Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Неделю назад. — чиркнув спичкой, Оля затянулась и резко закашлялась.
— А тебе никто не говорил, что это очень вредно? Тебе ведь еще детей рожать…
Девушка лишь покачала головой, прерывая лекцию о вреде курения, и сменила тему.
— А помнишь, — вдруг сказала она, — как через Горынь перебирались?
— Помню. — я кивнул.
— Я ведь тогда сильно за тебя переживала, — продолжала Оля, — думала что вы не выйдете…
Я повернул голову и посмотрел ей в глаза. Сквозь усталость, в них пробивалось еще что-то. Оля смотрела на меня, будто видела в первый раз.
— А потом ты вышел. Раненый…
— Я тоже переживал. — признался я. — Я же вообще не знал где ты…
— Как думаешь, скоро эта война закончится? — девушка покраснела и отвернулась.
Скоро? Я точно знаю, когда она закончится. Знаю, и не могу сказать. Да и, если б мог — как ей скажешь, что предстоят еще долгие годы этого кошмара? Годы побед и поражений. Годы, каждый день которых будет уносить сотни и тысячи человеческих жизней, неся горе в сотни и тысячи семей. Нет, такое я не сказал бы, даже если б не надо было скрывать, что я из будущего.
— Скоро, Оля. Мы обязательно победим.
Девушка кивнула и, снова, устало прикрыла глаза. Мы еще посидели минут десять, говоря о всяком. Мне стоило больших усилий не проговориться о своем знании будущего. Да и что я мог сказать, не опасаясь развеять ее счастливое предвкушение мира? Рассказывать ей о голоде 1946 года и тяжелейшем послевоенном восстановлении страны? О еще долгих годах, которые пройдут пока не выловят в лесах последнего недобитка? Об остальных 'прелестях', ожидающих Советский Союз в будущем? Поэтому, мы говорили только о скорой победе и грядущей, идеализированной мирной жизни. О том, кто как встретит эту победу и что мы будем делать после. Оля заявила, как-то стеснительно глянув из-под ресниц, что сразу, после победы, собирается выйти замуж и поступить на медицинский. Я поддержал ее в последнем, оставив первое без комментариев. А потом ее позвала Ксанка — одному из раненых стало хуже и ей требовалась помощь Оли — и девушка, с усталым вздохом поднявшись, убежала.
Когда начало темнеть, мы, всем взводом подрывников, двинулись к месту встречи самолета. Желающих поучаствовать в это знаменательном событию было море. Каждый партизан хотел, хотя бы одним глазком, взглянуть на вестника с Большой Земли. Поэтому, что бы не допустить намечающего массового паломничества к аэродрому, могущего опустошить лагерь, майор строго-настрого запретил покидать его пределы всем, кто не был задействован в приеме и последующей разгрузке самолета. Хотя покидать без причины лагерь и так было запрещено — наказание за дезертирство никто не отменял, но желающих потихоньку улизнуть было предостаточно. Нашему взводу в этом смысле повезло гораздо больше остальных. Половина, если не больше, снаряжения, обещанного из-за линии фронта, предназначалась именно нам. И, поскольку склад у нас был свой, отдельный от того, которым заведовал Горбунов, нам же было и тащить припасы в свое хозяйство.
Площадка располагалась в нескольких километрах от лагеря. Когда мы вышли на место, ночь уже вступила в свои права. В лунном свете я увидел длинную поляну, на одном краю которого стояло какое-то маленькое деревянное строение — домик лесника, как объяснил мне Коля. На дальней стороне поляны были подготовлены костры, образующие определенную фигуру, по которой пилот должен был понять, что место встречи достигнуто, и две линии костров по краям 'взлетной полосы', на которую должен был сесть самолет. Для того что б заметить другие подробности, лунного света было явно недостаточно, а котры пока никто не зажигал — все ждали команды.
Здесь же был и майор, лично явившийся встречать вестника с Большой Земли. Когда мы вышли из леса, он стоял возле домика лесника и поминутно поглядывал то на часы, то на небо. Время от времени к нему подбегал то один, то другой боец и, получив указания, убегал их выполнять. Мы расположились под деревьями, неподалеку от избушки, и присоединились к всеобщему ожиданию.
Время шло, бойцы вовсю обсуждали ожидаемое событие и делились предположениями о новостях, которые должен будет принести нам самолет. Должен заметить, что, несмотря на поздний час, спать никого не тянуло — все были возбуждены от предвкушения предстоящего. Понемногу предвкушение перерастало в напряжение. Сначала робкие, начинали звучать все более громко опасения, что самолет может и не прилететь — мало ли, может передумали там, за линией фронта, посылать нам помощь или, в последний момент, что-то сорвалось. Кто-то даже предположил, что самолет могли сбить, но на него сразу зашикали и подобных версий больше не выдвигалось. Хотя, такие опасения прочно укоренились где-то в самом глубоком уголке сознания и пускали свои ядовитые ростки, с каждой минутой ожидания становившиеся все толще и сильнее.
— Уже должен быть. — напряженно произнес Коля, очередной раз взглянув на часы.
Воцарилось молчание. Все задрали голову и вглядывались в ночное небо, пытаясь разглядеть мелькнувшую на фоне звезд тень. Напряженно замерли у костров дежурные, готовые по сигналу в миг зажечь посадочные огни. Все молчали. Лишь редкие шепотки, казавшиеся чуждыми этому царству тишины, раздавались в ночи. Даже лес, казалось, проникся напряжением момента и не так шелестел листьями. Стрелки часов, будто взбесившись, с невиданной скоростью отмеряли минуту за минутой.
— Летит! — вдруг раздалось от одного из костров.
Я прислушался и только через минуту уловил слабый, еле слышный шум моторов.
— Летит, товарищ командир! — подбежал к майору боец.
— Поджигай! — выкрикнул тот и, практически мгновенно, десяток человек чиркнули спичками и зажигалками.
Языки пламени взвились ввысь, в момент осветив поляну и ослепив привыкших к темноте людей. Кое-кто закрывал глаза рукой, отворачиваясь от огня, но большинство продолжало смотреть в небо. Шум моторов все нарастал. Вот над головами мелькнула и исчезла за деревьями тень самолета. Звук начал потихоньку удаляться, но, вскоре, снова приблизился. Мерцали звезды, на мгновение заслоняемые летящим самолетом. Тень все увеличивалась.
Я вспомнил некоторые похожие моменты из прочитанного и тихонько дернул за рукав Колю.
— Главное, что б не немец. — прошептал я. — Может ведь и 'подарок' нам на головы сбросить. Может отойдем немного в лес?
Коля непонимающе посмотрел на меня, но потом смысл моих слов начал потихоньку доходить до него. Мысль о том, что вместо ожидаемого самолета мимо нас мог пролетать немец с бомбами, который заглянет на огонек и, возможно сбросит свой груз нам на голову, не показалась ему чем-то неправдоподобным. Все очень хорошо помнили ужас начала войны и опустошение, которое сели в рядах Красной Армии самолеты с крестами на крыльях. С сомнением, он глянул в сторону командира, но решил, что доводить до него мою светлую мысль было уже поздно. Пока докричишься, пока тот поймет что к чему… Самолет был уже совсем близко.
— Спрятаться за деревьями! — скомандовал он своему взводу.
Ребята недоуменно переглянулись, но команду выполнили. Мы залегли в укрытиях и уже оттуда наблюдали за происходящим. Остальные бойцы, оставшиеся на поляне, вовсю ликовали. Похоже, мысль о возможном налете противника пришла в голову только мне. Даже майор стоял, задрав голову, и наблюдал за все увеличивающимся темным силуэтом в небе.
Но все обошлось. Самолет, точно вписавшись в обозначенную кострами полосу, чиркнул по земле шасси и, замедляя ход, покатился в сторону домика лесника. Мы, видя, что опасности нет, повылазили из своих укрытий и побежали вслед за остальными к тому месту, где тот должен был остановиться. Попутно, Коля объяснял недоумевающим бойцам причину, по которой им пришлось прятаться. Заодно я предложил Коле поговорить с майором на эту тему — если нам еще придется встречать самолеты, лучше партизанам сразу уходить от зажженных костров. Можно ведь как-нибудь и на немцев напороться. Самолет остановился. Все медленнее крутились лопасти винтов. Только они остановились и смолк шум моторов, как из открывшегося люка спрыгнул на землю двое, тут же попавшие в объятия обрадованных партизан. Бойцы даже пытались их качать на руках.
— Тише, черти! Задавите!
Но отпустили прибывших только после команды майора, неспешно подошедшего к самолету.
— Лейтенант Уткин. — все еще улыбаясь, бодрым голосом представился один, поправляя одежду.
— Лейтенат Барин! — представился второй.
— Майор Трепанов. — представился командир, останавливаясь напротив и добавил. — Добро пожаловать в наш отряд.
— Товарищ майор, — уже более серьезным тоном продолжил Уткин, — необходимо спрятать самолет.
— Зачем? — удивился командир.
— До утра до линии фронта долететь не успеем. А с временем на разгрузку — и не взлечу до света. Придется у вас день пережидать, а вылетать уже как стемнеет. И костры загасите, а то вдруг немцы пролетать будут.
- Тайная история сталинских преступлений - Александр Орлов - Альтернативная история
- Боевой расчет «попаданца» - Вадим Полищук - Альтернативная история
- Когда наступит ночь - Алексей Селецкий - Альтернативная история
- По прозвищу «Малюта» - Александр Айзенберг - Альтернативная история / Боевая фантастика / Попаданцы
- ПЕРЕКРЕСТОК - Петр Хомяков - Альтернативная история
- Шелест-2. Экспедитор - Константин Георгиевич Калбанов - Альтернативная история / Боевая фантастика / Прочее
- Время рокировок - Андрей Васильев - Альтернативная история
- Смарагд - Сергей Бойко - Альтернативная история
- Страна городов - Дмитрий Щёкин - Альтернативная история
- Паучья вдова 2 (СИ) - Медведева Анастасия "Стейша" - Альтернативная история