Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ноши, что никогда не выпала бы ей вторично, не позволь он себе лживо убедить ее, будто у них может быть общее будущее.
В свете костра лицо Линден казалось красным от возбуждения. В глазах плясали отблески подстегиваемых ветром языков пламени. Создавалось впечатление, будто ей не удается придать чертам своего лица обычную строгость. Она возвращалась туда, где все было пронизано Злом. Линден чувствовала себя обреченной.
— Я никогда не говорила… — вернулась к разговору Линден, — …потому что хотела все забыть. Мы покинули Страну и забрались так далеко, что даже угрозы Гиббона стали казаться нереальными. Но теперь, — она непроизвольно проследила взглядом за ветром, — теперь это не идет у меня из головы.
Сердце Ковенанта сжалось: неужто после всего, что она уже рассказала ему, осталось нечто невысказанное, еще худшее, чем все остальное? Но он держался как мог.
— …В ту ночь… — В голос ее прокралась боль. — …В первую ночь на борту «Звездной Геммы»… еще до того как я поняла, что на корабль пробрался Опустошитель, до того как тебя укусила крыса…
Он вспомнил укус, приведший в действие порчу, едва не погубившую дромонд и Поиск, прежде чем Линден удалось найти способ совладать с ней.
— …Так вот, тогда мне привиделся самый страшный кошмар. — И она описала этот сон.
Они находились на Небесной Ферме, и он, Ковенант, оказался на месте Джоан — во власти фанатичных приспешников Лорда Фоула. Она, Линден, бросилась вниз по склону, чтобы спасти его, но ничего не могла поделать. В грудь ее вонзился нож, из раны хлынула кровь — больше крови, чем ей доводилось видеть когда-либо в своей жизни. Кровь хлестала так, будто тем ударом был повержен весь мир. Словно клинок вонзился в самое сердце Страны. Линден едва не утонула, пытаясь остановить этот страшный поток.
Воспоминание повергло ее в ужас, но она не умолкла. Слишком уж долго и мучительно вынашивала Линден свои вопросы, и о чем желает спросить, знала, с ужасающей точностью.
Глядя прямо в глаза Ковенанту, она сказала:
— На Смотровой Площадке Кевина ты говорил, что существуют два разных объяснения. Внешнее и внутреннее. Разница между ними примерно такая же, как между хирургией и терапией. Внутреннее заключается в том, что мы видим общий сон. «Связаны в одном и том же бессознательном процессе», — так ты сказал. Это согласуется с тем, что я узнала позднее. Если нам снится сон — стало быть, любое совершенное здесь исцеление не более чем иллюзия. Оно не оказывает никакого влияния на оставшиеся там тела — на физическую непрерывность нашего существования в том мире. Но что может означать сон, увиденный во сне? Не является ли он своего рода пророчеством?
Ее прямота потрясла Ковенанта, да и это умозаключение оказалось для него неожиданным.
— Все не так просто… — попытался возразить он, припоминая собственные сны, но тут же осекся, ибо не мог подыскать убедительный довод. — Ведь тот сон приснился тебе под влиянием Опустошителя, — промолвил он, прервав наконец, затянувшееся молчание. — Тебе снилось то, что побуждало тебя к видению. Но пророчество Лорда Фоула тебя не касается, так что все это не имеет значения.
Линден уже не смотрела на него. Склонив голову, она закрыла лицо ладонями, но не смогла скрыть струившихся по щекам слез.
— Это случилось, когда я еще ничего не знала о Силе, — промолвила она, с обескураживающей откровенностью обнажая суть того, что не давало ей покоя. — А сейчас… Я могла бы спасти Хэмако. Могла бы спасти их всех. Ты был близок к взрыву — а я могла овладеть твоей дикой магией и вырвать сердце у того кроела. Я не представляю угрозы для Арки Времени. Никому из них не было нужды умирать.
От ужаса и стыда лицо Линден пылало. Ковенант знал — она говорила правду. Видение непрестанно усиливалось, а вместе с ним возрастали и ее возможности.
— Так почему же ты не сделала этого? — спросил он, подавляя стон.
— Из-за тебя! — отрезала Линден. — Видя, как ты терзаешь свою руку, я не могла думать ни о чем другом.
Боль в ее голосе помогла ему овладеть собой и не впасть в отчаяние. Он не мог позволить себе испугаться, ибо ей требовалось нечто большее.
— Я рад, что ты этого не сделала, — сказал Ковенант. — И не во мне дело. Я рад, что ты не сделала этого ради него. — Вспомнив о ее матери, он с расстановкой добавил: — Ты предоставила ему возможность достичь своей цели.
Линден вскинула голову и яростно впилась в Ковенанта взглядом.
— Он умер! — прошептала она с нажимом, словно в одном этом слове заключалось больше горечи и гнева, чем можно было выразить криком. — По меньшей мере, дважды он спасал твою жизнь, а свою, всю без остатка, посвятил служению Стране. Той самой Стране, которая, если верить твоим словам, так тебе дорога. Принявший его народ почти полностью уничтожен. А он — умер!
Ковенант не дрогнул — ныне он был готов ко всему, что мог услышать от Линден, ибо никакие слова не могли сравниться с собственными его кошмарами. И он отдал бы душу за возможность быть достойным Хэмако.
— Я отнюдь не радуюсь его смерти. Но радуюсь тому, что он нашел ответ.
Минуту, показавшуюся бесконечной, Линден не отводила яростного взгляда, но, в конце концов, гнев медленно отступил. Она опустила глаза и заплетающимся языком проговорила:
— Прости. Но мне этого не понять. Убивать людей — плохо. — Память о матери была жива для нее, так же как и для Ковенанта. — Боже мой! Но разве спасти их было бы не лучше, чем позволить им умереть?
— Линден…
Она явно не хотела слушать его, ибо, затронув основной вопрос своей жизни, чувствовала необходимость ответить на него самостоятельно. Но он не мог оставить свою мысль невысказанной и со всей мягкостью, на какую был способен, промолвил:
— Хэмако не хотел, чтобы его спасли. По причине, противоположной той, что заставила твоего отца отказаться от помощи. Отец не хотел, чтобы его спасали. И он победил.
— Я знаю, — пробормотала Линден. — Знаю. Я просто не понимаю этого.
И, словно для того, чтобы удержать его от дальнейших слов, она поднялась и ушла от костра за одеялами.
Ковенант взглянул на Великанов, но тем нечего было ему сказать. Он начинал думать, что, когда смерть придет и к нему, она будет для него желанной.
Очень скоро костер погас. Сотканный-Из-Тумана попытался разжечь его снова, но не сумел. Однако когда Ковенант улегся, наконец, спать, ему приснилось, будто пламя разгорелось так яростно, что готово его поглотить.
Ночью ветер утих. Рассвет занялся на удивление ясный: в хрустальном, разреженном воздухе скалы светились, и казалось, что их не может коснуться никакая скверна. К дальнему концу прохода путники двинулись в приподнятом настроении, словно это утро обещало им несбыточную надежду.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Сила, которая защищает - Стивен Дональдсон - Фэнтези
- Sindroma unicuma. Книга1. - Блэки Хол - Фэнтези
- Осколки разбитой короны - Раймонд Фейст - Фэнтези
- Требуется Темный Властелин - Алексей Ефимов - Фэнтези
- Дипломатия Волков - Холли Лайл - Фэнтези
- Котир, или война с дикой кошкой - Брайан Джейкс - Фэнтези
- Я-Дракон - Александр Сапегин - Фэнтези
- Чернокнижник - Влад Поляков - Фэнтези
- Круг Состязаний - Дмитрий Янтарный - Боевая фантастика / LitRPG / Периодические издания / Фэнтези
- Разделенный Мир - Евгений Малинин - Фэнтези