Форма входа
Читем онлайн Графские развалины - Виктор Точинов
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Ничего не вышло, сельские кузнецы вымирали как класс, и таланты местного кузнеца дяди Андрея лежали в основном в области истребления несметного количества пива. Но увидев кузнечное дело в списке предлагаемых одним питерским техникумом специальностей, Сашок не стал сомневаться, где продолжать среднее образование.
А где-то глубоко росла и крепла мечта, потихоньку переходя в уверенность – мечта об историческом факультете ЛГУ. Ни мать, ни знакомые не поняли бы такого выбора – историк в их списке уважаемых или хотя бы приемлемых профессий никак не значился. Но окружающие давно существовали в каком-то параллельном измерении, а Сашок жил в мире, где ревели трубы, и гулко бахали медные бомбарды, и хоругви панцирных гусар на всем скаку врубались в ряды ощетинившейся багинетами пехоты…
Интерес к изготовлению оружия поневоле породил интерес к приемам владения им. Историческим фехтованием в Ленинграде середины восьмидесятых можно было заниматься единственным людям и в единственном месте – каскадерам на киностудии «Лен-фильм»; любители-неформалы пребывали в глубоком подполье, под вечной угрозой статьи об изготовлении и хранении. Попробовав записаться в фехтовальный клуб «Мушкетер», Сашок ушел, едва поглядев на первое занятие – тыканье жалким псевдооружием показалось смешной и постыдной профанацией…
Пришлось до всего доходить самоучкой, кое-что придумывая самому, но большей частью осваивая фехтовальные приемы по книжкам – старым, с желтыми ломкими страницами (солдатики не были заброшены, просто ушли на второй план, доходы от них позволяли посещать букинистов). На то, чтобы выучить по книге, без живого учителя, какое-нибудь простенькое движение «ин кварте – ин секста», уходили долгие часы тренировок. Сашок осваивал все без разбору – школы всех стран и народов, приемы для всех видов холодного оружия. Многое отбрасывал – казавшееся надуманным и ритуально-смешным. В результате у него сформировался некий собственный стиль, во многом напоминающий дворовую драку, с приемами, не рассчитанными на внешние эффекты, жестокими и действенными. Философскую составляющую восточных боевых искусств Сашок пропускал, не читая… Рыцарские принципы западных школ – тоже.
Один – но на редкость эффективный – прием показал, как ни странно, старик Ворон, неслышно возникший за спиной, когда Сашок осваивал «рубку лозы». Взял шашку, показал, ушел – все молча. Клинок в узловатой руке старика странным образом – словно законы физики, касавшиеся массы и инерции, его не касались – мгновенно менял траекторию, и боковой удар обрушивался уже сверху. Сашок удивился такому умению: неужто старый успел послужить в Первой Конной? Да нет, едва ли, скорее в Отечественную у Доватора… Но прием запомнил и с немалым трудом выучил.
Поначалу он любил тренироваться на графских развалинах – место навевало подходящее настроение, да и бывало обычно безлюдным. Сашок облюбовал выступающий из стены остаток какой-то металлической несущей конструкции, подвешивал на него обрубок бревна и до седьмого пота отрабатывал удары. Когда рука начинала неметь, а глаза застилала усталость, ему чудилось, что он слышит голоса, далекие и неразборчивые. Наверное, тех, кто жил здесь много лет назад, когда шпаги и палаши служили не только музейными экспонатами… Тех, кто знал, как поет в руке сталь, рассекающая воздух и плоть, – а теперь наблюдал за Сашком из непредставимого далека, пытаясь помочь советом… Потом – в одночасье – его визиты во дворец прекратились. Показалось – странные вещи могут померещиться в долгие часы одиночества, – что один из голосов перешел от слов к делу. Что движения сжимающей клинок руки – не совсем его. Что направляют удары два разума и две воли… Бред, конечно, – но тренировки Сашка продолжились за домом, на задах участка. Там никто не толкал под руку. Но голоса (или голос?) изредка продолжали звучать…
…Их седой и одышливый участковый, явный прототип киношного Анискина, случайно проходил мимо. И увидел Сашка, упражнявшегося с точной копией самурайской катаны. Объектом отработки ударов служил подвешенный к старому турнику толстый чурбан. Участковый подошел поближе, задумчиво покачал головой, глядя на лихие удары, – половина чурбака уже белела щепками на земле; похвалил отделку эфеса и лезвия.
Потом долго беседовал с матерью, просветив ее в некоторых разделах уголовного кодекса, касающихся изготовления, хранения и ношения… Сам участковый, впрочем, опасным увлечение Сашка не считал. Повидав на своем веку немерено самодеятельных оружейников, он куда сильнее опасался тех, что ладили заточки из напильников и делали финские ножи с наборными пластмассовыми ручками.
Он тоже подошел к Сашку со спины, вот в чем еще дело. Если бы увидел лицо и глаза в момент расправы с безвинным бревном – может, отнесся бы ко всему немного иначе…
Как бы то ни было, клинки к лету девяностого года из дома Сашка исчезли (ну, если уж совсем честно, просто не мозолили глаза окружающим); он заканчивал техникум и все размышлял, как же сообщить матери, куда сын собирается подавать документы… Ничего сообщить он не успел. Солнечным субботним утром к стоявшему на автобусной остановке Сашку подошел Динамит.
…Сломанный в шейке зуб болел нестерпимо, ребра отзывались острой болью при каждом вздохе, один глаз заплыл огромным фингалом, да и вторым Сашок мало что видел вокруг (он спрятался от всех в своей маленькой мастерской, оборудованной в сарайчике) – слезы обиды и боли превращали знакомые предметы во что-то новое, незнакомое, искаженное – и падали на книжку, раскрытую на старинной гравюре. Изображенный там немецкий мушкетер в коротеньких штанах и обтягивающих шелковых чулках улыбался беззлобно и целился в кого-то из старинного фитильного мушкета…
Целился, чтобы убить.
И Сашку вновь послышался голос, – ясный, громкий, четкий, непохожий на те, – далекие и неразборчивые – что доносились откуда-то на развалинах. Возможно, голос принадлежал именно мушкетеру. По крайней мере, слова были не русские, – но Сашок, как ни странно, понимал все. Голос говорил, что мужчины после такого не рыдают… Они берут холодную сталь и убивают.
Сашок поверил голосу без колебаний.
…Суд состоялся выездной – в зале сельского Дома культуры. И это было хорошо. В переполненную камеру районного следственного изолятора голос пробиться отчего-то не мог. Сашок слушал его советы прямо со скамьи подсудимых. Слушал и следовал им.
Он говорил на суде без эмоций. Сухо и подробно перечислял, дополняя слова аккуратными жестами, последовательность и красивые названия ударов и выпадов. И еще более подробно – их результаты, называя отсекаемые части тела совершенно по-научному, словно имел перед глазами анатомический атлас человеческого тела.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Графские развалины - Виктор Точинов бесплатно.
Похожие на Графские развалины - Виктор Точинов книги
- Вампир. Английская готика. XIX век - Джордж Байрон - Ужасы и Мистика
- Каникулы в джунглях (Книга-игра) - Роберт Стайн - Ужасы и Мистика
- Лазарь, или Путешествие смертника - Андрей Дашков - Ужасы и Мистика
- Работа мечты - Владимир Владимирович Германов - Триллер / Ужасы и Мистика
- Большая книга ужасов. Самые страшные каникулы (сборник) - Елена Арсеньева - Ужасы и Мистика
- 1408 - Стивен Кинг - Ужасы и Мистика
- Двое в ночи - Денис Лапицкий - Ужасы и Мистика
- Нижний уровень - Андрей Круз - Ужасы и Мистика
- Тень в мансарде - Говард Лавкрафт - Ужасы и Мистика
- День Уэнтворта - Говард Лавкрафт - Ужасы и Мистика
