельштейн - Биографии и Мемуары
- Будда - Александр Николаевич Сенкевич - Биографии и Мемуары / Буддизм / Религиоведение
- Принцессы Романовы: царские племянницы - Нина Соротокина - Биографии и Мемуары
- Вот почему я врач. Медики рассказывают о самых незабываемых моментах своей работы - Марк Булгач - Биографии и Мемуары / Прочая документальная литература
- Воспоминания. Министр иностранных дел о международных заговорах и политических интригах накануне свержения монархии в России, 1905–1916 - Александр Петрович Извольский - Биографии и Мемуары / История
- Мертвый лев: Посмертная биография Дарвина и его идей - Максим Викторович Винарский - Биографии и Мемуары / Биология
- Почему они убивают. Как ФБР вычисляет серийных убийц - Джон Дуглас - Биографии и Мемуары / Прочая документальная литература / Психология
- Люди Греческой Церкви. Истории. Судьбы. Традиции - Сергий Тишкун - Биографии и Мемуары
- О судьбе и доблести - Александр Македонский - Биографии и Мемуары
- У стен недвижного Китая - Дмитрий Янчевецкий - Биографии и Мемуары
