Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Векольд говорил дальше, молол какой-то вздор о том, что князь и девушка стоили друг друга, что со стороны казалось: вот подходящая пара… Однако Читрадрива не слышал его. Всё смешалось у него в голове, перед глазами плясали разноцветные пятна, но из их светящегося роя с завидным упорством утопающего выныривало одно видение — левая ладонь матери, которую пересекал белёсый, с лиловой окантовкой широкий шрам.
Значит, так оно и есть. Не подозревая того, старый оруженосец выдал страшную тайну — отцом Читрадривы был не кто иной как князь Люжтенский, благородный выродок и грязный насильник, а ныне милый старичок, привечающий в своём змеином кубле усталых путников.
— И тогда его светлость изволили обесчестить бедную девушку, — громко сказал Читрадрива.
И услышал изумлённый вопрос Векодьда:
— Ты о чём это, Дрив?
Читрадрива тряхнул головой и огляделся, моргая. Оруженосец и Эдана смотрели на него непонимающе, Карсидар вглядывался в его лицо пристально и обеспокоенно, Пеменхат уставился на сомкнутые пальцы с безразличным видом, и только блестевшая на лбу испарина выдавала его внутреннее напряжение.
— Да о том, что князь сделал с Ханаей, — сказал Читрадрива как можно непринуждённее, хотя слегка изменившийся голос выдавал его ярость.
— Князь?! — искренне изумился Векольд. — С Ханаей?!
— Ну да…
— Что «ну да»? Или ты не слушал меня?! — возмутился старик. — Я же рассказывал про то, как мой господин соскочил с коня, точно очарованный подошёл к ней, а она обвила его шею руками, вся прилепилась к нему и…
— Сама?! — воскликнул поражённый Читрадрива.
— То-то и оно, что сама. И они стояли и целовались, а вокруг шумело людское море, наши уже мечи выхватывали, чтобы изрубить гандзаков в капусту…
Читрадрива так сжал кулаки, что хрустнули суставы пальцев.
— Да не волнуйся ты так, Дрив, — мягко сказал Векольд. — Не пойму, что с тобой. Ведь ничего страшного не было, не считая того, что Ханая околдовала моего господина. Потому как в перерыве между поцелуями вдруг сказала: «Если твои люди уничтожат нас, пусть они убьют меня первую, ведь я презренная анха…» И тогда князь сделал величайшую глупость, на какую способен только околдованный человек. Он оттолкнул Ханаю, бросился между солдатами и гандзаками да как гаркнет: «Эй, вы, стадо скотов!» Все подумали было, что он к колдунам обращается, но только стоял князь спиной к ним, а лицом к солдатам. Когда до них наконец дошло, все оторопели от изумления. А князь дальше орёт: «Вы что ж это делаете? Собираетесь убивать безоружных? Чтобы потом весь Орфетан хохотал у меня за спиной да приговаривал, что люжтенцы только с беззащитными храбры? Меня позорить?! Не бывать тому! Кто хоть пальцем тронет этих нечестивцев, будет иметь дело со мной. А уйдём отсюда по-хорошему — пять золотых каждому!»
Вот теперь Читрадрива понял всё до конца. В среде анхем существовало сказание об некой Астор, спасшей однажды их народ от поголовного истребления. Астор была женой царя Хашроша, и когда тот задумал чёрное дело, сказала то же самое: если хочешь уничтожить анхем, начни с меня. Читрадрива всегда любил мать, теперь же, после всего услышанного, она представлялась ему чуть ли не святой.
— Рисковал он страшно, — продолжал между тем Векольд. — Шутка ли, армада разозлённых солдат! Легче остановить мчащийся галопом отряд всадников. Солдаты-то расходились не на шутку, могли и убить его, даром что правитель. Но и пять золотых — деньги нешуточные. Ясное дело, людям познатнее этого маловато, но главное было успокоить разбушевавшееся стадо, а с вожаками князь мог договориться отдельно. И он таки добился своего. Пара-тройка расквашенных носов да несколько реквизированных кур не в счёт, а так ушли мирно. А князь увёз Ханаю в седле впереди себя.
Да, всё было именно так, как предполагал Читрадрива. Князь увёз его мать с собой. Силой или нет — в данном случае не имеет значения. Ханая подчинялась не силе человека, но давлению внешних обстоятельств, необходимости спасти хуторян от смерти. Святая, как Астор!
Читрадрива закрыл глаза и представил свою добрую матушку такой, какой он её запомнил — молодой, но вечно грустной. Ещё бы, нелегко ей пришлось после пережитого позора… А виной всему проклятый князь-гохи!
— И где же светлейший бросил её? — спросил он Векольда.
— Ого, почти на границе, — откликнулся оруженосец. — Только почему бросил? Была бы возможность, он бы женился на Ханае, так она его окрутила.
Читрадрива не сразу понял смысл этих слов. А когда понял, посмотрел на старика со смесью презрения и недоверия. Векольд же в очередной раз наполнил вином стакан, проглотил, чтобы промочить горло после долгого рассказа, и вздыхая пожаловался:
— А то я не знаю всего, что они наговорили друг другу на прощание! Князь не мог жениться на колдунье; солдаты и так толковали, что дело тут нечисто, а что сказали бы другие! Да и Ханая призналась, что для неё выйти за гохи — позор. И не только для неё, но и для всего её проклятого колдовского рода. Вот они и придумали, что Ханая вернётся на свой хутор и скажет, что князь умыкнул её силой. Ведь тогда, в ту самую ночь, никто толком за ней не следил, не до того было. А если и видели, что она целовалась с князем, всегда можно соврать, что она ублажила его и предотвратила тем самым резню. Кто из них что тут придумал, не помню. Шептались они в последние перед расставанием часы долго, да только я вход в княжеский шатёр стерёг, я всё слышал.
Читрадрива медленно поднялся. Нет, это не был подвиг Астор! Его мать посмела влюбиться в чужака, пьяные солдаты которого едва не истребили целый хутор. Святая оказалась на поверку блудницей…
Но как же так?! Это ведь его добрая матушка! Как же так?..
— Плакала она сильно, и князь тоже украдкой плакал, точно слабая женщина. Потом выгнал её. Перед всем войском выгнал вон из шатра, чтобы солдаты запомнили: вскружила девчонка голову его светлости, да надоела, значит, пошла вон. Только я-то знаю, как всё было на самом деле. Я всё слышал. Околдовала Ханая князя, вот что я скажу.
— Много ты понимаешь, солдафон несчастный! — вздохнула Эдана, вытирая рукавом навернувшиеся на глаза слёзы. — Полюбил её князь, понял?
— Полюбил, как же! — возмутился Векольд. — Не может человек полюбить гандзу, будь она хоть первейшей красавицей.
Что ответила женщина, Читрадрива не слышал. Он выскочил из горницы, вышел во двор и пошёл вперёд, побрёл, не глядя под ноги, не имея определённой цели. И только примерно через час, когда тени вытянулись, а солнце скатилось к самому горизонту, он понял, что на самом деле планомерно движется на северо-восток. Туда, где остался замок князя…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Власть молнии - Тимур Литовченко - Фэнтези
- Драконье стойло - Питер Бигл - Фэнтези
- "Фантастика 2023-178". Компиляция. Книги 1-25 (СИ) - Первухина Надежда Валентиновна - Фэнтези
- Стражи леса - МакНилл Грэхем - Фэнтези
- Подземелья Дикого леса - Колин Мэлой - Фэнтези
- Три мира одиночества - Валерий Рыжов - Фэнтези
- Наследник Громовержца - Олег Авраменко - Фэнтези
- Требуется Темный Властелин - Алексей Ефимов - Фэнтези
- Сепаратист - Матвей Геннадьевич Курилкин - Попаданцы / Прочие приключения / Периодические издания / Фэнтези
- Шаман - Сергей Давыдов - Фэнтези