Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Рисунок мне не понравился. Слишком много было резко обрывающихся линий, кончающихся на дне ущелья.
— Алишер, останови. Ты слишком вымотался, чтобы ехать в горах по темноте. Подождем до утра.
Алишер упрямо покачал головой:
— Нет. Чувствую, спешить надо.
Я это тоже чувствовал, поэтому спорить не стал. Предложил:
— Давай я сяду за руль?
— Не думаю, что ты бодрее. Антон, встряхни меня немного.
Я вздохнул. Не люблю я это — с помощью магии прогонять сон и усталость, обострять восприятие. И даже не из-за негативных последствий, нет их, отоспался как следует — и все хорошо. Тут беда другая: очень скоро перестаешь полагаться на обычное восприятие, начинаешь все время ходить с подпиткой магической энергией, все время бодрый и заводной, будто больной МДП в маниакальной фазе. И все-то у тебя в руках спорится, и в любой компании ты желанный гость, весельчак и балагур. Но рано или поздно ты к этому привыкаешь, тебе хочется быть еще активнее, еще остроумнее, еще энергичнее. Ты увеличиваешь поток Силы, стимулирующей твои нервы. И так все длится и длится, пока ты не обнаруживаешь, что всю Силу, которую способен перерабатывать, тратишь на искусственную бодрость. И остановиться уже просто страшно.
Магическая наркомания — она ничем от обычной наркомании не отличается. Только болеют ею одни лишь Иные…
— Встряхни, — попросил Алишер. Остановил машину, поставил на ручник, откинул голову назад, закрыл глаза.
Положив одну ладонь ему на лицо, а другую прижав к коротко стриженной макушке, я сосредоточился. Представил, как поток Силы, идущий через мое тело, начинает просачиваться через ладони, впитывается в голову Алишера, холодным огоньком пробегает по нервам, искрами перепрыгивает по синапсам, встряхивает каждый нейрон… Никаких специальных заклинаний не надо, работа идет на чистой Силе. Тут самое важное — хорошо представлять себе физиологию процесса.
— Хватит, — сказал Алишер посвежевшим голосом. — Хорошо-то как. Пожрать бы только.
— Сейчас. — Я перегнулся через сиденье в багажное отделение. Предчувствия меня не обманули: там стояли два ящика с «колой» в пластиковых бутылках и несколько коробок с шоколадными батончиками. — «Колу» будешь?
— Что? — воскликнул Алишер. — «Кола»? Буду! И батончики буду! Боже, благослови Америку!
— Не слишком ли много за изобретение очень сладкого лимонада и очень калорийных шоколадок?
Вместо ответа Алишер ткнул пальцем в кнопку проигрывателя. Через секунду из динамиков донеслись ритмичные аккорды.
— Тогда еще за рок-н-ролл, — невозмутимо ответил он.
Некоторое время мы ели батончики, запивая «колой». Все Иные — сладкоежки поневоле. Афанди, не прекращая похрапывать, зачмокал губами и протянул руку. Я вложил в украшенные кольцами пальцы батончик, Афанди сжевал его, словно бы даже не просыпаясь, и снова захрапел.
— К трем часам ночи будем на месте, — сообщил Алишер. — Станем дожидаться утра?
— Ночь — наше время, — ответил я. — Разбудим старика Рустама, ничего. Он и так не перерабатывает.
— Странно это, — заметил Алишер. — Необычно. Что ж он там, отшельником живет, в пещере?
— Ну почему… — Я подумал немного. — Может, коз пасет или баранов. Или пасеку в горах держит. Или метеостанцию.
— Или обсерваторию, за звездами наблюдать… Что за странное колечко ты Афанди надел?
— Ты про то, с рубином? Защита от вакуума.
— Экзотично. — Алишер присосался к бутылке. — Я и не припомню случая, чтобы Иной погиб от вакуума.
— А я помню.
Несколько секунд Алишер молчал, потом кивнул и сказал:
— Извини. Не подумал. Ты все еще переживаешь?
— Мы были друзья… почти. Насколько это возможно для Светлого и Темного.
— Не просто Темного. Костя же был вампиром.
— Он не убивал, — просто ответил я. — И не его вина, что он вырос не человеком. Вампиром его сделал Геннадий.
— Кто это?
— Родной отец.
— Вот скотина, — с чувством произнес Алишер.
— Не суди. Мальчику не было и года, когда он загремел в больницу. Двухсторонняя пневмония, аллергия на антибиотики… в общем — родителям сказали, что их сын не жилец. Знаешь, попадаются иногда такие удивительные доктора, которых и в ветеринарию пускать нельзя, коров жалко… «Мальчик ваш умрет, вы к этому готовьтесь, люди вы еще молодые, нового заведете…» Нового бы они, конечно, не завели. Костя был уже посмертным ребенком Геннадия. Вампиры после инициации довольно долго сохраняют способность к зачатию, это такая странная шутка природы. Но ребенок у них может родиться только один. После этого вампир становится стерильным.
— Да, я слышал, — кивнул Алишер.
— Так вот Геннадий поговорил с женой… Она была человеком. Она знала, что ее муж вампир… бывают такие семьи. Но он никого не убивал, был очень законопослушный вампир, она его любила… В общем — он укусил ее. Инициировал. Они планировали, что сына инициирует мать. Но у нее еще шел метаморфоз, а малыш стал умирать. Геннадий укусил и его. Костя поправился. То есть он умер, конечно. Как человек — умер. А от пневмонии поправился. Врач бегала вокруг и квохтала, что это исключительно благодаря ее талантам. Геннадий как-то признался, что едва не вцепился ей в горло — когда она стала намекать, что за чудесное спасение не грех бы ее и отблагодарить.
Некоторое время Алишер молчал. Потом сказал:
— Все равно. Они — вампиры. Лучше было мальчику умереть.
— Так он и умер, — согласился я. Мне вдруг как-то резко стал противен этот разговор. Я хотел объяснить, что Костя был самым обыкновенным ребенком, только ему приходилось раз в неделю пить консервированную кровь. Что он обожал играть в футбол, читать сказки и фантастику, а потом решил поступить на биофак, чтобы изучить природу вампиризма и научить вампиров, как обходиться без человеческой крови.
Но Алишер меня не поймет. Он настоящий дозорный. Он настоящий Светлый. А я пытаюсь понять даже Темных. Даже вампиров. Понять и простить, или хотя бы понять, или хотя бы простить. Последнее — труднее всего. Иногда простить — вообще труднее всего на свете.
Телефон в кармане звякнул. Я достал трубку. Ага. Ровное серое свечение.
— Привет, Эдгар, — сказал я.
После короткой паузы Эдгар спросил:
— У тебя что, мой номер определился?
— Нет, догадался.
— Ты силен, — со странной интонацией ответил Эдгар. — Антон, я уже час в Самарканде. Где вы?
— Кто «мы»?
— Ты, Алишер и Афанди. — Инквизитор явно не потерял даром последний час. — Ну и дел вы натворили…
— Мы? — возмутился я.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Дневной дозор - Сергей Лукьяненко - Фэнтези
- Ржавое золото - Джордж Локхард - Фэнтези
- Печать Сумрака - Сергей Лукьяненко - Фэнтези
- Новогодний дозор - Сергей Лукьяненко - Фэнтези
- Академия Тьмы "Полная версия" Samizdat - Александр Ходаковский - Фэнтези
- Дети змей, дети волков - Янина Волкова - Героическая фантастика / Фэнтези
- Драконы Вавилона - Майкл Суэнвик - Фэнтези
- Драконы Вавилона - Майкл Суэнвик - Фэнтези
- Три мира одиночества - Валерий Рыжов - Фэнтези
- Недотепа - Сергей Лукьяненко - Фэнтези