Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Идем вдоль гаражей, что у поворота на Осиновку, или как? — Сдобный посмотрел на голема.
— Да… — Крюк задумчиво почесал подбородок. — Попробуем так. Хотя…
А что хотя? Да ничего… выбора нет. И понимаю, из-за чего он подбородок свой чесал. Учитывая то, как нас пасли и пасут, на перекрестке за «Восьмеркой» вполне ожидаемо могут быть ребята в броне и с оружием. Да уж, сложно стало ходить по Району, ничего не скажешь. Если тебя каждая собака знает и ищет.
— Попробуем… — Сдобный устало повел плечами. — И к Кефиру не пойдешь. Эта хитрая тварь явно нас ждет…
— Да не то слово. — Крюк сплюнул. — Скорее всего, ждет нас даже не только у себя.
Ох, ты ж черт… а ведь и верно. Вот тоже чего бойся, так это нашего «друга», который теперь запросто нам и не друг уже. Кефир, этот искалеченный и изуродованный прохиндей, знал все, что происходит в Радостном и в его окрестностях.
И наверняка сделал выводы на основании имеющейся информации. А уж в том, что ему стало известно о нашем героическом прорыве через Колыму, сомневаться не приходилось. Глаз и ушей в Районе всегда много, и каждые, имеющие разумного владельца, работают на то, чтобы его, владельца, прокормить. А потому Кефир Сметаныч, чудовище отвратное, всегда в курсе всего. А с ребятами его сталкиваться удовольствия мало. Один Абрамс стоит ого-го как в эквиваленте носимого боеприпаса. Вот же задачи перед нами ставятся, все новые и новые, не говоря про уровни сложности.
— И переждать бы, да не выйдет ни хрена… — Скопа сплюнула. — Попадос за попадосом.
— Ладно, попробуем. — Голем перестал размышлять и двинулся вперед, к скрипящей, как несмазанная телега, вертушке. — Держитесь прямо за мной, если что, не геройствуйте, а просто рвите когти дальше. Сами знаете, сейчас вам погибать не стоит.
Это он верно заметил, прямо молодец какой-то. Нам сейчас помирать совсем нельзя, категорически противопоказано. Посмотрим, как оно выйдет, глядишь, сейчас и пронесет. Хотя полагаться на такое явно не стоит, не то место и не то время. А стоит готовиться к самому плохому результату. Эх, жизнь наша жестянка, и ну ее в Топь…
Крюк вышел из Парка, не оглядываясь, и пошел вперед. А вот я, в отличие от него и остальных, все-таки оглянулся.
Темнота, тусклый свет фонарей. И крики, которые здесь снова звучат еле-еле. И все… больше ничего. Самое удивительное, мы спокойно отнеслись к тому, что сделали. Нет, там, на поляне перед самолетом, в кустах, глядя на непонятную тварь и просто шагая по Парку, наверняка каждый понимал, что сейчас мы делаем то, что никто до этого не делал. Но вот странность-то… вышли и все. Да, мы прошли ночью через Парк. И что? И ничего. Как будто сходили ночью в ларек за водкой, которую продают из-под прилавка в обход комендантского часа. Вроде и ничего такого необычного, и все равно нервы на пределе — а ну как патруль тебя примет. Но одно дело за паленым бухлом в ларек, и другое — так, как сейчас. А чувства практически одинаковые. Странная штука человеческий мозг, право слово. Хотя все дело, может быть, вообще только в том, что каждый понимал: ситуация из тех, про которые говорят: из огня да в полымя. И так оно и было, и чем позже мы в этом убедимся, тем лучше. Есть же предел человеческим силам, и тем, что физические, и тем, что моральные. Ладно, посмотрим, насколько нас еще хватит.
Крюк молча и сосредоточенно топал к перекрестку, что у «Восьмерки». Очень бы интересно прочесть его мысли. Я не знаю, сталкивались ли между собой големы или всегда существовали тихо и мирно, но вот сейчас… и на стороне Кефира далеко не самый последний из полумеханических здоровяков, так обожающих хорошую драку. Вот ведь тоже ситуация, да? Знать, кто тебе может противостоять впереди и ничего не суметь сделать с этим, имея возможность лишь ожидать начала разрешения этой проблемы. Прямо-таки обидно, и все тут, больше никак и не скажешь.
Мы шли вдоль старых полуразвалившихся пятиэтажек из красного кирпича. Улица имени какого-то там писателя, в свое время писавшего книги для детей. Про всяких там хороших ребят, которые отмечали дома звездами, и потом, ночью, шли и эти самые дома громили. Или наоборот… да какая разница?
— Опаньки… — прозвучал в динамиках голос сестры. — Комитет по торжественной встрече прямо-таки. Гляньте-ка, какие они тут все из себя хорошие.
Ну, вот, что и следовало ожидать. На открытом месте, хорошо заметные в приборы ночного видения, стояли несколько фигур. Две из них не узнать было нельзя.
Первая, если и уступавшая Крюку ростом, то лишь ненамного, принадлежала парню с погонялом Абрамс. Здоровущий и жутко злобно-безумный голем, обладающий кроме ужасного характера еще и пулеметом калибра 12,7 миллиметра.
Наполовину закрытый собственной броней и палящий из своего металлического друга с весьма хорошими показателями. И вызывающий у меня подсознательное желание влепить ему в район башки пару выстрелов. Да ради собственной же безопасности, как еще? Никогда ему не доверял, ощущая в его присутствии очень сильный дискомфорт.
Ну а вторая фигура, маленькая и толстая, принадлежала, естественно, не кому иному, как нашему хорошему (в прошлом, наверное) другу Кефиру. И вся эта скульптурная группа из них и еще нескольких Измененных стояла и явно дожидалась именно нас. С десяток вооруженных силуэтов, уже плохо улавливаемых ночниками в забрезжившем рассвете. Да здравствуйте вам уже, господа хорошие, что тут еще скажешь-то? Вот только мне очень интересно — а чего это они так открыто встали, а?
— Приготовьтесь, — предупредил Крюк. — Что-то здесь неладно.
Да, действительно, что-то здесь неладно, прямо как в Датском королевстве. Стоят себе, как тополя на какой-то там Плющихе, и ни разу не пытаются прятаться.
— Сдобный… — раздался в динамиках гнусавый голос Кефира. — Ты же здесь, правильно?
— И что? — напарник хмыкнул. — Дальше-то что?
— Есть предложение. — Измененный заметно нервничал, если судить по тембру голоса. О, как, да никак он все-таки нас боится?
Сдобный хмыкнул еще раз:
— И какое?
— Все сделать честно.
Ну, скажите мне, пожалуйста, вот про что он сейчас? Что же такое творится в Районе в последнее время, если слышишь подобный бред?
— Не понял. — Сдобный уже не хмыкал, не до того было. — А если по-русски?
— Все просто, — Кефир, видно, задумался. Во всяком случае, он явно поскреб свой постоянно заросший жесткой щетиной подбородок, если судить по скрежещущим звукам в динамиках. — Может, не по радио поговорим?
— Не по радио так не по радио. Иди один, ты нас знаешь, не тронем.
Да твою-то мать, Сдобный, с дуба рухнул или как? Какого черта ты, как обычно, дал обещание, а? Я смотрел на приближающуюся к нам плотную круглую фигуру Измененного и понимал, что судьба давала нам шанс. Не стали бы его люди стрелять, возьми мы Кефира на кукан и приставь ствол к умной шишкастой голове. Так нет, стукнуло Сдобному сказать, что не тронем. Теперь извольте исполнять обещание друга, а как еще-то? Эхех, а обидно-то как, честное благородное слово, м-м-м…
Он подошел к нам, вернее, подкатился живым ртутным шариком на коротких и плотных ножках. Ну, здрасьте вам, уважаемый, ни дна вам, уроду исковерканному, ни покрышки. Встал, выставив кувалду подбородка, поблескивая лысиной в утреннем свете.
— Ну, вот и встретились, бродяги… — протянул Кефир, глядя на Крюка, молчаливо высившегося над ним. — Не думал, что так получится, да уж, не думал…
— Чего ты не думал, Сметаныч? — Скопа подняла забрало, отстегнула маску. Полезла в карман разгрузки за сигаретами. — А, так чего?
— Короче, дружбаны, дело такое… — Измененный крякнул. — За ваши непутевые башни назначена очень хорошая награда. Такая хорошая, что потом мне полгода вообще ни о чем думать не надо. Сами понимаете, дружба дружбой, а бабло врозь, так что не держите сердца, это бизнес.
— А то… — протянул Сдобный. — Вполне тебя понимаем. Ты это, давай, рассказывай. Что ты нам тут хотел предложить такого честного, что мне даже и не верится?
— Да все просто… — Кефир ухмыльнулся, выставив напоказ кривоватые зубы. — У вас товар, у нас купец. Может, сойдемся?
— Ты про что, Кефирыч? — Скопа выпустила струйку дыма, тут же унесенную ветром. — Не хочешь перестать изъяснятся загадками в своей обычной манере и тупо сказать ясно, а?
Крюк чуть заметно шевельнулся, качнув звякнувшей цепью. Кефир вздрогнул, покосившись на него.
— Поединок…
Ох, ты ж, как оно пафосно-то, а?!! Поединок, бодлива корова, ага. Кого с кем, вот что интересно. Ну-ну, послухаем дальше.
— Один черт вам дальше не пройти, ребята. — Измененный ухмыльнулся. — Не, вы, конечно, можете попробовать, хотя я вам говорю — уже ждут. Предлагаю такой вариант, значит… ваш боец против моего. Побеждает, так идете дальше, и мы вас не трогаем. Проигрывает, так не обессудьте, придется оружие сложить и все, лапки кверху. Даю вам шанс не потому, что вас так сильно люблю, ни фига. Просто парни мои меня не поняли бы, а мне новых искать не хочется. Они же вас уважают безмерно, да и дерьмократия у нас, крути не крути. Может, откажетесь, а? Так мы вас вообще просто положим здесь и все. Ну, Сдобный, Пикассо? Скопу вот только жалко, красоту-то такую… эх. Так что?
- Район-55 - Дмитрий Манасыпов - Боевая фантастика
- Унесенный ветром - Николай Александрович Метельский - Боевая фантастика / Попаданцы / Периодические издания
- Дорога стали и надежды - Дмитрий Манасыпов - Боевая фантастика
- Возвращение - Дмитрий Манасыпов - Боевая фантастика
- Метро 2035. За ледяными облаками - Дмитрий Манасыпов - Боевая фантастика
- Дети пустоши - Александр Шабанов - Боевая фантастика / Космическая фантастика / Периодические издания
- Степь - Дмитрий Манасыпов - Боевая фантастика
- Короли в изгнании - Макс Мах - Боевая фантастика
- Будущее в тебе. Лёд и пламя - Олег Кожевников - Боевая фантастика
- Черным по белому - Макар Ютин - Боевая фантастика / Городская фантастика