в том, что остальные ученики пошли и напились?
— Наверное, по той причине, что ты превращаешь всё в хаос? — изогнул он бровь.
— Да будет вам известно, предложение пойти куда-то в другое место поступило, когда я ещё был там. И я тот, кто благоразумно придерживал юных дарований. Также уточню, что я изначально был против идеи распивать алкоголь, но меня не послушали, голосу разума не вняли. Помимо этого, в ваших словах отсутствует элементарная логика. Потому что, пока я был там, всё оставалось в рамках приличий. Проблемы у группы начались, когда вы меня выдернули. Но это ведь так просто, обвинять других, да? — Яд из меня так и сочился. — Не, серьёзно, — завёлся я ещё сильнее. — У вас же есть досье на меня. Вы прекрасно знаете, с кем дело имеете. Более того, у нас с вами договор, что вы будете присматривать за мной, отваживая всяких мутных личностей. И где это всё? Меня, инферно вас задери, ограбили представители власти, посреди бела дня! Это так вы свою часть договора соблюдаете? Ещё и обвиняете непонятно в чём.
— Высказался? — хмуро спросил куратор. — Тогда сядь и выдохни. Кофе будешь?
— Это типа извини, перегнул палку с обвинениями?
— Типа да, — не стал он нагнетать. — За тобой, кстати, присматривают. Непонятным образом оперативники пропустили инцидент с молотом.
— Надо меньше спать на службе.
— Согласен. Был бы. В обычной ситуации с обычным подопечным. Но ты же статистическая аномалия, Давид. Разбор этого инцидента показал, что всё сложилось максимально идиотским образом. Ладно это. Несколько несправедливо обвинять тебя в таком. Но вот то, что ты не предупредил, не сообщил тут же — это уже перебор.
Эк он меня завернул. Тут соглашусь. В такой формулировке обвинения звучали куда разумнее.
— Ладно, замнём, — не стал он давить. — Старосту вы не выбрали. Предлагаю эту должность забрать тебе.
Я прикрыл глаза. Медленно вздохнул. На языке так и вертелись злые слова касательно его умственных способностей.
— Вам их настолько не жалко? — выбрал я нейтральную формулировку.
— Не убьёшь же ты их.
— С каждым разом мне всё сложнее не перейти на личности. Кхм… В моём деле что, не было указано, что единственная женщина, с которой я сблизился, нарвалась на архидемона и чуть не погибла? Причём спустя полгода, после того как мы виделись последний раз. В условиях того, что я был искренне уверен, что уже не встретимся и что она уехала в Рим. И нарвалась она на архидемона на ровном месте, по случайности, — сказал я это слово с максимально доступным сарказмом. — В паре кварталов от меня. После чего район в Санкт-Петербурге пришлось перестраивать. Ни любви, ни дружбы, ни спокойствия. Таковы мои проклятия. Поэтому я повторяю свой вопрос. Вам настолько не жалко других учеников?
— Я не предлагаю тебе их любить. Не предлагаю даже с ними дружить.
— Вы мне предлагаете взять ответственность за них. Ответственность за тех, на кого мне плевать? Спасибо, не надо. Если вы вдруг ещё не поняли, то я веду себя столь нагло и вызывающе по двум причинам. Во-первых, мне так нравится. Во-вторых, это отличный способ оттолкнуть всех от себя. Как вы предлагаете мне с такими вводными быть старостой?
— К сожалению, ты самая подходящая кандидатура. Тем более сам сказал, что, пока был в классе, притормаживал их активность. Кто, если не ты?
— Назначьте мрачного ниндзю. Будет всех ножичками тыкать.
— Этот мрачный ниндзя, — едко отметил куратор, — устроил в баре соревнование по метанию ножей. В яблоко. Которое поочерёдно ставили на головы Елены и Дауры. Это, блин, вчерашние подростки, — в сердцах выдал мужчина. — Которым моча, и не только она, в голову бьёт. Ты же самый взрослый.
— Не собираюсь я всякой ерундой заниматься. А даже если займусь, результат вам очень не понравится.
— Мне кажется, ты нагнетаешь. К тому же сам собирался заняться созданием артефакта, что нивелирует твои проклятия. Вот будет дополнительная мотивация.
— Нет, — упрямо ответил я.
— Старосте полагаются дополнительные десять процентов скидки на все услуги.
— Прямо все? — задумался я.
— Все, — кивнул он.
Уточнять про то, действительно ли ему так не жалко детей, я в третий раз не стал. Раз ему не жалко — мне тем более.
— Хорошо, — ответил я. — Десять процентов так десять процентов. Что входит в обязанности?
— Присматривать, чтобы все учились как надо.
— Наседкой я им не буду.
— Достаточно, если ты обратишь на это внимание и дашь пинка, если потребуется. Или, наоборот, проследишь, чтобы никто не увлекался. Я вот что скажу тебе, Давид. Серьёзные вещи делаются в коллективе. Время одиночек прошло лет триста назад. Если хочешь забраться на самый верх, тебе в любом случае придётся учиться, как управлять людьми, и уживаться с ними.
— Если так посмотреть на ситуацию, то смысл в этом и правда есть, — задумался я.
Надеюсь, я не из тех людей, которые игнорируют дельные советы, только потому что они им не нравятся. Тем более я и сам уже не раз доходил до мысли, что коллектив — решает. Тем более такой коллектив. Талантливость ребят я оценить успел. Не знаю, на что рассчитывает Фёдор Михайлович, а лично я новую обязанность воспринимаю как возможность заняться жёсткой эксплуатацией дарований в нужном мне ключе. Ещё и скидку за такое предложили.
— Похвально, что ты это понимаешь.
— Ладно, скидывайте обязанности. Подумаю. Ещё мне нужны их досье.
— Обойдёшься, — фыркнул куратор. — Досье не получишь. Сам общайся, сам узнавай.
— Ну, как хотите, — пожал я плечами.
Где досье он держит, я знаю, а попрактиковаться во взломе сейфов всегда полезно.
* * *
В моей жизни наступило рабочее затишье. Рабочее в том плане, что куратор сдержал обещание и дал нам порезвиться.
Группе сообщили, что я теперь староста. Я же сообщил группе, что остаток лета мы будем заниматься защитными артефактами. Тема не вызвала энтузиазма у народа. У меня же наоборот. Очень мне не понравилось, как легат меня приложил. Стоило признать, в последние дни я действительно сильно расслабился. Уверовал в свою исключительность и неуязвимость. Но вот. Всего один легат показал, что мог меня легко и прибить. У меня даже объяснение этому было. Основанное на том, что сказал
