Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Гребенников, скажи Меринкову, чтобы прокрутил не все снаряды! Пусть пять штук оставит!
Первые танки уже прошли гребень и приближались к деревне. Но за ними шел еще эшелон. "Тигры", бронетранспортеры, пехота.
- Огонь!..
Удар батареи, произведенный с близкого расстояния, внес сумятицу в ряды наступавших. Запылали бронетранспортеры, проходившие гряду, загорелось несколько "тигров". А ведь это были "королевские тигры", которые считались неуязвимыми. Полегла от вихря огня и осколков пехота. Но остальные эшелоны не остановились. У них была жесткая задача: любой ценой выйти к Одеру.
Уходить батарее теперь уже было просто невозможно. Первый "королевский тигр" вошел в деревню и двигался по дороге, проходившей рядом с позициями батареи. За ним виднелись и другие танки.
Я сбежал вниз к батарее. Зажав по одной, по две гранаты в руках, расчеты залегли в щелях. Сейчас все отчетливее вырисовывалась трудность моей затеи. Ведь я даже не знал, куда наводить, на каком расстоянии вообще можно прицеливаться по направляющей...
- Гребенников, Меринков, Царев! Трое выскочили из щели.
- Сдай установку назад на полтора метра! - крикнул я Цареву, и тот бросился в кабину.
Будешь выпускать по одному снаряду! - приказал я Меринкову. Одновременно я выставил один палец, и Виктор понимающе кивнул.
Гребенников, к механизмам!
Царев подал назад, задние колеса вышли из открытой в земле аппарели, и направляющие приняли горизонтальное положение.
Огромный лобастый танк громыхал по дороге.
Левой рукой показывая Гребенникову, в какую сторону
поворачивать ферму, я прильнул к грани направляющей. Танк все ближе, вот он уже над срезом направляющей. Я отпрыгнул в сторону, за мной Гребенников. Крикнули: "Огонь!"
Раз!.. Два!.. Три!.. Четыре!.. Пять!.. Что же это? Все пять снарядов сорвались друг за другом и понеслись к танку. Меринков, видно, не понял меня, а скорее всего по привычке прокрутил ручку через все пять клемм.
Первый снаряд как раз ударился перед "королевским тигром", взметнул перед ним столб земли и снега. Остальные пронеслись рядом, взорвались, разя бежавших за танком автоматчиков. "Королевский тигр" остался невредим. Сверкнул язык желтого пламени, и снаряд ударил в чердак, где я недавно сидел. Осколки кирпича осыпали огневую.
Теперь оставалось лишь одно: любой ценой остановить прущий на нас танк, иначе - все! Пропадет батарея!
Отовсюду на "королевского тигра" летели гранаты, с резким звоном ударялись осколки и пули. Громко лязгая широченными гусеницами, танк двигался прямо на батарею.
Первый расчет, в щель которого я вскочил, уже перекидал все гранаты и только у Меринкова в руках были две противотанковые. Я взял их у него.
"Пропала батарея!" - с отчаянием подумал я, глядя на голые направляющие беззащитных машин. Сейчас танк пройдет и обрушится всем своим многотонным весом на установки, изомнет их, исковеркает. Раздавит в щелях батарейцев. "Вот сейчас, вот сейчас" - думал я, сжимая ручки гранат. Рядом, тоже с двумя гранатами, изготовлялся для броска неизвестно откуда взявшийся Кобзев.
Грохот снаряда, ударившего в броню, яркий нестерпимый блеск вспышки ошеломили всех, кто находился вблизи. Густой дым обволок огневую позицию. В нескольких метрах от установок горел "королевский тигр".
"Кто же его? Гаубичная батарея!" - я про нее совсем забыл. А гаубичники, подпустив танки как можно ближе, теперь расстреливали их в упор.
- Какой симпатяга! Ну, молодец! - закричал я в лицо Кобзеву, имея в виду хмурого комбата. - Нет, ты скажи?!.
Но старшина, ничего не слыша, восторженно орал что-то несусветное. "А-а-а!" - кричали все, кто находился поблизости.
Снова, уже из-за Одера, пронеслись над головами огненные стрелы, загрохотали на западной окраине деревни по следующей наступающей волне гитлеровцев.
Я побежал к телефонистам узнать обстановку, но на месте никого не оказалось. Значит, оба были на порыве.
Напряжение боя не снижалось. Не прорвавшись через деревню, атакующие сместили направление своего удара на полкилометра севернее и снова попали под пушки. Недавно развернувшаяся истребительно-противотанковая батарея подбила еще несколько танков. Отставшие автоматчики завязали бой с нашей пехотой. Стояла неумолчная трескотня, вздымались черные разрывы мин.
Теперь, пожалуй, можно было рвануться к переправе, за боеприпасами. Но после прошедшей горячки уже как-то не хотелось покидать свою огневую. Увидев возвращавшихся по полю телефонистов, я кинулся к аппарату.
- "Луна"!..
"Луна" откликнулась радостным голосом гвардии капитана Бурундукова:
- Я кричу, кричу, а вы молчите!.. Какие потери? Я тоже был страшно рад, установив связь с дивизионом.
- Пронесло! Никаких потерь!..
- Никаких?
- Нет!
- Здорово! - весело заговорил Будундуков. - Я смотрел, что у вас творилось. Думал, что все перемешает! К вам сам поехал, с "огурцами".
- Да? А много?
- Пока на два приема... Еще будут. Снаряды - это сейчас было самое главное.
- Пойду встречать.
- Связывайся почаще, - кричал Бурундуков.
Выскочив из дома, я осмотрелся.
На безлесной, с невысокими холмами местности, покрытой снежным покровом, густо чернели воронки и россыпи рассеянной взрывами земли. Дымили подбитые танки и бронетранспортеры. Темнели распластанные тела солдат. И хотя направление главного удара вражеского клина снова переместилось на километр севернее, где сейчас шел такой же тяжелый, как недавно на этом участке, бой, здесь тоже не умолкала стрельба, по-прежнему вставали разрывы.
Вдоль дороги, ведущей от переправы к деревне, пригибаясь перебегали гвардии майор Васильев и два радиста. Далеко за ними, тяжело преодолевая снежное месиво, ползли автомашины с боеприпасами.
- Гребенников, восемь человек навстречу снарядам!
- По два человека от расчета, старший сержант Меринков. К машинам бегом! скомандовал Гребенников.
- Ну и заваруха! - Васильев тяжело присел на выступающий фундамент дома. Направляющие, вижу, торчат - значит, установки целы. А люди?
- Тоже... Врылись хорошо. - Я облегченно вздохнул, глядя на Васильева.
- Очень я опасался! - перевел дыхание Васильев. - Только вот что. Я считаю, что батарее надо оставаться здесь. Ты как?
- Согласен, очень уж пехота любит, когда мы рядом. Подошли машины с боеприпасами. Намучившиеся без снарядов огневики бросились их разгружать и заряжать установки. Батарея снова была готова к бою.
- Я, пожалуй, вернусь в дивизион, - кивая на пустые машины, сказал Васильев. - В случае необходимости действуй самостоятельно.
Я утвердительно кивнул.
- А это еще что за машина? - Васильев, прищурившись, смотрел в сторону Одера. - "Санитарка". Соседей, что ли? Слишком опасно ей тут разъезжать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Записки простодушного - Владимир Санников - Биографии и Мемуары
- Зимние действия пехотного полка в Августовских лесах. 1915 год - В. Белолипецкий - Биографии и Мемуары
- Боевой путь сибирских дивизий. Великая Отечественная война 1941—1945. Книга первая - Виталий Баранов - Биографии и Мемуары
- Я был «майором Вихрем». Воспоминания разведчика - Евгений Березняк - Биографии и Мемуары
- Испытание огнем - Михаил Калашник - Биографии и Мемуары
- Пункт назначения – Москва. Фронтовой дневник военного врача. 1941–1942 - Генрих Хаапе - Биографии и Мемуары
- Война на Востоке. Дневник командира моторизованной роты. 1941—1945 - Гельмут Шибель - Биографии и Мемуары / Военное
- Штаб армейский, штаб фронтовой - Семен Павлович Иванов - Биографии и Мемуары / Военная история
- На взлет! Записки летчика-истребителя - Федор Архипенко - Биографии и Мемуары
- Записки командира роты - Зиновий Черниловский - Биографии и Мемуары