Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Теперь настал черед Убивающего Наверняка переходить в наступление. И ситуация была удивительно подходящей. Человек лежал на земле, безоружный и уязвимый. Наа встал, подошел, хромая, и бросился на легионера.
Були перекатился вправо, нащупал под снегом что–то твердое и сжал пальцы вокруг рукоятки своего ножа. Убивающий Наверняка грохнулся на пустое место. Легионер встал, чуть не застонав от боли, пронзившей живот. Рана была неглубокая, но длинная, и рубашка уже намокла от крови.
Оттолкнувшись от земли, Убивающий Наверняка поднялся на ноги. Его глаза сузились в щелки, зубы оскалились, из горла донеслось рычание.
— Давай, пук… пора умереть!
Человек сделал сальто и, распрямляясь, взмахнул ножом. Лезвие прошло через горло вождя, перерезало главную артерию и оставило его давиться собственной кровью.
Медленно, словно собираясь молиться, Убивающий Наверняка опустился на колени. Кровь лилась по его меху. Прошла еще секунда, и он повалился лицом в снег.
Дружный вздох пронесся над толпой. Сладость Ветра отвернулась и спрятала лицо на груди отца. Вождь моргнул от попавшей в глаз снежинки, обнял дочь за плечи и похлопал ее по спине.
Мысли начали формироваться в его голове. «Возможно, все не так уж плохо», — думал Твердый. Убивающий Наверняка мертв, что фактически гарантирует его собственное пребывание у власти, и Сладость Ветра обратилась к нему за утешением.
Да, единственная проблема — человек. Отделаться от него, и все будет прекрасно. Но действовать придется осторожно, очень осторожно, так чтобы дочь ничего не заподозрила. Твердый посмотрел, как Були отдает окровавленный нож магистру форм, и улыбнулся.
Снег падал, кружась, мимо вмонтированных в стены прожекторов, но попал в воздушный поток, созданный двигателями космического корабля, и, подхваченный им, взмыл кверху, как бы возвращаясь к своему источнику.
Генерал Сент—Джеймс подождал, когда судно сядет на седьмую площадку, и поспешил наружу приветствовать пассажиров. Снег заскрипел под его ботинками, и дыхание вырывалось струйками пара. Корабль, хоть и не особенно большой, выглядел вместительным и удобным. Его корпус напоминал по форме земного краба, только, конечно, без ног, и круглых, глубоко посаженных глаз. Зазвенел остывающий металл, и автоматическая лестница опустилась перед шлюзом.
«Интересно, — подумал генерал, — каков собой этот Серджи Чин—Чу? Важный бизнесмен, полный высокой риторики и преданный собственному карману?» Сент—Джеймс надеялся, что нет, так как в послании его друга Александра Дассера говорилось, что этот человек возглавляет Клику и является самой последней надеждой Легиона на будущее.
Люк с жужжанием открылся, и луч света ударил в землю. На лестнице появилась фигура, слишком хрупкая для мужчины, и плотнее закуталась в накидку. Капюшон скрывал лицо гостьи, но грация, с которой она спускалась по ступенькам, приковала внимание офицера. А когда женщина сошла на землю, и свет упал на ее лицо, интерес Сент—Джеймса превратился в восхищение.
У женщины была стройная фигурка, длинное овальное лицо и огромные глаза. Они смотрели как–то затравленно, будто бедняжка недавно пережила ужасную трагедию. Ее голос звучал тихо и нежно.
— Я Наташа Чин—Чу. Мой свекор будет через минуту.
Сент—Джеймс даже удивился силе своего разочарования. Если Серджи Чин—Чу ее свекор, значит, она замужем и так же недоступна, как сам император.
— Добро пожаловать на Альгерон, мадам Чин—Чу. Меня зовут Айан Сент—Джеймс. Я командую независимыми силами Легиона.
Наташа нахмурилась. Вокруг ее лица кружился снег.
— Спасибо. Очень печально, что генерал Мосби и ее люди в тюрьме.
Сент—Джеймс поднял брови:
— Вы знакомы с генералом?
— Нет, но мой свекор ее знает.
Невысокий, плотный человечек появился из–за ее спины. У него были голубые глаза, живые и умные.
— Кого я знаю? Наташа улыбнулась:
— Позвольте представить, генерал Сент—Джеймс, мой свекор Серджи Чин—Чу. Мы говорили о генерале Мосби и о том, что она в тюрьме.
— Но ненадолго, — весело ответил Чин—Чу. — Мы надеемся вытащить ее.
Очарованный непритязательными манерами торговца и испуганный его прямотой, Сент—Джеймс почувствовал, что улыбается.
— Добро пожаловать на Альгерон, сэр. Чувствую, хадатан ждут серьезные неприятности.
Метель утихла, только редкие запоздавшие снежинки спускались по спирали со свинцово–серого неба. Солнце едва пробивалось сквозь плотный облачный покров, а Башни Альгерона, которые обычно притягивают глаза на юг, было совсем не видно.
Роллер встал на колени возле еще теплого помета дута и передвинул защитные очки на лоб. Его дыхание туманило воздух. Когда Роллер прибыл на Альгерон, он практически ничего не знал о выслеживании противника, но с тех пор научился многому.
Тут прошли шесть животных. Первый или второй дут испражнился, а идущие следом втоптали помет в нетронутый снег. Глубина следов показывала, что животные были тяжело нагруженные, а судя по тому, как отпечатки перекрывали друг друга, караван двигался гуськом.
Отсутствие следов наа означало, что на дутах ехали, а не вели их. Это не позволяло точно определить количество воинов, но сержант мог прикинуть приблизительно. Их должно быть не меньше шести — по одному на животное — и до двенадцати, если они ехали по двое.
Что касается личности этих наа, что ж, отпечатки копыт не оставили сомнений на этот счет. Племена любили клеймить свой скот двумя способами: тавром, выжженным на коже, и метками, выпиленными по окружности копыт. Первый подход позволял им выбирать своих животных из большого стада, а второй помогал проследить свою собственность, даже в компании чужого дута. Но на этих копытах не было никаких племенных меток, следовательно, их выжгли кислотой или спилили. Эта хитрость должна была спасти бандитов, если их схватят с краденым товаром, или хотя бы облегчить им наказание. Правда, племена редко проявляли милосердие, когда дело касалось бандитов. Большинство разбойников умирало головой вниз в костре. Роллер встал и огляделся.
Его отряд вышел далеко не в полном составе, как и все патрули из форта Камерон в эти дни. Из кводов у Роллера был Гуннер, сумасшедший, как всегда. Сейчас он прятался в овраге, сканируя пустыню своими сенсорами. Затем был боец II по фамилии Виллен, которая, несмотря на ее последнее свершение, по всем признакам стала весьма приличным солдатом; ее дублер, новобранец Салазар, настолько зеленый, что становилось больно; и два биотела, оба ехали в кводе. Отряд, конечно, был слишком маленький для любых боев с племенем, но на нескольких оборванцев–бандитов их хватит. Или так надеялся Роллер.
А дело в том, что Старик оголил Альгерон, чтобы усилить краевые миры. Роллер понимал идею, но спрашивал себя, сработает ли она? Может ли Легион в одиночку остановить хадатан? И как насчет военно–космического флота? Что, если император пошлет их против Альгерона? Сержант покачал головой. Хорошо, что его работа ясная и понятная, а раз так, он будет ее продолжать.
По скрипящему снегу он вернулся к Виллен, обошел ее и взобрался ей на плечи. Опустив на глаза очки, сержант пристегнулся ремнями и включил рацию.
— Роллер–один Роллер–патрулю. Впереди бандиты. Двинулись.
Эта спальная клетушка была одной из многих, вырезанных в толще планеты. Щедрый запас одеял из шерсти дутов давал достаточно тепла, а занавеска из фабричной ткани создавала иллюзию уединения.
Були услышал шорох. Его рука скользнула вниз и обхватила лежащий рядом отрезок трубы. Эта изготовленная на Земле труба когда–то была частью челнока, разбившегося в пятидесяти милях к северу отсюда.
Наверху наступила ночь, так что шорох мог означать, что один из наа пошел на часок соснуть, как они делают каждые шесть часов, или что кто–то покушается на его жизнь.
Нет, никто явно не угрожал Були и убить его не пытался. Но легионер чувствовал вокруг себя какую–то напряженность, вроде еле сдерживаемой обиды, и она заставляла человека нервничать. Скорей бы они ушли из деревни Убивающего Наверняка в деревню Твердого, а еще лучше, если бы он мог совсем сбежать. Вот только как же быть со Сладостью Ветра? Мысль о том, чтобы оставить ее, лишиться ее навсегда, отозвалась в его сердце болью.
Снова раздался шорох, на этот раз ближе, и Були сел. Труба не бог весть какое оружие, но лучше, чем ничего. Он вжался спиной в угол и приготовился защищаться. Занавеска отошла в сторону, и облако духов окутало его. Сладость Ветра!
Занавеска задернулась. Сладость Ветра скользнула к нему под одеяло. Никаких слов не было произнесено, да они и не требовались. Губы нашли губы, тела сплелись, и руки заскользили по бедрам. Влечение было настолько сильным, настолько мощным, что Були задохнулся. Ее гладкий чувственный мех, твердые мускулы под кожей и язык, который исследовал его рот, мгновенно привели человека в состояние возбуждения. Не помешала даже боль от раны.
- Мир Отражений - Олег Короваев - Боевая фантастика
- Звездный легион смерти. Пленных не брать! - Федор Вихрев - Боевая фантастика
- Сказ о героях. Драконий легион - Иван Михайлович Грищенко - Боевая фантастика
- Дорога без возврата - Марик Лернер - Боевая фантастика
- Империя под ударом - Алексей Фомичев - Боевая фантастика
- Инопланетное вторжение: Республика Куршская коса - Князев Милослав - Боевая фантастика
- За жизнь платят кровью (СИ) - Владимир Стрельников - Боевая фантастика
- Достать Навигатора - Михаил Ежов - Боевая фантастика / Городская фантастика / Попаданцы / Периодические издания
- Из звёзд и костей - Эмили Лейн - Боевая фантастика / Детективная фантастика
- Систематизатор - Эл Лекс - Боевая фантастика / LitRPG / Космоопера / Периодические издания